— В некоторых местах течёт вода, и поэтому там растут высокие деревья. В некоторых районах вообще нет воды, а потому по ночам, когда идёт дождь, мы стараемся им напиться. — Его взгляд снова замкнулся на мне. — Днём там очень жарко, но по ночам становится холодно. Холоднее, чем здесь. Ночью в моём мире ты не выживешь.

— Этот холод влияет на вас? — прошептала я. Даже не знаю, почему я шепчу. Просто в этот момент я как будто могла видеть его слова, как будто они приобрели форму. Я могла представить, как закидываю голову и ловлю дождевые капли в надежде утолить жажду.

— Только если мы слабы. Днём мы отдыхаем и восстанавливаем vīsh. А по ночам мы охотимся… или на нас охотятся. Там холодно и очень темно. По ночам обычно приходит дождь и налетает ветер. Буря.

Я тут же представила гром и молнию, разрезающую мрачные небеса. Дождевые капли омывают камни и песок. Свистящий ветер, дующий мне прямо в лицо.

— Мы должны сохранить нашу vīsh до утра. Это игра, и охота, и битва. Кто самый умный? Кто самый сильный? Тот выживет.

Глаза, мерцающие в темноте. Огонь и магия, и тёмные очертания крыльев. Вспышка страха в моей груди.

Я мысленно дала себе щелчок по лбу и попыталась прийти в чувство. Это всё происходит не со мной и не здесь.

— Ты охотишься чаще, потому что ты король демонов?

— На меня всегда охотятся.

— Почему?

— Потому что я Vh'alyir. Я — Двенадцатый Дом. А мы самые слабые. — В его глазах зажглась ярость. — Но я приучил их бояться Двенадцатого Дома.

Мне снова стало страшно, теперь уже от той дикости, которая окрасила его черты.

— Как?

— Они боятся не моей силы, а внезапного нападения из тьмы. — Его хвост резко ударил по ковру. — Они зовут меня nailēris, но они больше не насмехаются над моим Домом.

По моему телу побежали мурашки. Другие демоны называли его трусом, но он всё равно заставил их бояться его. Я впервые увидела в нём царственную власть, командование и безжалостность.

— Ты сегодня разговорчив, — слабо сказала я. — О чём ты думал до того, как я зашла?

Он откинул голову назад. На его лице не было привычной волчьей усмешки, и это пугало.

— Может я и вернусь скоро домой, — его голос стал ещё ниже, ещё грубее, — но я вернусь не как Dīnen, а как Ivaknen… Призванный.

Призванный. По рукам снова побежали мурашки, и я принялась потирать их, чтобы хоть как-то согреться. Его глаза проследили за моими движениями, и он наклонился ко мне поближе с внезапно проснувшимся интересом. Поверх моего запястья сомкнулась его горячая рука — он притянул к себе поближе мою руку и уставился на неё.

— Что с тобой такое? — спросил он.

— Ничего. Человеческая кожа так реагирует на холод.

— Но здесь не холодно.

— Мне холодно. Чтобы люди ходили в таких одеждах, как ты, должно быть гораздо теплее.

Он перевернул мою руку и нежно провёл пальцами по внутренней стороне запястья:

— Здесь кожа не изменилась. Этой части руки не холодно?

Я открыла рот, чтобы ответить, но забыла, как говорить. Он погладил моё предплечье, как будто пытался распробовать мою кожу. От этого движения снова поползли мурашки.

Он поднял мою руку и потёрся щекой о внутреннюю часть запястья:

— Так мягко.

Я не могла пошевелиться, не могла издать ни звука. Только сердце так бешено-бешено стучало в груди.

Он провёл рукой от запястья к локтю — его горячие пальцы прошлись по моим шрамам. Затем его пальцы поднялись к моему плечу. Я резко выдохнула.

Он внимательно осмотрел меня снизу до верху, и его взгляд задержался на моих голых ногах. Секунду спустя его рука обвилась вокруг моего колена. Он провёл пальцем по бедру и начал подниматься выше.

Паникуя, я попыталась отползти от него:

— Да, моя кожа отличается от твоей. Хватит…

Его рука проскользнула под маечку и провела по животу.

— Ты и здесь мягкая.

— Зуилас, — вскричала я. — Хватит.

Он оттолкнулся от стены, не отрывая заинтересованного взгляда от моей, покрывшейся мурашками, кожи. Я начала отползать назад, он преследовал меня — изящная тень с горящими глазами. Его рука заскользила по правому боку, вызывая дрожь по позвоночнику и новую волну мурашек.

Я отпрянула назад, и голова ударилась о матрас. Дальше отступать некуда. Его руки были на моей талии, они начали поднимать маечку всё выше, и новая волна паники захлестнула меня с головой.

Я схватила его запястья:

— Зуилас!

Когда мои ногти врезались в его кожу, он застыл на месте. Тишину разрезало моё прерывистое дыхание. Он нахмурился и отпустил меня, вырываясь из моей хватки. Он присел на корточки и нахмурился ещё больше:

— Я не ранил тебя, — в его голосе слышался и вопрос, и жалоба, и обвинение.

— Нет, — я еле-еле смогла сделать вдох. — Но это не значит, что ты можешь творить, что захочешь.

— Ch.

Я наклонилась к нему, гневно сверкая глазами. Я была так зла! Я даже и не подозревала, что могу так злиться!

— Зуилас, ты не единственный, кто хочет, чтобы уважали его свободу и личное пространство!

Он слегка отшатнулся.

— Ты разрешаешь мне командовать инферно только в случаях острой необходимости, и я уважаю это твоё желание. Поэтому и ты должен уважать мои желания и слушать меня, когда я прошу прекратить делать то, что мне не нравится!

Он слегка склонил голову, на лице отражалось непонимание:

— Тебе не нравится, когда я к тебе прикасаюсь?

От этого вопроса в животе вдруг вспорхнули бабочки:

— Я… мне, нет…, - блин, как же это объяснить? — Просто не трогай меня под одеждой!

Он сморщился так, как будто я сказала какую-то несусветную глупость. Я быстро вскочила на ноги и поправила маечку — сердце бешено стучало.

— Мне нужно поспать. Нам завтра предстоит трудный день. Дядя Джэк, гримуар, а ещё нужно решить, что делать с Зорой.

— Что тут решать? — пробурчал он. — Всё это легко исправить.

Я бросила на него взгляд через плечо:

— Да неужели?

— Я просто убью её.

— Мы не будем её убивать, — сказала я, забираясь в постель. — Мы уже это обсуждали и…

— Drādah.

Я даже не услышала, как он поднялся. Его красные глаза зафиксировались на моём лице, вот только в них больше не было и следа от того интереса, что был ещё пару минут назад.

— Она знает, что я не твой раб, — тихо прорычал он. — Она расскажет об этом, и тебя убьют. Я должен убить её, чтобы защитить тебя!

В ушах тревожно зазвенело, я крепко вцепилась в одеяло:

— Зуилас, не смей причинять ей вред!

— Она знает…

— Мы найдём способ разобраться с этим. Если ты её убьёшь, Дариус поймёт, чьих это рук дело и сдаст нас в ОМП!

— Тогда я просто сделаю так, что она исчезнет.

— Нет! — паника вышла на новый уровень. — Она — член гильдии, она помогла нам, она…она мой друг!

Он с презрением скривил нижнюю губу:

— Так что, ты умрёшь, чтобы её спасти?

— Я не убью её, чтобы спасти себя!

— Nailis, — прорычал он.

— Жестокий, — тыкнула я в него пальцем. — Бессердечный! Варвар! Как ты вообще можешь думать о том, чтобы убить невинную девушку лишь бы спасти свою шкуру!

— Спасти твою шкуру! — прорычал он. — Я связан контрактом и обязан защищать тебя!

— Мы найдём другой способ.

— Какой? Это самый простой способ. И самый лёгкий!

— Ты хочешь убить её только потому что это легко?

Горло сдавил страх. Я не смогу его остановить! Если он что-то задумал, то он сделает это, наплевав на все мои просьбы. Даже если я засуну его в инферно, он сбежит, как только я засну.

— Если ты причинишь ей вред, если ты хоть пальцем тронешь её, я ни за что не отправлю тебя домой!

Его глаза расширились в ужасе:

— Ты обещала!

Он мог услышать лгу ли я или нет, так что сейчас он знал, что я говорю серьёзно.

— Я обещала, но если ты будешь действовать за моей спиной и причинишь Зоре вред, я и пальцем не пошевелю ради тебя!

Он смотрел на меня так, будто впервые видит. Гнев исказил его лицо, губы обнажили клыки, пальцы сжались в кулаки, а ну руках замерцали вены.

— Твои обещания ничего не значат! Все твои слова ничего не значат!

Как только он закончил говорить его тело превратилось в красный луч света, который быстро влетел в инферно.

Я упала лицом в подушку, пытаясь скрыть слёзы, текущие по лицу. Зора помогала мне, сражалась рядом со мной, поддерживала меня — а он так спокойно говорит о её убийстве! Он готов убить её прям сейчас — для него это, как прихлопнуть муху! Беспощадный, жестокий!

Неважно, что он делает и что он говорит…неважно, что он отважно защищает меня, неважно, что он аккуратно прикасается ко мне…там, внутри, у него нет сердца! Он не способен заботиться, чувствовать, любить! Он способен убить любого и ничего при этом не почувствовать! Он способен убить меня и ничего при этом не почувствовать!

И почему я вообще думала, что он способен быть кем-то другим, кроме монстра?