Я понятия не имею, о чём он говорит, но верю, что сам он эту систему понимает.

– Итак, мы знаем, что Бени прежде, чем устроить засаду, вводит тебя в заблуждение, чтобы вывести из игры, – говорю я. – Мы также знаем, что он, определённо, в деле с Джошуа и уводит часть прибыли Ринальдо. Джошуа в банде Марчелло и, вероятно, это он захватил наши пушки.

– Я думаю, внутри есть ещё один канал утечки, – говорит Джонатан.

– Кто?

– Не знаю точно, но должен быть кто-то ещё.

– Почему ты так думаешь?

– Потому что вход Бени в систему только часть проблемы.

– Что ты ещё нашёл?

– Мою программу не просто взломали. Туда внедрили другую программу для сбора информации и моих данных.

– Куда уходят данные?

– Сервер находится на Украине.

– Какого хрена?

– Там в наши дни много хакеров.

– Что за данные?

– Все, насколько я могу судить. Я перекрыл этот канал, но не знаю, сколько уже было отправлено.

– Продолжай в том же духе.

– Будет сделано, босс, – улыбается Джонатан.

– Прекрати это дерьмо.

– Тебе нужно уже привыкать к этому.

Джонатан меня высаживает, и, зайдя домой, я хватаю пиво и тут же его выпиваю. В моей голове слишком много всего происходит, так что мне нужно ненадолго отключиться прежде, чем я смогу начать со всем этим разбираться. Обыденные задачи для этого подходят очень хорошо, поэтому я начинаю готовиться к приезду Алины.

Арендодатель пошёл навстречу моей просьбе о жилье побольше, и для перевозки вещей из одной квартиры в другую мне требуется всего около двух часов. Всё, что у меня есть, – моя одежда, оружие и наличные. Но на кухне достаточно вещей, чтобы устроить отстойную дворовую распродажу.

Может, неплохо было бы купить новую посуду?

Новое место определённо более просторное. В квартире две спальни, и они полностью меблированы. Понятия не имею, захочет ли Алина переехать в уже обставленное жильё, но я решаю, что на данный момент это наилучший вариант. Мы всегда сможем найти другое место, если это не понравится.

– Думаешь, она действительно сможет долго тебя терпеть? – спрашивает Ральф, пока я складываю одежду в ящик.

Не отвечаю ему, потому что у меня нет ответа. Надеюсь, она сможет выдержать жизнь со мной. Я планирую вести себя как можно лучше, но этого не всегда достаточно. Чёрт, я даже не знаю, что это значит.

В конце концов, зачем кому-то в течение длительного времени терпеть моё дерьмо? Ко мне подкатывало слишком много девушек, чтобы понять, что я неплохо выгляжу, даже без комментариев Ринальдо, и я всегда поддерживал себя в форме, но этого хватало только на пару ночей. Достаточно женщине лечь спать в одну кровать со мной, чтобы узнать, насколько я не в себе.

Алина уже знает. Она видела эту мою сторону.

Но видеть это время от времени и наблюдать каждую ночь – две большие разницы. Будет ли она всё ещё мириться с моими криками по ночам через неделю? А через месяц?

– Всё это, на хер, безнадёжно, – бормочу я, и Ральф, кажется, со мной согласен.

В Алине определённо есть что-то особенное. Этого нельзя отрицать. Казалось, она поняла меня с первой ночи, что мы провели вместе. Когда другие проститутки отказывались иметь со мной дело после всего лишь одной ночи, Алина продолжала возвращаться.

– Потому что она уже знала, кто ты.

Она знала? Да, я нашёл эту фотографию в коробке с вещами, которые явно остались с её детства, но знала ли она мужчин на фотографии, или её отец случайно на них наткнулся и просто бросил туда с другим хламом?

Я выставляю посуду из коробки в шкаф, и мне снова вспоминаются дворовые распродажи. Обычно в течение лета мать-настоятельница таскала детей в пару таких мест, подыскивая для нас игрушки и игры и не особо много тратя на них денег. Она всегда была в полном монашеском облачении, и в половине случаев люди отдавали ей всё барахло бесплатно.

Думаю, она делала это специально.

Я заканчиваю перевозить свои вещи и отдаю ключи от старой квартиры управляющему. На новом месте я чувствую себя немного странно и ловлю себя на том, что тупо пялюсь в окно. Квартира находится на верхнем этаже, и вид на город, когда садится солнце, очень красивый - Великолепная Миля купается в ярких разноцветных огнях. Это напоминает мне вид, что был у меня на старом месте, и я чуть не оборачиваюсь, чтобы найти О́дина.

Алина прибудет завтра, и мне нужно купить продукты, так что я иду по магазинам. Забиваю кладовку и холодильник всем, что, по-моему, может ей понадобиться. Я даже покупаю грёбаные тампоны и какую-то пену для ванны. Здесь установлена ванна, а в старой квартире – только душевая кабинка.

Когда всё расставлено по местам, я сажусь на край кровати и пялюсь в пространство. Ральф неподвижно сидит на полу рядом с дверным проёмом в полной тишине. Должно быть, он тоже её ждёт.

Не знаю, чем бы мне заняться. Думал, что переезд займёт больше времени, и, хотя мне, вероятно, следовало бы покопаться в делах Бени и его отношениях с Джошуа Тейлором, я слишком озабочен всей этой историей с фотографиями.

Пока не придёт Алина, чтобы можно было у неё всё выяснить, мне ничего не остаётся, кроме как гадать, поэтому я пытаюсь всё отодвинуть на задворки своего сознания. К сожалению, это только выводит на передний план мысли о Ринальдо, что ещё хуже. Решаю посмотреть телек, понимая, что всё равно не удастся заснуть, но после двадцати минут бессмысленного переключения каналов, выключаю его.

Больше заняться нечем, и я начинаю перебирать в уме список задач, поставленных передо мной Ринальдо. Работа по открытию счетов практически завершена. Мне только нужно получить доступ к нужным людям, и всё будет сделано. Джонатан с этим справится. Он всё ещё думает, что я занимаюсь поиском убийц Фелисы, но мне там нечего расследовать. Я могу просто передать это Поли как вопрос безопасности и позволить ему избавиться от того, кого он хочет прижать к ногтю. Не похоже, что он сможет когда-нибудь всё понять.

Что ещё хотел от меня Ринальдо?

– Ты должен ему позвонить, – болтает ногами, сидя на кухонном острове, Ральф.

Я прищуриваю глаза, пытаясь понять, что он имеет в виду. А потом до меня доходит, что он не подаёт мне идею – он напоминает мне, что сказал Ринальдо.

Вытаскиваю свой ноутбук и ищу информацию о нужном человеке. Джонатан подключил меня ко всем типам банков данных, так что меня невозможно отследить, и найти номер телефона Себастьяна Старка не составляет труда. Но набрать его номер и нажать кнопку вызова оказывается немного сложнее.

Что я ему скажу? Спрошу сначала, как у него дела, или просто сразу сообщу, что у нас общий отец? Он даже не знает, кто его родители. И не верит мне. В последнюю нашу встречу мы были готовы просто поубивать друг друга.

Целых пять минут сижу на диване, не решаясь надавить пальцем на кнопку, и пытаюсь придумать, что ему сказать. Ничего хорошего в голову не приходит, поэтому я просто жму на клавишу, задержав дыхание.

– Да? – узнаю я его голос, когда он отвечает. Закрыв глаза, отвечаю ему.

– Здравствуй, Бастиан, – говорю я. – Это Эван Арден.

– Твою мать, – бормочет он. – Дай секунду.

На другом конце линии слышно движение и приглушенные слова, потом наступает тишина. Мгновение спустя он снова говорит.

– Зачем ты мне звонишь? – он зол, и я не совсем к этому готов.

– Просто проверяю, как ты, – говорю я и качаю головой над своими собственными глупыми словами. Открываю окно, достаю из сумки сигарету и закуриваю.

– Ты же должен быть мёртв, – удивляется он. – Тебе нельзя мне звонить. Кто-нибудь может всё понять.

– Это уже не важно, – объясняю я. – В Сиэтле полный бардак. Всем уже насрать на Фрэнкса.

– Но кто-то может узнать. Мы не должны рисковать.

– У меня… у меня есть для тебя кое-какая информация, – говорю я ему. Пока он не повесил трубку, нужно его отвлечь. – Что-то, что ты, как я думаю, захочешь знать.

Повисает долгая пауза прежде, чем он велит мне продолжать.

– У меня есть парень, который действительно хорош в расследованиях. Он навёл справки о тебе и твоём прошлом.

– Да? И?

– И он нашёл кое-что, чем, думаю, я должен поделиться. Это связано с твоим отцом.

– Моим отцом? Я даже не знаю, кто этот парень.

– Я знаю, кто он. Ну, кто это был.

– Продолжай.

– Его звали Александр Янез.

– Но он мёртв, ты это хочешь мне сообщить?

– Да, теперь он мёртв. Похоронен в Огайо.

– Что именно я должен делать с этой информацией?

– Есть ещё кое-что, – продолжаю я, глубоко вздохнув. – Видишь ли, Янез был и моим отцом тоже.

Молчание на другом конце линии тянется слишком долго. На мгновение мне кажется, что он отключился, но мой телефон показывает, что мы всё ещё на связи.

– Бастиан?

– Ты, блядь, серьёзно?

– Да, так и есть.

– Когда ты об этом узнал?

Подумываю сказать ему правду, но решаю этого не делать. Возможно, ему будет легче принять это, если я не открою, что знал о наших родственных связях всё то время, пока мы боролись за наши жизни.

– Только недавно, – фраза достаточно безобидная. – Я не знал, как ты отреагируешь. И не был уверен, стоит ли вообще тебе говорить, но Ринальдо решил, что это хорошая идея.

– Охренеть. Ты уверен?

– Абсолютно.

– Это имеет смысл, – говорит Бастиан. – Сроки совпадают. Ты тоже родился в Чикаго?

– Да.

– Он... он тебя воспитывал?

– Нет, – отвечаю ему. – Не думаю, что он был заинтересован в воспитании детей. Чёрт, у нас вполне может оказаться дюжина братьев и сестёр.

– Охуеть. Ты, правда, так думаешь?

– Понятия не имею.

– А что насчёт... что насчёт моей матери?

– Я знаю её имя, – говорю ему, – но это всё. Это всё, что я могу тебе сообщить, больше о ней ничего не известно. У нас разные матери.

– Сводные братья, – тихо произносит Бастиан. – Не знаю, блядь, что и думать.

Этот мужик – любитель материться.

– С тобой всё в порядке? – спрашиваю я.

– Да уж, – отвечает Бастиан. – Да, я в порядке. Чтобы привыкнуть к этой мысли, мне нужно немного времени.

– Я только хотел, чтобы ты знал.

– Да, я рад, что ты мне рассказал. Не понимаю пока, что это значит, но знать полезно.