ГЛАВА 48: РУБИ

И лишь достойным

Суть видна:

Сокровищ выше нет,

Чем знание, в чём истина.

Мы сидим кругом, плотно прижавшись коленями друг к другу, а Анна подпрыгивает вверх-вниз, все быстрее и быстрее.

— Вся магия Острова Серых Волков может быть засунута в этот мешок, — говорит она. — Но мы никогда этого не узнаем, пока ты не расстегнешь молнию.

Она говорит о рюкзаке, лежащем в нескольких дюймах от моих пальцев. Его дно покрыто слоем грязи, но все остальное шокирующе красное. Мне кажется, что клад был зарыт совсем недавно, но Анна убеждена, что остров сохранил его для нас.

Чарли отрицательно качает головой.

— Честно говоря, остров забрал Гейба, и это что-то сделало с Эллиотом. Мне плевать на это сокровище.

— Не ругайся, — хрипит чей-то голос.

Нет никакого луча света. Никакого освещенного квадрата. Никакой магии вообще.

Есть только Эллиот.

Я упиваюсь им, отмечая каждую странную и удивительную деталь.

— Тебе уже лучше, — шепчу я.

Чарли стал менее сдержанным. Он выскакивает с земли. Прижимает Эллиота в объятиях, прерываемых похлопываниями по спине.

— Я думал, что ты застрянешь здесь навсегда.

Эллиот опускается на землю. Мне бы хотелось броситься на него. Обхватить руками его за талию, чтобы знать наверняка. Что он жив. Что он из плоти и крови. Что с ним все будет в порядке.

Вместо этого я говорю:

— Ты в порядке?

Он проводит рукой по лицу.

— Не совсем. Но я думаю, буду.

— Чувак, ты даже не пошевелился. Ты даже не моргнул — это было действительно жутко, — в голосе Чарли звучит насмешка, но в его словах слышится нотка беспокойства. — И что же случилось?

— Я… — выдыхает Эллиот, и это больше похоже на то, что он что-то сдерживает, чем отпускает. — Я знаю правду и собираюсь рассказать всем обо всем. Расставить все на свои места. Но только не сейчас.

Анна кивает.

— В этом мире есть две вещи, о которых моя прабабушка говорит, что торопиться нельзя: испражнения и горе.

Чарли смеется.

Эллиот прищуривается.

— А почему ты думаешь, что я горюю?

— О, Эллиот, — говорит Анна. — Это у тебя на лбу написано.

Она права, хотя я думаю, что дело не только в этом. Как будто он добавил к этому целый мир неприятностей. Как будто он пережил такое событие, которое разрубает твою жизнь надвое. До и после этого.

Он прочищает горло.

— Вы нашли сокровище.

— Скорее всего. Мы дошли до того, что стали гадать, а потом ты пришел в себя. — Я кладу сумку себе на колени. Мои пальцы играют с застежкой-молнией. Я перевожу взгляд с Чарли на Анну и Эллиота и чувствую такую неизмеримую любовь к моему близнецу, которая знала, что конец этого поиска будет ужасным местом, куда можно добраться без друзей.

Я открыла рюкзак.

Свет от моего фонаря отражается там, отражаясь от серебра и золота, подмигивая в куче драгоценных камней.

Никто ничего не говорит. Я рассматриваю старинную статуэтку, пока Анна сжимает в пальцах драгоценный камень, а Чарли взвешивает на ладони золотые монеты.

— Есть еще кое-что, — говорит Эллиот.

— С этим проклятым островом всегда есть что-то еще.

— Не ругайся, Чарли. — Эллиот сглатывает. Когда он поворачивается ко мне, в его глазах появляется что-то вроде вины. — Ты дала обещание своей сестре, и я знаю, как это важно для тебя. Мы сохраним это сокровище, Рубс, если ты действительно этого хочешь.

— У нас есть сокровище.

— Подожди. Я должен это вытащить. — Пальцы Эллиота сжимают ткань сумки. — Мы можем оставить здесь все, но я надеюсь, что нам не придется этого делать. Мы должны оставить все это позади.

— Это никогда не было связано с сохранением сокровищ, — говорю я. — Мы спрячем книгу. Пусть его найдет кто-нибудь другой.

— Тогда все это было бессмысленно, — говорит Чарли. — Гейб умер ни за что.

Анна пристально смотрит на кожаный браслет на его запястье.

— В ту первую ночь у костра я сказала, что ты можешь победить судьбу. Ты помнишь?

— Конечно, я помню. Тогда я немного влюбился в тебя.

— Потому что именно это ты и хотел услышать. Что ты не собираешься умирать. Но я ошибалась насчет судьбы, — говорит она. — Ты видел его смерть в течение десяти лет, Чарли. Гейб всегда будет умирать здесь.

Я кладу голову на плечо Чарли. Возьми его руку в свою.

— Даже без сокровищ это было не просто так. Не со мной.

— Нет. — Глаза Эллиота сосредоточены на вырезанном квадрате, вырезанном в Звездном Камне, но мысли его витают где-то далеко. — Нет, все это не было бессмысленно.

Он роется в сокровищах, как будто ищет что-то особенное. Он достает какой-то предмет и, не показывая его остальным, засовывает себе в карман. Он ныряет за добавкой.

— Это напоминает мне о тебе. — Эллиот бросает Чарли маленькую статуэтку Будды. Она ослепительно золотая. Тот вид золота, который получается при ежедневной полировке, а не при старении в потайной пещере.

— Конечно, дай этому азиатскому парню Будду, — говорит Чарли, выхватывая его в воздухе.

— Ты ведь знаешь, что я католик?

— Тогда я возьму свои слова обратно.

— Нет. — Чарли щурится на лицо статуи. — Его улыбка очень похожа на мою.

Эллиот смеется.

— Не говори.

Он снова лезет в рюкзак и шуршит его содержимым. Это звучит так, словно сотни стеклянных шариков катятся друг по другу. Эллиот разжимает кулак, показывая маленькую камею. Он протягивает ее Анне.

— Это трехслойный агат, — говорит он, и никто из нас не спрашивает, откуда он это знает. — Один камень, но фигура лошади вырезана в белом среднем слое. Ты можешь видеть светло-коричневый слой ниже. А здесь, видишь? Его грива и хвост вырезаны из верхнего слоя.

— Когда-то у меня была лошадь. — Палец Анны пробегает по всей длине камеи.

Эллиот кивает.

— Езда на ней сделала тебя счастливой.

— Так оно и было, — говорит Анна. — Но моя тетя считала, что все время, которое я провожу с Вайолет, я веду себя странно. Я пыталась сказать ей, что буду странной без Вайолет, но никто не доверяет этой странной девушке. Поэтому она его продала.

— Вайолет была мальчиком?

— Да, Чарли. Когда я была маленькой, я не знала, что нужно заглядывать под него.

Чарли качает головой, но делает это с улыбкой.

— Похоже, ты уже встала, Руби. — Он заглядывает в сумку, пока Эллиот роется в ней. — А как парень с сумкой, полной сокровищ, может сказать: «Я хочу целоваться с тобой»?

— Я собираюсь сбросить тебя в яму, — говорит Эллиот.

Чарли все смеется и смеется, пока Эллиот не достает из сумки бриллиант размером с виноградину.

— Чувак, это говорит: «Я хочу целоваться с тобой всю оставшуюся жизнь.»

— Чарли, — говорит Эллиот сквозь стиснутые зубы, — не возражаешь заткнуться?

Анна поджимает губы.

— Чарльз Ким, ты еще раз пошутишь, и я потащу тебя через пещеру. Тогда никто из нас не услышит, что он говорит.

Чарли изображает, как он сжимает губы.

— Может быть, вы сделаете вид, что ничего этого не слышали? — У Эллиота покраснели уши. И щеки тоже. — Я не делаю тебе предложения, так что ты знаешь.

— Я подавлена.

Он роняет бриллиант мне в руку.

— Это напоминает мне о тебе, вот и все.

— Блестящая?

Эллиот смеется.

— Гм, нет. Я вроде как думаю, что это была Сейди, да?

— Правда. Я больше похожа на рубин.

Чарли наклоняется к Анне.

— Я подумал, что мне придется пошутить над рубином, если один из них этого не сделает.

— Вот тебе и заткнулся, — откашливается Эллиот. — Дело вот в чем: у вас есть эти атомы углерода, и они находятся под чрезвычайно высокими температурами и всем этим давлением. И из-за этого они образуют связи. И вы не заботитесь о деталях, но конечный продукт — это действительно твердый материал. Я не говорю, что ты блестящая, Руби. Я хочу сказать, что ты была под довольно серьезным давлением, когда умерла твоя сестра, и это сделало тебя крепче гвоздей.

Я сжимаю ладонь с подарком, так сильно, что острие впивается в мою ладонь.

— Когда-нибудь, — говорю я, опускаясь перед ним на колени, — я хотела бы увидеть себя такой, как ты.

А потом я его целую.

— Так мило.

— Они просто очаровательны.

— Я говорю серьезно, Чарли.

— Знаешь, о чем я говорю серьезно? Пора убираться с этого острова.

Я отстраняюсь от Эллиота. Смотрю на трещину в потолке. В полуночной пещере, где есть только кусочек луны, время словно подбросило нам миллион лишних минут. Как будто он ждет, чтобы мы почувствовали себя в безопасности, прежде чем снова ускориться. Но Чарли прав. Утро уже близко, и нам нужен план действий.

— Завтра утром, — говорю я, — мы пойдем по туннелю обратно в поющую пещеру. Эти камни были сложены в кучу. Держу пари, что мы сможем взобраться на скалу выше.

— Ты ведь помнишь тот обвал, верно?

— Нет, Эллиот. Должно быть, я все это проспала, — вздыхаю я. — Послушай, сейчас это наш единственный выход. Но если вход в пещеру заблокирован или выход на скалу обвалился, то мы попробуем другой путь.

Чарли кивает.

— А потом мы покинем Остров Серых Волков.