— Могу я сказать тебе кое-что странное?

— Конечно, — рассмеялся я.

Лорел дразняще провела кончиком пальца по чернильным мышцам моей груди.

— Облизывание твоих татуировок напоминает мне о той сцене в Вилли Вонке, где они облизывают обои.

Она лизнула мою грудь.

— Это и есть вкус черники?

Может я был просто слишком обдолбан, но я не смог удержать свой смех.

— Ты чертова чудачка.

Лорел расслабилась со мной, и я решил похулиганить, игриво сжав ее в объятиях, пока она не завизжала. Девушка перекинула ногу через меня и снова устроилась рядом.

— Кстати о тату, я хотел спросить тебя об этом, — сказал я.

Левой рукой обнял ее прекрасное тело. Протянув правую к верхней части бедра Лорел, я мягко потер изящную текстовую татуировку. Она была расположена так близко к тазовой кости, что если бы Лорел не была почти голой, чернила оставались бы скрытыми – такое сильно отличие от моего подхода к боди-арту, но мне это понравилось. Найти ее, трогать, и даже лизать ощущалось, как будто я нашел тайное сокровище.

— Что там написано?

Лорел вытянула ногу, и я сразу понял, почему я не мог прочитать чернила раньше – она набила их так, что только она могла прочитать тату под своим углом.

— Это лирика. Трейси Чепмен.

— Не шутишь? — улыбнулся я.

— Да, — сказала Лорел.

Она казалась немного застенчивой, когда произнесла:

— Мы должны принять решение: бросить все сегодня или жить и умереть таким образом.

Мое тело пробил озноб. Я лег лицом к лицу Лорел.

— Почему ты нанесла именно эти слова?

Лорел остановилась. Ее дыхание немного замедлилось, как будто она пыталась сохранить спокойствие.

— Я выросла в семье, совершенно отличной от меня. Консервативной... религиозной... скучной, — сказала она с самоуничижительным смехом. — Я была паршивой овцой. Мы не ненавидели друг друга, но я никогда не принадлежала им. И я всегда обещала себе, что выберусь и сделаю что-то на своих собственных условиях. Я набила эту татуировку, чтобы напомнить себе... когда станет темно и страшно, я буду помнить...

— Помнить о чем?

— Помнить, что какими бы сложными не казались вещи, есть только два настоящих выбора. Бросить то чем, ты занимаешься, если это неправильно или жить и умереть с этим.

Мое сердце действительно болело, когда я слушал ее. Она понимала так много об изоляции, которую я чувствовал в своей жизни.

— Мне нравится это, — сказал я ей, — Это по-настоящему ох*енно красиво, Лорел.

Она пожала плечами и глотнула пива.

— Да, все так говорят.

Я нахмурился.

— Что это должно означать?

Она обеспокоенно взглянула на меня.

— Я просто имела в виду... не знаю. Не хочу обидеть тебя.

— Попробуй, — сказал я.

— Я часто слышала это раньше, — сказала она, изнеможение в ее голосе было более чем очевидным. — Парни всегда весьма впечатлены моим… огнем. Моим драйвом. Моими амбициями. По крайней мере, достаточно впечатлены, чтобы флиртовать и трахаться со мной. Хотя, кажется, это впечатляет их ненадолго.

Она должно быть преувеличивала. Она серьезно пыталась сказать мне, что не может удержать парня?

— Ты шутишь? Ты говоришь мне, с тем как ты выглядишь, как ты трахаешься, и со всем этим удивительным дерьмом внутри, у тебя проблемы с парнями?

Она снова пожала плечами и взяла косяк из моих пальцев. На этот раз она подольше задержала наркотик в легких и медленно выдохнула.

— Это загадка на века.

— Никакой загадки. Очевидно, парни, которые тебе попадались еб*ные идиоты.

Лорел рассмеялась, но смех вышел тихим и немного грустным. Она передала мне косяк и положила свою светлую голову мне на грудь, устроившись прямо под моим подбородком.

— Да ладно, все в порядке. У меня есть другие вещи, и тупые парни только мешают этому, в любом случае.

Я улыбнулся и поцеловал девушку в макушку.

— Я думаю это охренеть как сексуально.

— Ты считаешь?

Она не смотрела на меня, но я все еще мог почувствовать, что ее лицо искривилось в недоверчивой гримасе.

— Да, — сказал я, — Большинство женщин, с которыми я общаюсь просто... пассивны. Они плавают позади других людей, пока море не поглотит их, но ты, черт... ты – акула.

На этот раз она посмотрела на меня, и я встретил этот взгляд с серьезным выражением лица. Она уставилась на меня, как будто пыталась решить, вру ли я.

— Большинство людей боятся акул, — тихо произнесла она.

Она опустила глаза.

— Потому что они их не понимают, — сказал я, одной рукой пробежав по ее мягким волосам. — А я – не большинство людей, — добавил для верности.

— Нет... ты не они, — улыбнулась мне Лорел.

— Я чувствую себя так, будто никогда не встречал кого-то, кто хочет жить, — сказал я.

— Да. Все так чертовски жаждут остепениться и приступить к своей рутине… к тому графику, которому они могут следовать вплоть до ворот кладбища.

Я осторожно положил косяк в пепельницу на моем прикроватном столике и обнял девушку обеими руками.

— Я думаю, что твой огонь прекрасен.

Лицо Лорел смягчилось. Она приподнялась до тех пор, пока ее губы не оказались рядом с моими. Девушка поцеловала меня с теплой нежностью, от которой мне стало больно. Я обнял Лорел и притянул к себе.

С тихим штормом снаружи, и Лорел горящей в моих руках, все остальное в мире превратилось в ничто.