Глава 1

Едва справляясь

Мне казалось, я знал, что такое боль.

Я поднялся с земли, отряхиваясь от пыли. Пульсация в затылке затмевала все связные мысли, и несколько минут я пытался понять, где нахожусь. Каждый мускул был напряжен для битвы, но не был уверен, нападут ли на меня. Я качал головой, хватаясь руками за воздух, и отходил от лежавших вокруг меня на земле мертвых тел, мешавших мне сосредоточиться.

Закружилась голова, и я споткнулся. Прикоснувшись к затылку, сморщился, когда увидел кровь на своих пальцах. В голове пронеслись обрывки недавних событий.

Я бился с крупным мужчиной в помятом нагруднике, и проткнул его мечом, когда попал в место под нагрудником, а потом меня ударили сзади...

Я снова споткнулся, голова закружилась, подступила тошнота. Упал на колени и меня вырвало. Вытерев рот тыльной стороной руки, увидел кровь и почувствовал боль в губах. Когда мой желудок был опустошен, мне стало легче. Я потянулся в поисках опоры, чтобы встать, но наткнулся пальцами на что-то другое, лежащее на земле. Подняв взгляд, увидел лицо лежащего рядом тела.

Майкл.

Мой слуга лежал на боку, меч мужчины лежал в паре футов от его застывшей холодной руки. Сглотнув комок в горле, оперся на обе руки и встал на колени. Поднял голову и увидел карету, стоящую посреди дороги без лошадей.

В одно мгновение я все вспомнил и закричал:

— АЛЕКСАНДРА!

Я вскочил на ноги, и голова снова закружилась. Но мне удалось прорваться к двери кареты и распахнуть ее.

Пусто.

— АЛЕКСАНДРА! — закричал я снова, мотая головой из стороны в сторону, и затем обежал вокруг кареты, вновь крича ее имя.

Жены нигде не было видно. Я стоял рядом с открытой каретой, сжав руки в кулаки и прерывисто дыша. Заставив себя подняться по ступенькам внутрь кареты, уставился на нее, не отрывая взгляд. Затем зажмурился, пытаясь отгородиться от образов из прошлого, но ничего не получилось.

Она никак бы туда не поместилась, заглядывать туда было глупо. Но какая-то безумная и упрямая часть моего мозга задавалась вопросом о том, могла ли она каким-то образом родить во время сражения и спрятать ребенка внутри скамьи. Я должен был посмотреть, несмотря на нелепость этой идеи. От одной мысли откинуть сиденье, живот скрутило, а в висках запульсировало.

Я сделал шаг вперед, оглушенный окружающей меня тишиной. Вокруг не было слышно ничего, кроме моего дыхания и стука моих сапог. Сердце сильно колотилось. Я потянулся и быстро откинул сиденье – внутри ничего не было, кроме покрывал.

Ничего.

Я снова вернулся на грязную дорогу и огляделся вокруг, везде лежали изувеченные тела. Тринадцать моих мужчин, включая кучера, и двадцать тел в незнакомой одежде и доспехах без опознавательных знаков. Ни одной живой души, но факт их потери едва промелькнул в моей голове. После утренней битвы было так много тел. Единственное, чего не хватало – крестьян, опустошающих карманы у павших в поисках наживы для продажи.

Где она?

На какое-то время мой мозг полностью отключился, я был в полном недоумении. Сделал несколько шагов по дороге туда, где лежала в грязи изящная золотая корона, и наклонился, чтобы подобрать ее. Я вертел вещь в своих руках, пытаясь понять. Она должна была быть на голове Александры. Она снимала ее лишь на ночь, конечно, но, кроме этого, жена всегда, всегда носила свою корону. Почему она лежит на дороге?

Почему?

Почему?

Почему?

Руки онемели, и диадема упала на землю. Я открыл рот в безмолвном крике.

Они забрали ее.

О боже, они забрали ее.

И снова стены скамьи в старой карете тесно сжали мои плечи, свет над головой исчез, когда в своих мыслях я вернулся в детство, и в моей голове снова и снова звучали лишь крики и имя отца.

Только на этот раз голос был другой.

Это не моя мать звала моего отца. Это был голос Александры, она выкрикивала мое имя. Звук отдавался у меня в голове, постепенно удаляясь. Из горла вырвался непонятный звук, но я не мог вдохнуть достаточно воздуха, чтобы снова закричать. Они причинили ей боль? Они... они...

Я закрыл глаза и сжал зубы. Если хоть кто-то коснулся ее, его ждет смерть. Его семья, друзья, знакомые – все умрут. Да от всего королевства ничего не останется, если ей хоть как-то причинили боль. Я не мог заставить себя даже подумать об этом. Если то, что случилось с моей матерью, случилось с Александрой...

На крошечную долю секунды мне было плевать на все.

Я просто хотел, чтобы она была здесь, со мной, все остальное было не важно. Я хотел обнять ее, чтобы она была в безопасности в моих руках, где никто не тронет ее. Хотел провести руками по ее волосам и вдохнуть аромат, сказать, что я рядом, держу ее и защищаю. Но я не мог.

Она пропала.

Моя жена.

Моя жизнь.

Мой ребенок.

Я снова закричал, срывая дверь кареты с петель и швыряя ее через дорогу. Она упала на тело одного из стражей, одного из тех, кто не смог нас защитить. Я резко бросился обыскивать тела в поисках женщины, но ее не было нигде. Я выругался и пнул ближайшее тело мужчины, которого едва узнавал. Он был одним из дюжины, которые должны были нас защищать.

Нет... это я должен был защитить ее.

— Александра! — выкрикнул я охрипшим голосом.

Я крутился на месте, глядя на поля, в сторону горизонта во всех направлениях, но вокруг не было ничего. Инстинктивно посмотрел на землю и увидел следы копыт и, по крайней мере, одной повозки. Следы вели на юг к Уинтону, Стерлину и...

Хадебранду.

Должно быть, ее забрали туда.

На мгновенье я снова смог дышать. Ее похитили. Она жива.

Пару раз моргнул, мысли закрутились в голове, когда я понял, что Александа жива. Если нет, я бы почувствовал это в глубине души. В тот момент я чувствовал, как внутри все было буквально искромсано в клочья, но двигаться я мог. И мог думать. Если бы ее не стало, я не мог бы делать ничего. Мир просто перестал бы существовать, если бы моей жены в нем не было.

Но зачем ее похитили? Чтобы давить на меня? Как будто я бы поддался требованиям любого, кто угрожал моей жене.

Да, но ты уже...

— Это другое, — прошептал я себе, зная, что слова, сорвавшиеся с моих окровавленных губ, были ложью. Я поддавался таким требованиям снова и снова, живот скрутило в знак протеста всему, что я сделал ради защиты Сильверхельма и Александры.

И все было зря.

Все, что я делал, пытаясь обеспечить безопасность своей жены и своих людей, в итоге оказалось одним большим мучительным провалом. Не только все было безуспешно, но я сам причинил Александре больше боли, чем мои враги своим поведением. Будто бы того, что я сделал, дабы получить наследника, было недостаточно. Я заставил ее поверить в то, что мне было все равно.

Теперь мне было понятно, чего хотел добиться Эдгар. Разделить нас изнутри. Заставить нас усомниться в верности друг другу. Победить без кровопролития. Я просто попал в его ловушку, он обыграл меня, как дурака, ради собственного удовольствия.

А она простила меня.

Где-то позади себя услышал отдаленный звук копыт, движущихся на север. Даже не поднимая головы в том направлении, я знал, что это Парнелл, или кто-то, посланный им.

Мы точно задержались, и он отправился на наши поиски.

Мы.

Нас.

Сейчас был только я, и от этой мысли по спине пробежала дрожь.

Я слышал и почувствовал приближение лошади. Так же услышал свое имя, но не оторвал взгляд от дороги и свежих следов, оставленных повозкой. В голове мелькали образы Александры, связанной и с кляпом во рту, как у Кимберли перед казнью. У меня сжало грудь и плечи поникли при мысли о том, как же она должно быть напугана.

— Бранфорд! — голос Парнелла вырвал меня из ступора, когда я замахнулся кулаком ему в лицо.

Он знал меня достаточно, чтобы быть готовым к моей реакции. Мужчина быстро пригнулся, развернулся и встал позади меня, положив обе руки мне на плечи, но лишь слегка надавив.

— Это всего лишь я, сир, — сказал он мне.

— Ее нет, — Я посмотрел на него.

— Я знаю, Бранфорд.

— Откуда?

Парнелл потянулся к карману и достал письмо с сорванной печатью.

Печатью Хадебранда.

«Это твой единственный шанс спасти своего ребенка. Откажись от простолюдинки и возьми в жены Уитни».

Подписи не было, но с печатью она была не нужна. Было очевидно, кто стоял за всем этим, и теперь у меня было доказательство.

Но мне было плевать на доказательство. Я лишь хотел, чтобы моя жена и ребенок были в безопасности.

— Я должен был защитить ее.

Парнелл забрал у меня письмо и рассказал о гонце из Хадебранда, который принес его Сойеру лишь пару часов назад. Я посмотрел на дорогу и увидел небольшую армию Сойера, продвигавшуюся вперед во главе с Райленом.

— Где сейчас этот гонец?

— Мертв, — сказал Парнелл. — Я не видел причин оставлять его в живых. У нас есть печать, как доказательство.

Я кивнул и глянул на дорогу. Голова кружилась и мне пришлось сглотнуть желчь.

— Ты ничего не мог сделать, — сказал Парнелл.

— Их было, по меньшей мере, сорок, если смотреть по следам. У твоей стражи не было шанса.

— Я удвоил количество стражи.

— Все равно только дюжина. Этого было недостаточно, — сказал я, качая головой, и оглядел всех мертвых мужчин на дороге. Я мог лишь повторить свои слова Парнеллу. — Я должен был защитить ее.

— Их было слишком много, король Бранфорд, — сказал Райлен и покачал головой.

— Мы должны вернуть тебя в Сильверхельм, — сказал Парнелл, положив руку мне на плечо.

— Нет, — сказал я. — Мы идем на юг.

От меня не укрылся взгляд, которым обменялись сир Райлен с моим кузеном.

— Сир... — начал Парнелл, но я его перебил.

— Они забрали ее, Парнелл, — напоминать было необязательно.

— Они забрали Александру. Я не вернусь домой, пока не верну ее.

— Кто забрал ее? — напрямую спросил Райлен.

Я уставился на него.

— Кто еще мог забрать ее? — спросил я, выхватил письмо у Парнелла и потряс им перед его лицом. — Ты глупый?

— Нет, король Бранфорд, — ответил Райлен. — А вы?

Он, похоже, ждал от меня реакции, так как поймал мой кулак руками, когда я замахнулся на него.