Я мельком взглянула на Селену через плечо. Она сложила руки на груди.

— Оливия, ты не должна ехать с ним, — сказала она мне, выплюнув слово «он», будто оно имело мерзкий вкус.

— Не лезь, Селена, — потребовал Джексон, и она открыла было рот, чтобы возразить ему, как я прервала её.

— Всё в порядке, Селена, — ответила я, гордясь тем, насколько ровным был мой голос. — Я позвоню тебе позже.

Я посмотрела на Сета и не увидела никакого намёка на теплоту и симпатию, чему я только недавно была свидетелем. К чёрту. Что это вообще было? Доверившись Сету, я приблизилась к нему, надеясь, что он даст мне какое-нибудь разумное объяснение произошедшему. Я села в такси, и Сет последовал за мной, хлопнув дверью. Потом он проворчал название отеля таксисту и больше не сделал ни движения, не сказал ни слова, чтобы объяснить произошедшее. Я не была уверена, что должна первой начинать этот разговор.

Таксист-перс улыбнулся мне через зеркало заднего вида, и я решила, что будет не очень хорошо впутывать его в наши дела. Я слышала громкое и быстрое дыхание Сета, но ничего не сделала, чтобы облегчить его состояние. Я сидела прямо и наблюдала за пробегающими огнями. Я положила руки на колени, сложив их в замок, чтобы унять желание прикоснуться к своему парню.

Сет открыл окно, чтобы впустить немного свежего воздуха, и я слышала, как он нервно постукивает пальцами по джинсам, становясь всё более и более раздражённым.

Я дёрнулась, когда он наконец-то заговорил.

— Я знаю, как это, должно быть, чертовски неприятно выглядит с твоей стороны, но всё объясню тебе... как только это уложится в моей собственной голове.

Я кивнула, даже не посмотрев на него. Я надеялась, что он сможет вскоре всё объяснить, потому что чувствовала, что могу разреветься в любую секунду. Когда мимо стали проноситься огни Бульвара Лас-Вегас, я прикусила нижнюю губу и задала себе тот же вопрос, что и Селена ранее. Кто, чёрт возьми, это был, и какого чёрта там произошло?

***

Я оперлась на стену у основания лестницы, ведущей в нашу спальню. Я была напряжена и готова подловить Сета на любом несоответствии. Он схватил небольшой подсвечник в виде шара и с силой запустил им в стену. Симпатичное красно-серебристое стекло разлетелось мельчайшими осколками по полу, а Сет схватил барный стульчик и обрушил его на красивый стеклянный кофейный столик. Страх накрыл меня, и желудок сжался, когда я дёрнулась от громкого звука. Пометка для себя: если мы когда-нибудь будем жить вместе, ни в коем случае не покупать ничего керамического, стеклянного или легко разрушимого. К сожалению, у меня ощутимое дежавю того, что случилось в Бостоне. Только сейчас причиной стала случайная девчонка из стрип-клуба, а не Дон.

Сет резко развернулся, он уставился на меня своими тёмными глазами.

— Иди спать, — прорычал он, и я чуть не вздрогнула. — Я не хочу, чтобы ты видела меня таким.

— Нет, — ответила я, сильнее вжимаясь в стену, чтобы не поддаться и не сбежать под его тёмным и агрессивным взглядом. — Я никуда не пойду.

Я хочу ненавидеть его сейчас. Я хочу ударить его, обозвать и уйти... но он говорил, что любит меня. Он снова и снова повторял, что никогда не обидит меня, изменив мне, но то, что произошло сегодня, оставило в моей душе чувство предательства. Я уверена, что в той ситуации было что-то личное. Непонимание — это убийца, и я не хочу, чтобы наши взаимоотношения пали его жертвой.

Грудь Сета вздымалась и опускалась от быстрого дыхания, и его губы приоткрылись, выпуская воздух из лёгких, прежде чем снова набрать.

— Ты просто хочешь сейчас увидеть, как я бешусь, чтобы позволить себе меньше любить меня?

Я сморщилась.

— Любить тебя меньше? Как я могу любить тебя меньше? — Я сделала шаг вперёд. — Это так не работает. Я люблю тебя полностью и без оглядки или не люблю совсем. Здесь не место полумерам.

— И сейчас ты меня любишь?

Я поджала губы. Да. Да, я люблю его сейчас. Да, я люблю его даже после того, что увидела в стрип-клубе, но он не в том положении, чтобы задавать мне вопросы. Не до тех пор, пока он мне всё не объяснит.

— Когда ты будешь готов всё мне объяснить, я буду готова дать тебе ответ.

Я знаю, что должна рассердиться. Я знаю, что это я должна швырять вещи и требовать ответов, но иногда девушкам нужно отступить и понять, что делать дальше. У девушки должны быть моменты силы, когда она яростно себя контролирует, и иногда должны быть моменты слабости, когда она уязвима, хочет плакать и хочет, чтобы кто-нибудь просто сказал, что всё будет хорошо. Это момент слабости для меня. Возможно, мне и не нужно объяснение... возможно, мне страшно из-за того, что он мне хочет сказать. Так же быстро, как он может восстановить меня своими сладкими губами, он может и уничтожить меня.

Ему не понравился мой ответ. Я увидела панику в его глазах и практически поддалась. Я была недалека от того, чтобы подтвердить, что люблю его, но он выскочил из комнаты, громко хлопнув дверью. Я сползла по стенке и прикрыла глаза. Как, чёрт подери, я должна со всем этим справиться? Я даже не хочу разбираться с этим сейчас. Очень странное состояние: я пьяна, но вроде и трезва, однако мысли ещё путаются. Всё, что мне хочется, это спать и немного свежей холодной воды... но сначала мне нужно найти своего разъярённого бойца.

***

Не знаю, как долго я блуждала по отелю в поисках Сета, пока не нашла его в тренажёрном зале. Я такая глупая. Нужно было сразу начинать отсюда. Я услышала удары Сета раньше, чем увидела его. Моё сердце билось сильнее с каждым ударом его кулаков о боксёрскую грушу, перекачивая горячую, возбуждённую кровь по моим венам с рекордной скоростью.

Я прошла мимо длинного ряда беговых дорожек и боксёрских груш к дальнему концу с гирями и блинами для штанг. Абсолютно точно он здесь. Сет стоял обнажённой спиной ко мне и не слышал моего приближения, что, несомненно, хорошо для меня. Я скользнула на близстоящую скамейку и стала наблюдать за его совершенной спиной, за тем, как напрягались и расслаблялись его мышцы при каждом ударе. Я вижу, как при каждом движении по его телу проходит рябь и звуки, вырывающиеся из его рта, успокаивают меня. С каждым ударом он становится спокойнее, его тело становится всё более уставшим. Время от времени понимая, что он замедляется, он снова ускоряется, иногда увеличивая свои силу и скорость.

Пронаблюдав за ним целый час, я легла на скамейку. Моя спина болела от напряжения, а мои веки становились всё тяжелее с каждой секундой. Я находилась на грани сна и яви, иногда закрывая глаза на несколько мгновений, позволяя себе быстрый сон. Я заставляла себя бодрствовать, потому что не хотела заснуть. Не хочу разбираться с этим завтра. Я хочу покончить с этим сейчас. Я сяду и, таким образом, не засну. Мои пальчики на ногах сжались, реагируя на мысль, но тело не повиновалось мне. Я дала себе несколько мгновений, чтобы собраться, но после шестой попытки не заснуть, поддалась, оставив разборки на завтра.

Глава 17

Сет

Костяшки пальцев ныли, а кожа была сбита. Я последний раз ударил кулаком по боксёрской груше. Как, чёрт возьми, я мог быть настолько глуп? Я должен был защищать ее, присматривать за ней, но вот уже десять месяцев, как я игнорирую её звонки и отказываюсь отвечать на голосовые сообщения. Пот покрывал моё тело, и я наклонился, чтобы поднять футболку с пола. Я вытер ею лицо и затылок. Где, чёрт возьми, Кай? И почему он позволяет моей маленькой сестрёнке крутиться голой на пилоне? Картинки её обнажённого тела встали перед моими глазами, и я потряс головой. Как я мог позволить этому случиться? Моя маленькая сестрёнка... танцует голой, чтобы заработать деньги. Я сжал челюсти и распрямился. Она больше не войдёт в стриптиз-клуб, уж я об этом позабочусь.

Я развернулся, чтобы отправиться обратно в номер, но застыл как вкопанный, увидев Оливию. Вид её уставшего тела буквально поставил меня на колени. Она последовала за мной сюда? Как долго она уже лежит на этой жёсткой скамейке?

Я помню, как расколотил все бьющиеся предметы в номере, и помню, как она стояла, опираясь на стену. Она никогда не признается, но я видел страх в её глазах, будто она была испугана тем, что я превратился в дикого зверя. Иногда я чересчур сильно реагирую и крошу то, что попадается на пути... и одна мысль о том, что она видела меня в бешенстве, убивает меня. Я не хочу, чтобы она боялась меня или боялась меня разозлить. Она должна чувствовать себя в безопасности всегда, я никогда не причиню ей вреда. У нас так мало общего... забавно, как кто-то такой маленький может совершенно выбить меня из колеи.

Я подошёл к спящей Оливии с желанием разбудить её и сказать, как мне жаль. Я хотел прояснить всё до того, как она заснёт. Всё, что мне было нужно, это ещё немного времени. Когда я становлюсь таким... озабоченным и сумасшедшим, я не могу разговаривать. Простая мысль о том, чтобы что-либо объяснить или просто выслушать другого человека, выводит меня из себя. Мне нужно остаться наедине с мыслями и самому справиться с ними. Если меня не оставят одного, я начинаю говорить и делать всякие глупости, о чём очень сожалею, когда прихожу в себя. Она такая уставшая и одинокая. Это заставляет меня беспокоиться, и я думаю разбудить её, чтобы она могла посмотреть на меня своими зелёными глазами, и, я знаю, тогда напряжение в груди исчезнет.

Утром я всё ей расскажу. Хоть это и убивает меня, но я расскажу Оливии, что, очевидно, моя сестрёнка танцует стриптиз в «Мятном Носороге». Она поймёт.

Я перекинул свою футболку через плечо и наклонился, чтобы поднять Оливию на руки. Её веки затрепетали. Она точно не проснётся. Сегодня вечером она выпила слишком много. Чёртов Джексон. Никогда раньше он не проговаривался. Никогда. Он привык к тому, что люди давили на него, пытаясь узнать информацию о моей личной жизни, и он всегда молчал. Но в единственный раз, когда я нуждался в том, чтобы он держал язык за зубами, он проболтался. Что, если своими словами он разрушил то, что было между нами с О? Оливия не просто девчонка. Она сбивает с толку. Она одно большое скопление эмоций и уловок. Что бы ты ни сказал или ни сделал, каждый раз это вызывает различную реакцию. В этот раз она была холодна, что на сто процентов было неожиданным, в отличие от её реакции на девушку в ресторане. Если Оливия решит развернуться и уйти, я просто не знаю, что буду делать. Но она пожала плечами, будто это не имело никакого значения, и я не знаю, чувствовать по этому поводу облегчение или напрягаться. Я знаю, что Селена считает Оливию слабой, потому что она подчиняется каждой моей команде, но это не слабость. Оливия какая угодно, но не слабая. Конечно, она продолжала встречаться со своим бывшим придурком, несмотря на то что он ей периодически изменял, но это совсем не говорит о её слабости. Это чёртова стойкость. Я бы не смог постоянно смотреть в глаза тому, кто предал меня. Это не её вина. Оливия романтик. Она видит любовь в каждом и подогревает её в тех, кто рядом с ней. Она верит в то, что люди могут измениться, даже если они миллион раз доказывали обратное. Не знаю, почему она может быть такой ветреной. Она не знает, из-за чего нужно злиться, а что можно отпустить. Блейд проделал отличную работу по переводу её эмоций на случайные вещи. То, что должно огорчать её, совершенно её не трогает, а то, что не стоит внимания, совершенно выводит её из себя. Как будто её эмоции зашкаливают, а она не знает, как их выразить. Она так отчаянно старается всем дать всё, что им нужно, и не осознаёт, когда люди ей помогают, а когда пользуются ею.