Глава 6

Брэт зарычал, посмотрев на монитор видеокамеры у лифта, там стоял старший брат. Стэтсан сам установил эту камеру, поэтому сейчас смотрел прямо в нее со скрещенными на широкой груди руками. Брат выглядел недовольным. Брэт продолжал смотреть на него через монитор, не беспокоясь, что испытывает терпение брата.

Он чертыхнулся, неожиданно вспомнив, что должен был встретиться с братом за завтраком, перед тем как отправиться сегодня утром в офис. Неудивительно, что его брат взбешен. Взглянув на свои дорогие часы, Брэт осознал, что сильно опоздал. Его увлекла Бронте самым великолепным и приятным для них обоих способом. Так сильно, что он не раскаивался из-за пропущенной встречи со Стэтсаном. Брэт очень хорошо знал лицо брата и заметил, что у беспокойства брата была вторая причина. Стэтсан знал, что Брэт не забывает и не отменяет планы, поэтому нет ничего странного, что брат пришел к нему домой, ожидая, что Брэт ранен или болен.

Брэт нажал на кнопку, вызывая лифт, и как только тот пришел, зашел внутрь. Нетерпение заставило его стиснуть зубы, пока он спускался на первый этаж, увеличивая расстояние между сногсшибательной Бронте и всеми вещами, которые он хотел сделать с ее телом. Закрывая глаза, он легко мог представить, каково это быть внутри нее. Он вспомнил, какая она на вкус, когда он слизывал божественные соки с ее киски, и желание повторить это было ошеломляющим.

Стэтсан сильно удивился, когда дверцы лифта раскрылись, и Брэт помешал ему войти, сделав шаг вперед.

— Брэт, что, черт возьми, на тебе надето? — Стэтсан осмотрел его белую футболку и домашние штаны, которые он быстро натянул, чтобы разобраться с «незваным» гостем и вернуться к Бронте. Брэт тоже осмотрел себя. Похоже, Стэтсан и правда не видел его в обычной одежде с тех пор, как они выросли, а может и дольше. Брэт привык красиво одеваться с того момента, как стал работать, объясняя это тем, что от этого зависит отношение людей.

— Ладно тебе, ты видел меня пару раз без костюма, — Брэт нахмурился. Ну, возможно, один раз. Когда он переодевался.

— Даже если так, то не в последние пару лет, — ответил Стэтсан, продолжая пялиться на него. — Что, черт возьми, происходит, брат? Ты заболел? Я даже не уверен, что мы можем заболеть…

Стэтсан был прав. В том, что у них есть способность к обороту, есть и хорошая сторона — они не болеют так, как простые люди. То, что они не мерзнут, так же было бонусом. Брэт посмотрел на Стэтсана.

— Со мной все в порядке. Я просто решил взять отгул и совершенно забыл о нашей встрече за завтраком. Мне очень жаль, брат.

Стэтсан приподнял одну бровь. Он не поверил ни единому его слову.

— Ты? Отгул? Что за чушь ты несешь, Брэт? Не могу поверить своим ушам, — усмехнулся Стэтсан. — Ты работаешь семь дней в неделю, триста шестьдесят пять дней в году. Я не уверен, что ты вообще знаешь значение слова «отгул».

— Не правда, — возразил Брэт, хоть в словах брата и была истина. — Я не работаю в Рождество. На протяжении многих лет. Большую их часть. Ладно, я точно хоть один раз не работал в Рождество.

— Только потому, что никто не работает в Рождество, и тебе не с кем вести переговоры на праздниках. Я говорил тебе об этом уже очень давно, — Стэтсан с вызовом посмотрел на Брэта. — Кто она?

— Она — кто? — невинно поинтересовался Брэт, зная, что обычно он ничего не может скрыть от брата. Неизвестно связано ли это со способностью к обороту, но по какой-то причине Стэтсан и Дэриан всегда угадывали, когда он лгал. Брэт тоже мог видеть их ложь. Именно поэтому они привыкли быть друг с другом кристально честными, даже когда были детьми.

— Женщина, которая вытащила тебя из костюма и сделала забывчивым. Я чувствую на тебе ее запах, — сказал Стэтсан, вдыхая воздух рядом с братом. Стэтсан оборачивался волком, и его острое обоняние всегда раздражало Брэта, но было неизбежно. Стэтсан мог учуять, когда Брэт закуривал редкую сигарету или, когда ходил в казино, и даже когда был с женщиной. Брэт не мог не раздражаться этой особенности брата. Запах Бронте был замечательным, но Брэт не хотел, чтобы Стэтсан учуял его и определил, чем они занимались всю прошлую ночь. И ему не нравилось, что теперь брат знаком с запахом Бронте, которая пахла лучше, чем Брэт мог себе представить. Брэт был медведем, но и у него нюх был лучше, чем у людей, и ему нравился ее фруктовый аромат. Брови Стэтсана все еще были приподняты: он ждал ответ Брэта, но тот не горел желанием его давать. По крайней мере, сейчас.

— Тебе не о чем беспокоиться, — уверил его Брэт, но не похоже, что Стэтсан готов успокоиться без объяснений.

— Ты в этом уверен, Брэт? Потому что если ты привлечешь внимание к себе, ты привлечешь его ко всем нам. Если ты собираешься быть с кем-то, по крайней мере, убедись, что она никогда не узнает о нас ничего особенного. Ты прекрасно знаешь, что иначе это подвергнет нас опасности.

Плечи Стэтсана напряглись, он знал, о чем переживает его брат. Он переживает о том, что Брэт их всех выдаст. Он мог видеть, как крутятся колесики в голове Стэтсана, осознавая, что Брэт практически никогда не приводил к себе домой женщину, и уж точно, никогда не говорил об этом с братьями.

— Как я и сказал, тебе не о чем беспокоиться, — настаивал Брэт, хотя правда была в том, что он и сам начал беспокоиться. Он не знал, может ли контролировать себя рядом с Бронте. Каждая частичка его души требовала быть честным с ней, рассказать ей все. Он хотел бы, чтобы она была неотделимой частичкой его самого, а чтобы это произошло, он должен позволить увидеть себя и все объяснить. А это может повлечь за собой опасность для его братьев. Брэт ни в коем случае не может этого допустить. Он не может намеренно поставить жизнь своих братьев под угрозу только из-за своего эгоизма. Он никогда не сможет быть нормальным, а значит, должен запечатать свой секрет как можно крепче. Бронте никогда не должна узнать правду о нем, но также знал, что не сможет от нее отказаться.

— Я надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — вздохнул Стэтсан. Брэт кивнул, пытаясь хоть один раз не выдать правду выражением лица. А правда заключалась в том, что Брэт понятия не имел, что он делает. Бронте перевернула его жизнь, и он пытался соединить все фрагменты головоломки, что она создала своим появлением.

Брэт хотел брак лишь на бумаге. Ту, кто будет с ним на официальных мероприятиях и, возможно, иногда и в личное время. Не ожидал, что захочет, чтобы Бронте была во всех сферах его жизни, да еще и так сразу. Брэт также понимал, что такая женщина как Бронте, не захочет фиктивного брака. Она захочет, и будет ждать честности, верности и настоящего брака. Брэт не был пока уверен, что может ей это дать, но она его слишком привлекала, пленяла, чтобы позволить ей уйти из его жизни. Называйте это эгоизмом и слабостью, но он мог думать лишь о том, что хочет ее. Нуждается в ней. Хочет увидеть, куда эти отношения его заведут.

***

Бронте заставила себя не оборачиваться, когда услышала, как он зашел в ванную. Хотя все ее мышцы вопили о том, чтобы броситься к нему в объятия. Хотела, чтобы он насладился ее видом со спины, пока горячая вода сбегает по телу. Стеклянная дверь душевой открылась, и она почувствовала, как он скользнул позади нее. Глаза закрылись от удовольствия, когда большие руки накрыли ее грудь.

— Привет, красотка, — прошептал он ей на ухо и скользнул языком по ушной мочке, зажав ее между зубами, а потом вобрал в рот. — Рад видеть, что ты еще ждешь меня.

— Я уже думала, что ты не вернешься, — вздохнула Бронте, откидываясь на него и ощущая его твердые мускулы. Его стояк упирался ей в задницу, изгибаясь между ягодиц, так что она еще сильнее возбудилась.

— Разве я мог не прийти? — сказал он хриплым голосом, поворачивая ее к себе лицом. В его грудь уперлись затвердевшие соски. Он овладел губами Бронте, обхватывая ее руками и прижимая к себе ближе, чтобы она никуда не могла от него деться. Она и не пыталась: ее захлестывала страсть, от ощущения его каменной эрекции, упирающейся ей в живот. Инстинктивно она опустила руку вниз, прикасаясь к твердому члену, лаская его нежную кожу. Провела рукой вверх-вниз, поражаясь размеру и жесткости, особенно учитывая их активность прошлой ночью. Невероятно, что он уже в полной боевой готовности. Хотя и сама уже была влажной, и вода, стекающая по ее коже, не была тому причиной. Было страшно осознавать, что этот мужчина может завести ее одним прикосновением. Может, даже и не прикасаясь. Сама мысль о том, что он касается ее, заставляет тело жаждать его.

Ее переполняло желание, но Брэт перехватил ее запястье и покачал головой. Он прислонился своим лбом к ее и прошептал:

— Я хочу позаботиться о тебе.

Он с нежностью произнес эти слова, но Бронте понимала и не в первый раз, что он хочет все держать под контролем. Он был из тех людей, для кого это не просто прихоть, а потребность. И из-за этого ей хотелось перехватить контроль хоть один раз. Заставить его потерять голову от желания, сгорать от похоти, чтобы он почувствовал то, что чувствует она.

— А что если я хочу позаботиться о тебе? — запротестовала она, пытаясь высвободить руку из его захвата. Брэт ничего не ответил, но перехватил оба ее запястья и поднял над головой. Она удивленно охнула, когда ее спина соприкоснулась с прохладной гладкой кафельной стеной. Удерживая ее руки одной рукой, другой он спустился до развилки ее бедер. Он толкнулся тыльной стороной ладони между ее бедер, побуждая ее раздвинуть ноги. После чего скользнул пальцами по уже набухшему клитору. Она вздохнула от ощущения его касания по средоточию своей женственности.

— Я рад, что ты еще не смыла меня с себя, — произнес он, глубже погружая в нее пальцы и ощущая между ее бедер соки, что остались с предыдущей ночи.

— Я не была к этому готова, — призналась Бронте. Ей нравилось осознавать, что частичка его еще остается внутри нее, особенно когда она хотела опять ощутить его внутри. Брэт улыбнулся, словно мог прочитать ее мысли, и был этим доволен. Часть ее хотела, чтобы доказательство их близости оставалось как можно дольше, хоть и знала, что он быстро наполнит ее собой снова.