Глава 6

— Крид—

Сняв с себя мокрые джинсы и нижнее белье, Крид развесил их перед огнем. Был почти полдень, но из-за нависших над домом туч казалось, словно воцарилась ночь. Нина в спальне тоже переодевалась. Она вышла из дома, когда Крид переворачивал найденную возле сарая старую шину. Ливень стих до моросящего дождя, и Нина захотела поискать в подсобках продовольствие. Крид очень не хотел признаваться, но втайне порадовался, что его ноющие мышцы бугрились и выглядели больше обычного. Было охрененно глупо заботиться о внешности посреди апокалипсиса, однако он не мог противостоять искушению и не попытаться впечатлить Нину.

Затем дождь зарядил всерьез, извергнув с неба водопад. Они убежали в дом. И вот теперь Нина переодевалась. Скорее всего, из-за холодного воздуха и влаги у нее затвердели соски. Крид представил себе, как Нина извивалась, стягивая мокрые джинсы.

— Твою мать, — ругнулся он на вставший член. Рыкнув от расстройства, Крид надел сухие вещи и расправил влажные на журнальном столике, который пододвинул к огню.

Несколько минут спустя из спальни вышла Нина, закутавшаяся в одеяло и придерживавшая его одной рукой. Во второй она несла свою одежду.

— Все мои вещи промокли, — пробурчала Нина, — из-за дождя и дыры в крыше, оказавшейся прямо над моим рюкзаком.

Тогда что было на ней под одеялом? Крид приглушил свой интерес и, забрав у нее одежду, расстелил на полу перед камином.

— Они высохнут, — сказал он. — Тебе тепло?

— Да.

Укутавшись плотнее, она устроилась на одном конце дивана, Крид на другом. Нина не могла быть голой под одеялом. Или могла? На ней были как минимум трусики. И лифчик. Но вдруг…?

«Чтоб тебя. Хватит»

Крид откашлялся и замялся, будто на его плечи легла задача начать беседу. Он не предполагал, что умение вести светские разговоры станет необходимым во время апокалипсиса.

— Итак, ты учишь семиклассников?

— Да. Вернее, учила.

— И тебе нравилась твоя работа?

— Я ее любила. Да, — в ее голосе слышалась тоска.

— И что? Днем ты работала в школе. По вечерам занималась бегом. Брала уроки чего? Боевых искусств? Джиу-джитсу? Где-то же ты научилась драться, как чертова демоница. По выходным ходила с подругами в кино. Иногда заглядывала в винные бары. Зарегистрировалась на каком-нибудь сайте знакомств, но никогда им не пользовалась…

— Прошу прощения, но я никогда не регистрировалась на сайте знакомств.

— Прости, милая, — посмеялся Крид над негодованием в ее голосе.

— С чего ты решил, что знаешь меня?

— Я ошибся? — пожал он плечами.

— Нет, просто…

— Готов поспорить, что знаю твой излюбленный тип мужчин.

— О, да? Поведай мне, Крид. Каков же он?

Крид улыбнулся. Нина сердилась, чем он наслаждался.

— Последний мужчина, с которым ты встречалась, был… дай-ка подумать…бухгалтером. Он привлек тебя своим умом — тебе ведь нравятся умные парни — но через несколько свиданий с ним стало скучно. И он ужасно целовался.

Нина ничего не ответила, но наморщила лоб.

— Я прав. Наверняка. Давай же, Нина. Скажи правду.

— Он не был бухгалтером, — закатила глаза она и несколько секунд молчала. Но тогда рассмеялась. — Он был финансовым аналитиком! И целовался просто отвратительно. У него были сухие губы, и он очень странно двигал ими. Как рыба, — кривляясь, Нина открыла рот и быстро его закрыла.

— Так и знал, что угадаю, — усмехнулся Крид.

— Всего один парень. Не тип.

— Держу пари, все они в итоге надоедали тебе, не так ли, милая? — пожал он плечами. Ты считаешь себя женщиной, способной самой о себе позаботиться. Хочешь контролировать ситуацию. Но в то же время тебе нужен тот, кто не позволит вытирать об него ноги.

— А ты у нас тот, кто считает себя осведомленнее, чем есть на самом деле.

— Разве я ошибся?

— Разве это тебя касается? — Нина хмуро посмотрела на него. — Что ж, раз ты считаешь, что видишь меня насквозь, тогда каков твой тип?

— У меня его нет.

— Предоставляешь всем равные возможности

— По большей части, — Крид снова пожал плечами.

— Готова поспорить, — продолжила Нина, — ты избегаешь отношений, как чумы, — она окинула его оценивающим взглядом. — У тебя есть запасной шлем, чтобы катать девчонок на мотоцикле, впечатлять крутостью и мужественностью, но как только ты получишь свое, сразу выталкиваешь их за дверь.

Черт возьми. Нина была права. Крид любил женщин, просто после Ирака не хотел никаких эмоциональных привязанностей. И все же услышать о себе правду было неприятно.

— Разве я ошиблась? — задала ему Нина его же вопрос.

— Либо мы с тобой — открытые книги, либо нам обоим надо работать психологами, — сказал Крид.

— Значит, я права? — почти радостно спросила она. — Отлюбишь женщин и бросаешь?

— Я никогда никого не обманывал, — добавил он, дабы внести ясность. — Всегда изначально был честным.

— По-твоему, нормально быть козлом, если предупредить заранее?

— Ты сейчас серьезно? Я не относился к женщинам по-скотски. Для двух взрослых людей нормально иметь случайные сексуальные связи, если оба того хотят. Не говори мне, что ты вся из себя скромница.

— Извини, — подняла руки Нина. Она казалась искренней. — Ты прав. Мне просто нравится тебя дразнить. И для справки, я не скромница.

— Значит, ты и рыбьи губы дико и необузданно резвились, а?

— Цыц! — Нина схватила диванную подушку и кинула в него.

Крид разразился громким смехом и, вскинув руки, попытался защититься. Успокоившись, она вытянула перед собой ноги и положила их на журнальный столик.

Крид подавился своим смехом и не смог бы отвести взгляда, даже если бы к его чертовой голове приставили пистолет.

Ноги Нины были голыми, мерцавшими в свете огня. Крепкие, мускулистые. Голени рельефные, но женственные. У Крида ушла вся сила воли, чтобы не придвинуться ближе, не протянуть руку и не погладить нежную кожу выше колена Нины.

Он мысленно обругал себя за слабость. Один лишь проблеск голого женского тела толкнул его к краю.

— Не суть, — в конце концов, отмахнулась Нина. — Я принесу попить. Что-нибудь будешь? — она встала, одной рукой придерживая одеяло.

— Нет, все в порядке.

Пожав плечами, Нина развернулась, чтобы уйти. Без каких-либо причин Крид, словно тринадцатилетний шутник, привстал и наступил на край волочившегося по полу одеяла. Едва Нина пошла дальше, как оно тут же упало.

На секунду она замерла, и Крид не видел ничего, кроме идеальных округлых ягодиц, частично скрытых черным бельем. Нина была великолепна, ее длинные рыжие волосы ниспадали на плечи. Черная майка облегала ее спину и талию до самых бедер.

Но ягодицы манили больше всего, так и молили протянуть руку, коснуться их, сжать. Вот только Крид знал, что Нина будет вне себя.

Скорее всего, она итак разозлилась и не поверила бы, соври он, что наступил на одеяло случайно. Когда Нина медленно обернулась, он приготовился к словесной атаке и потоку ругательств.

Но она не закричала. Нина замерла на месте, и ее волосы напоминали языки пламени. В свете камина Крид видел, что она смотрела ему прямо в глаза.

То самое чувство. Понимание того, что другой человек хочет тебя так же дьявольски сильно, как и ты его.

В ожидании ее следующего шага у него начало пульсировать все тело, и член моментально встал. Крид мог бы пойти навстречу, но хотел подождать и посмотреть, что сделает Нина. Как и всегда с ней, это была игра, вызов.

Она шагнула к Криду, и они стали так близки, что почти соприкоснулись. Почти, да не совсем.

— Нина, — прорычал Крид и, потянувшись, провел пальцем от ее плеча вниз. Он чувствовал, как она задрожала от его прикосновения. Крид мог поклясться, что уловил запах ее желания, вызвавший головокружение, словно при опьянении. Как если бы в доме не хватало кислорода. Нет, не в доме. Во всем мире.

— Крид, — прошептала Нина. Услышав свое имя в ее устах, он почему-то возбудился сильнее.

— Черт, милая, — пробормотал Крид, придвинувшись к ней еще немного. — Я не…я не знаю… — он не нашел слов и замолк.

— Я знаю, — тихо ответила Нина и запустила руку ему под футболку. Она провела ладонью по его груди, осторожно дотрагиваясь до него тонкими холодными пальцами.

Когда Нина спустилась ниже и коснулась кожи над поясом джинсов, Крид больше не мог сдерживаться. Сжав в кулаке густые рыжие волосы, он запрокинул ей голову и, склонившись, впился в ее рот. Из горла Нины вырвался стон, отозвавшийся в пульсировавшем члене. Крид прикусил ее нижнюю губу и поцеловал, как оголодавший мужчина. Их языки сплелись, и он сошел с ума от желания.

Нина страстно отвечала, не скрывая своих чувств, и когда придвинулась ближе, Крид подумал, что сможет кончить от одного лишь поцелуя. Он засунул руку под ее майку, погладил плоский горячий живот и раздвинул пальцы, чтобы охватить так можно больше плоти. Крид поднимался вверх, пока не коснулся груди, которую обхватил и грубо потеребил сосок. Ему нужно было попробовать Нину. Резко задрав на ней майку, он склонился и, пососав один пик, передвинулся ко второму.

Нина запрокинула голову, отчего сладкий аромат ее волос стал сильнее. Поцеловав ее горло, Крид прикусил его, и она снова застонала. Звук его имени, сорвавшийся с ее губ, был не хуже возбуждающего препарата и разогревал кровь, понесшуюся по венам горячее лавы. Крид стиснул идеальные ягодицы Нины, дотронуться до которых мечтал много раз. И теперь он крепко прижимал ее к себе, вдавливаясь в нее набухшим членом.

Они снова поцеловались. Нина выдала свой голод, охотно приоткрыв рот, стремительно сплетя языки и внезапно расслабившись, без слов сообщая о своем согласии.

Она провела руку между телами и потерла ткань джинсов, покрывавшую каменно твердый член.

— Нина, — зашипел Крид, жаждая большего и спеша почувствовать ее мягкую руку без преград.

Попятившись, Нина ухватила задранную им майку и, стянув ее с себя через голову, бросила на пол. Она осталась перед Кридом в одних черных трусиках, голая и бледная, с густыми рыжими локонами, струившимися по плечам. У нее были прекрасные груди — идеальные округлости молочного цвета с маленькими твердыми темноватыми сосками. Крид глянул на живот Нины, затем ниже, на кожу между пупком и краем черного белья. На изгиб бедер и натренированные ноги, которые он планировал обернуть вокруг себя как можно скорее. Ему представилось, как они сожмут его, пока он будет снова и снова погружаться в Нину.