Кадан скрипнул зубами и спорить не стал. Развернулся и молча пошёл выполнять ежедневные обязанности.
В тот день его снова послали в погреб за вином, и всю дорогу он думал о плите, с которой ему предстоит встретиться ещё раз.
Однако до этой встречи дело так и не дошло. Стоило ему войти, как он ощутил толчок в спину и оказался прижатым к стене. Массивное тело Ролана накрыло его, а рука его поползла по плечу Кадана, ниже, вдоль рёбер, пока не забралась под тунику.
— Я не привык, чтобы так разговаривали со мной, — прошептал Ролан в самое его ухо.
Кадан затрепыхался, силясь вырваться, но не смог. Рука продолжала ползти по его спине, теперь уже исследуя голую кожу, и наконец легла на ягодицы, породив внутри Кадана жгучую волну отвращения вперемешку с возбуждением.
Однако и сам Ролан, кажется, увлёкся и ненадолго утонул в ощущениях. Он сильнее стиснул ягодицу, и в следующую же минуту Кадан, развернувшись, резко ударил его под дых.
Ролан согнулся пополам.
— Ах ты… — выдохнул он и попытался снова схватить Кадана, но тот вывернулся и нанёс ещё один удар.
Именно в это мгновение двери погреба открылись, и оба замерли, являя собой молчаливое свидетельство происшествия: Ролан, согнувшийся пополам, и Кадан, с горящими глазами и волосами, разметавшимися по плечам, похожий на демона похоти как никогда.
— Брат Ролан, брат Кадан… Что здесь происходит? Как это понимать?
На пороге стоял интендант, который и послал Кадана за вином.
— Я пришёл сказать, чтобы вы не брали больше бордо, — пояснил он, — но вижу, у вас есть другие дела, кроме как мне помогать.
— Простите… — выдохнул Кадан и склонил голову, но ярости во взгляде унять так и не смог.
— Что здесь происходит? — спросил интендант, приближаясь к ним. Он наклонился и поднял факел, который выронил Кадан, когда Ролан толкнул его.
Кадан молчал.
— Разве вы не знаете, драгоценные братья, что грубость и драки между братьями запрещены?
— И тем не менее он ударил меня, — как мог спокойно произнёс Ролан, всё ещё потирая живот.
Кадан вскинул полный возмущения взгляд на него.
— Вам есть, что сказать в своё оправдание, брат Кадан?
— Только то, что он меня толкнул! — выпалил Кадан. Он прекрасно знал, что обвинение в содомском грехе куда более серьёзно, чем обвинение в простой грубости, и вовсе не был уверен, что хочет столь сурового наказания для Ролана, тем более что Леннар считал его своим другом.
— Что за глупость! — немного раздражённо произнёс интендант. — Разве вы не читали писание, брат Кадан? Даже Иисус не гнушался подставить другую щёку, чтобы насилие остановилось на нём.
Кадан шумно дышал и молчал. Ничего, кроме детского «но почему он…», не крутилось на языке.
— Вашу ссору разберёт Капитул, — сказал тем временем интендант, — возьмите ту бочку и оба идёмте со мной.