– В моей личной коллекции имеется три оригинала, – сказал Раф угрожающе нейтральным тоном. – Морланд, Дженкинс и Сингх.

Орхидея сказала себе, что не должна позволять ему понукать собой. Но мужчина имел свое мнение, и это толкало ее на опрометчивые поступки. Она подумала, что это не новость. Это всегда было ее проблемой. Она уже издалека слышала чавкающий звук, но не могла противиться желанию еще глубже наступить в «студневую» трясину, стремительно погружаясь в это болото.

– Надо отдать должное этим метадзен‑синергетическим философским поэтам, – охотно продолжала развивать свою мысль Орхидея. – Морланд и его товарищи были проницательными дельцами, даже если их поэзия и похожа на то, что может написать каждый пятиклассник.

Повисла короткая, но весьма напряженная пауза.

– Полагаю, было бы слишком ожидать, что вы оцените ясную и образную силу метадзен‑синергетической поэзии, – сказал Раф подозрительно вежливым тоном.

Интонация его голоса была как гладкое лезвие, настолько острой, что, по мнению Орхидеи, могла бы рассекать кости. Она ответила ему своей самой ослепительной улыбкой.

– Да, – подтвердила она. – Это было бы слишком.

Его глаза сузились.

– Раф, дорогой, оставьте это. – В смешливых синих глазах Эльвиры заплясали лукавые огоньки. – Не думаю, что у вас получится запугать мисс Адамс и заставить ее притвориться, что она восхищается философской поэзией.

– Скорее всего, – сухо сказал Раф.

Даже не глядя на него, Орхидея знала, что в отличие от Эльвиры Раф абсолютно серьезен. Она вежливо улыбнулась и гладко продекламировала:

– «Синергия, слияние, гармония. Даже хаос ищет баланс».

Глаза Эльвиры одобрительно распахнулись.

– Да ведь это прекрасно, дорогая. Какой метадзен‑синергетический поэт написал эти строки?

– Я. Пятый класс у миссис Крамер.

Эльвира засмеялась.

– Один‑ноль в вашу пользу.

Раф не смеялся. Она чувствовала его задумчивую погруженность в себя так же, как ощущала ауру парапсихической силы. Она была почти уверена, что, если обернется, рискует порезаться об острый край раздражения в ледяных серых глазах.

«Какая ему разница, восхищаюсь ли я украденным томом поэзии Морланда?» – недоумевала она. Это был лишь один из длинного списка вопросов, касающихся Рафа Стоунбрейкера, составленного ею за неделю.

Она не знала, что думать о нем. Время от времени Орхидею посещало тревожащее чувство, что он ее изучает. «Или, если быть точнее, испытывает», – размышляла она. В любом случае это странное ощущение выводило ее из себя.

К сожалению, вопреки прогнозу, данному Клементине, Орхидея наслаждалась работой с Рафом. Она оказалась совсем другой и гораздо более интересной, чем обычные сеансы фокусирования. Орхидея стала подумывать о том, что у нее имеется талант к частному сыску.

В ходе первых двух дел она помогла Рафу найти утерянную картину периода Третьего поколения и выйти на след очень дорогостоящей пони‑гончей, которую выкрал с конюшни грум.

Стало ясно, что в «Расследования Стоунбрейкера» обращались только в крайнем случае, когда требовалась конфиденциальность ведения дела. К Рафу шли те, кто не хотел огласки или внимания со стороны полиции.

И все же дело на этот вечер было уникально по своей сути. Орхидея до сих пор не могла сказать точно, зачем Раф ее нанял. Она была почти уверена, что он знал, кто украл книгу, еще до того, как позвонил в «Синерджи инкорпорейтед» и попросил прислать ее.

Что еще любопытнее, Эльвиру Терлок совершенно не волновало то, что ее поймали с поличным с украденной ценной книгой. Напротив, было очевидно, что она очень гордится этим, демонстрируя ее Орхидее и Рафу.

У Орхидеи сложилось впечатление, что Эльвира и Раф были старыми знакомыми, между которыми давно установились неформальные отношения.

Эльвира посмотрела на Рафа.

– Полагаю, ты считаешь себя обязанным возвратить моего Морланда Джорджу.

– Он нанял меня именно для этого, – немного виновато ответил тот.

– Да, конечно, – отозвалась Эльвира.

Орхидея осторожно переспросила:

– Джорджу?

– Джорджу Йегеру. – Улыбка Эльвиры была теплой и немного задумчивой. – Это мой старинный друг.

Орхидея заморгала.

– Вы украли эту книгу у друга?

Эльвира ухмыльнулась:

– А почему нет? Шесть месяцев назад он выкрал у меня Кингслея. Я должна была сравнять счет.

– Ничего не понимаю. – Орхидея перевела взгляд с Эльвиры на Рафа. – Эта что, какая‑то игра?

Раф пожал плечами, но ничего не сказал. На его лице со строгими, четко высеченными чертами ничего нельзя было прочесть.

– Для нас с Джорджем это, скорее, соревнование, – весело пояснила Эльвира. – Например, как регата или турнир по гольф‑теннису. Идея, конечно, в том, чтобы обставить дело так, будто книгу своровал кто‑то другой.

– Соревнование, – повторила Орхидея, наконец увидев ситуацию в истинном свете. – Кажется, поняла.

Эльвира дерзко и шаловливо улыбнулась.

– Мы с Джорджем оба овдовели. Возможно, вам поможет, если я скажу, что мы больше чем просто хорошие приятели. Эти легкие авантюры помогают держать наши отношения в тонусе.

Эльвира и неизвестный Джордж были любовниками. Орхидея усмехнулась:

– Миссис Терлок, это невероятно романтично.

– Пять кругов ада, – выругался Раф. – Это вовсе не романтика, а бесполезная трата всеобщего времени.

Орхидея посмотрела на него с негодованием.

– Почему вы жалуетесь? Вам платят за поиск вора, даже несмотря на то, что вам он известен с самого начала. По мне, это очень легкие деньги.

Раф сжал челюсти.

– Не всегда такие уж и легкие. Джордж и Эльвира стараются изо всех сил и меня обвести вокруг пальца.

– Так и есть, – подтвердила Эльвира. – Это часть игры. – Она посмотрела на Рафа. – Скажи, тебя ввели в заблуждение какие‑нибудь ложные улики, оставленные мною на этот раз?

– Использование миниатюрной пилы с двойным лезвием, чтобы разрезать закрытый ящик, заставило меня на какое‑то время задуматься.

– Я надеялась на это, – Эльвира, казалось, светилась самодовольством. – Пила фирмы «Эдисон», а не мое изобретение.

– Отлично, картинка вырисовывается, – вмешалась Орхидея. – Вы, миссис Терлок, очевидно давно соперничаете в этой области с мистером Йегером. С Морландом все понятно, а что с остальными старинными книгами? Вы упомянули, что они все были украдены. Вы также взяли их из частной коллекции мистера Йегера?

– Господи, нет, дорогая, – улыбнулась Эльвира. – Остальные книги поступали на постоянное хранение.

– Имеется в виду, что она их украла из других частных собраний, – пробормотал Раф.

– Ясно. – Орхидея настороженно следила за Эльвирой. – Я так понимаю, вас совершенно не беспокоит то, что вас могут арестовать, миссис Терлок?

Эльвира ухмыльнулась.

– Ни в малейшей степени.

– Можно узнать почему? – Орхидея перевела взгляд на Рафа. – Я понимаю, что мистер Стоунбрейкер заключил контракт только на то, чтобы найти книгу мистера Йегера, а не предать вас в руки полиции. Он ясно дал мне это понять сегодня вечером, когда мы сюда ехали. А как насчет другого частного детектива или следователя из полиции, который будет искать пропавшую книгу?

Эльвира выглядела слегка обескураженной.

– Но, моя дорогая, единственный, кто меня беспокоит, – это Стоунбрейкер. Никакой другой частный детектив или следователь прежде не обнаруживал мое маленькое хобби – коллекционирование старинных книг. Я правильный, честный член общества. Кто заподозрит меня, за исключением Рафа, конечно?

Ее рассуждения были логичны. Орхидея и сама вряд ли смогла бы предположить, что богатая и всем известная Эльвира Терлок, входившая в состав правления большинства самых крупных благотворительных фондов в Нью‑Сиэтле и чьи блестящие приемы вошли в историю, была вором‑библиофилом.

– Рано или поздно… – не сдавалась Орхидея.

– Как она и сказала, вряд ли. – Раф многозначительно посмотрел на Эльвиру. – Миссис Терлок осторожна в подборе новых поступлений. Она берет книги только у весьма узкого круга частных коллекционеров.

Орхидея переключила внимание с Эльвиры на Рафа.

– Не поняла.

– Я заимствую свои книги у коллекционеров, которые не обратятся в полицию. – Эльвира обвела стеклянные полки изящной, унизанной кольцами рукой. – Любой из томов, которые вы здесь видите, был, прежде чем попасть ко мне, украден у кого‑то еще.

Орхидея в изумлении приподняла брови.

– Теперь понятно. Вы воруете у других воров, которые не могут заявить в полицию, потому что тогда они сами будут вынуждены признаться, что украли эти книги.

– Точно, – кивнула Эльвира. – Это ограничивает риски. Однако у меня те же самые проблемы с организацией безопасности, что и у других коллекционеров, балующихся украденными книгами и предметами искусства.

– Иными словами, – перевел Раф, – она точно так же должна бояться воров. Миссис Терлок тоже не в том положении, чтобы привлекать полицию.

Орхидея кивнула.

– Значит, поэтому в этой галерее установлена такая современная система безопасности?

– Конечно. – Эльвира улыбнулась Рафу. – Мне только что ее снова обновили. Ты, возможно, захочешь взглянуть на некоторые новые функции. Позволю себе заметить, весьма умная штучка.

Во взгляде Рафа появился блеск того, что можно было назвать только профессиональным интересом.

– Спасибо. Буду признателен.

– Это самое малое, что я могу сделать. Но перед уходом вы оба должны присоединиться ко мне и выпить по кружечке коф‑ти с десертом. После твоего звонка, я дала распоряжение повару испечь очень красивый пирог с начинкой из груше‑ягод. Насколько помню, ты их любишь.

– Мой любимый пирог, – подтвердил Раф. – Это очень любезно с вашей стороны, Эльвира.

Орхидея не могла поверить своим ушам. Теперь они мило обсуждали фруктовые пироги, словно не стояли в окружении украденных книг общей стоимостью в несколько миллионов долларов.