Очень хорошо

— Тогда не могла бы ты сказать мне что-нибудь по-русски? — Попросила я.

Она видела меня насквозь и закатила глаза. Сделав глоток сока, она нацарапала что-то в своем блокноте.

Зачем? Ты все равно не поймешь

Для шестилетнего ребенка она обладала удивительным словарным запасом и замечательным интеллектом. Преимущества частных школ и репетиторства давали свои плоды, подумала я.

— Я знаю, что не пойму, но мне просто хотелось услышать, как звучит русская речь.

Прежде чем она успела ответить, в дверях появился Юрий. Мой позвоночник автоматически выпрямился, взгляд замер на капле не растворившегося масла на тосте. Он сел напротив меня. Я чувствовала запах его одеколона после бритья.

Ему принесли простой завтрак, состоящий из тостов и фруктов. Не обращая внимания на еду, он сделал глоток черного кофе и поверх кружки поймал мой взгляд.

Я тут же отвела глаза. Мысленно отругав себя за это, я повернулась к нему с самой милой улыбкой, на какую только была способна.

— Доброе утро, мистер Волков.

— Юрий, — машинально поправил он. Его пристальный взгляд задержался на мне лишь на мгновение, потом он перевел глаза на Юлию.

Отчего я испытала настоящий гнев, что он задержался на мне всего на мгновение.

— Юлия, как ты себя чувствуешь сегодня? Хорошо? — спросил он.

На несколько секунд девочка застыла, как статуя. Она не подняла на него глаза. Затем спокойно кивнула и вернулась к еде.

Я удивилась ее отстраненности. Ожидая, что она улыбнется своему дяде, кивнет или что-нибудь в этом духе. Но она напротив, вела себя совсем по-другому.

Это заставило меня повернуться и посмотреть на него, и я снова была поражена, насколько он был красив. Сегодня утром его волосы были убраны с лица. При воспоминании о том, как моя рука тянула вчера черную как смоль массу волос, меня пронзил болезненный укол возбуждения.

Юлия взглянула на меня.

Я ободряюще улыбнулась ей перед тем, как вернуться к еде, но, запихивая еду в рот, думала только о нем. Ощущение его толстого члена в руке, его рот между моих ног... И с какой легкостью он бросил меня посреди бассейна.

Я сказала Шарлотте, что все в порядке, что это не повлияло на меня, но какая-то часть меня все еще чувствовала укол боли. Мне хотелось ему отомстить. Прямо сейчас, несмотря на то, что на нем был полосатый синий жилет от костюма... а его мышцы на руках выпирали из-под накрахмаленной белой рубашки, я хотела вырвать у него признание, чтобы он прорычал мое имя в экстазе. Я хотела, крутить им своим мизинцем. Желание превратилось в иррациональную ярость.

— Эйприл…

Его темный бархатный голос пронзил меня, и мой взгляд скользнул по нему.

Несколько мгновений он молчал, его голубые глаза изучали молчаливую ярость в моих глазах.

Мне показалось, что он все понял. Будто почувствовал во мне гнев.

— Чем ты занята в четыре часа дня?

У меня сердце подпрыгнуло.

— У Юлии занятия с репетитором по математике.

— Хорошо. Оставь ее на попечение Марго. Я пришлю за тобой машину.

— Зачем? — Спросила я.

Он приподнял бровь, услышав вызов в моем голосе.

После вчерашней ночи он больше не заслуживал вежливости с моей стороны. Если хочет, то может меня уволить за это.

Он перевел взгляд с меня на Юлию.

— Юлия, ты не извинишь нас с Эйприл, нам нужна минутка? Попроси Марго налить мне еще кофе.

Я видела, как маленькая девочка встала со стула с озабоченным видом и направилась к выходу из комнаты.

Страх в ее глазах встревожил меня, и, повернувшись к ее дяде, я спросила:

— Почему Юлия так тебя боится?

— Это обычная реакция большинства людей. Мне кажется ей нужно бояться тебя, потому что сегодня ты особенно враждебна.

Я сделала большой глоток сока.

— Это из-за вчерашней ночи?

Я смело встретилась с его глазами.

— Вчерашней ночи? А что с ней?

Он грохнул вилкой о тарелку и откинулся на спинку стула.

Мой гнев медленно начал разжигать огонь желания, который начался с того момента, как он вошел в комнату.

— У меня было срочное дело, — со вздохом сказал он. — Ты думаешь, я бы ушел?

Я посмотрела на свою тарелку. Внезапно почувствовав, что готова заплакать.

— Извини, — пробормотал он.

— В этом нет необходимости. Я уже большая девочка и могу сама о себе позаботиться, — быстро заявила я. — Зачем я тебе понадобилась в четыре часа дня?

Он ответил, не отрывая от меня взгляда:

— Я собираюсь научить тебя обращаться с пистолетом.

Мой мозг резко забуксовал.

— Что?!

— Тебе нужно научиться пользоваться пистолетом. На тот случай, если вы с Юлией столкнетесь с какой-нибудь опасностью.

Я перевела взгляд, чтобы обдумать его слова. Столкнемся с какой-нибудь опасностью? С какой опасностью мы можем столкнуться, особенно если нас постоянно будут сопровождать дюжие телохранители? На ум пришло предупреждение Шарлотты. Во что я, на самом деле, ввязалась?

— Испугалась? — с усмешкой спросил он.

Я снова посмотрела на него.

— Нет, но я хотела бы знать, с какой опасностью мы можем столкнуться, если понадобится оружие?

— Это всего лишь предосторожность. Я очень серьезно отношусь к безопасности Юлии, — заявил он, прежде чем отодвинуть стул и подняться из-за стола.

— Я не хочу учиться стрелять из пистолета.

— Считай это издержками твоей профессии. Ты же сама хотела получить эту работу, — напомнил он мне. — Ты можешь уйти в любой момент, когда захочешь.

Он направился к двери, но мои губы шевельнулись прежде, чем я смогла их сжать.

— А что по поводу нас? — Спросила я.

Он сделал еще два шага, закрыв дверь, повернул замок. Он медленно повернулся ко мне, уголок его рта слегка приподнялся в улыбке.

— Что ты имеешь в виду?

Я отключила свой мозг, поднялась на ноги и подошла к нему, остановившись, сверля его взглядом, почти касаясь грудью его груди.

— Ты не хочешь закончить то, что начал вчера? — Спросила я.

Его глаза сверкали от моей дерзости.

— О, очень хочу.

Когда я была с ним, не чувствовала ни стыда, ни смущения, ни робости.

— И когда же?

Все следы веселья исчезли с его лица. Публичная маска доступности тоже исчезла. Сейчас это был совершенно таинственный мужчина, загадочный и жестокий зверь.

— Сегодня, — ответил он. — После того, как мы закончим твое обучение. — Пауза. — Ты уверена, что справишься?

— Справлюсь с чем? Обучением или с тобой? — Возразила я.

— О, я знаю, что ты умеешь пользовать пистолетом. (Подразумевается игра слов — пистолет — член. — прим. пер.)

Мой ответ сорвался с губ прежде, чем я смогла даже подумать об этом:

— Ну, я получила достаточно хороший урок вчера. Для меня это не должно быть проблемой.

Его смех был сухим и коротким.

— Хорошо. — Он двинулся, чтобы отпереть дверь и выйти из комнаты.

Если бы Шарлотта увидела меня сейчас, она бы не поверила, что я поддразниваю и провоцирую этого парня. Я никогда такого не делала. Никогда. Я понимала в данный момент, что играю с огнем, но не могла остановиться. — А ты сможешь? — Спросила я.

Он обернулся.

— Что смогу?

— Справиться со мной?

Он бросился на меня в одно мгновение. Только что я стояла перед ним, а в следующую секунду моя поясница ударилась о стол, тарелки и столовые приборы с грохотом упали на пол, он сжал меня за горло, другой рукой мою блузку в кулаке, чтобы удержать меня на весу. Моя рука отчаянно искала край стола и остатки моей фальшивой уверенности.

Его взгляд жадно блуждал по моим выпирающим грудям, пока я с трудом переводила дыхание. Его глаза были подернуты пеленой.

— Убери свои коготки, дикая кошка. Не думаю, что ты понимаешь с кем связалась.

Я нашла в себе мужество улыбнуться.

— Это тебе решать. Вчера я была крольчонком.

Он продолжал внимательно изучать выражение моего лица.

— Будь готова к четырем.

Я протянула руку, схватив его за промежность. Он был тверд как скала, и мое сердце подпрыгнуло от неопровержимого доказательства его реакции на меня.

— Я уже вот она здесь, так давай, черт побери, покончим с этим.

— Покончим? Ах, крольчонок. Ты даже не можешь себе представить. — Он дважды стукнул кулаком по столу, рассмеявшись. Не произнеся больше ни слова, развернулся и направился к двери.

Как только он ушел, я выпрямилась и попыталась встать, но мои колени подогнулись. Я ухватилась за стол, чтобы не рухнуть на пол. Все еще стараясь отдышаться, подняла глаза и увидела Юлию, наблюдающую за мной из-за двери.

Она выглядела так, будто вот-вот расплачется.

Ее выражение лица немедленно вернуло меня в настоящее.

— Юлия, — позвала я.

Несколько секунд она просто смотрела на меня, потом подбежала ко мне. Я присела на корточки, она бросилась в мои объятия. Ее руки обвились вокруг моего плеча, будто она пыталась меня утешить. Я не могла понять, что происходит.

— Милая, что с тобой?

Она не ответила, только издала странный всхлип.

Я отстранилась и встретилась с ее мокрыми от слез глазами.

— Не плачь. — Утешала я ее. — Почему ты плачешь?

Но она плакала еще сильнее. Ее рыдания пробудили во мне эмоции, которые я не могла понять, почувствовав, как слезы текут по моему лицу. Я поняла, что она меня жалела. По какой-то причине она решила, что ее дядя меня сильно обидел. Так мы просидели довольно долго, не произнося ни слова, пока наконец она не отпустила меня, и я поднялась на ноги.

— Что случилось? Скажи мне, прошу тебя? — Умоляла я, глядя в ее покрасневшие, несчастные глаза.

Она только отрицательно покачала головой, как я и ожидала, не произнесла ни слова.

Я никогда еще не была так сбита с толку.

14

Юрий

Эйприл Винтерс отвлекала меня.

Отвлекала это было мягко сказано по сравнению с тем, что она вытворяла со мной. Черт побери, я не понимал, куда двигаюсь и куда приду с этой женщиной. Я не мог перестать думать о ней. О ее нежной коже. О надсмехающихся алых губах. Этих «трахни меня» глазах, а ее ноги. Боже, эти чертовы ноги. И ее сладкая киска. Мне потребовалось все силы, чтобы уйти вчера. И теперь вместо того, чтобы сосредоточиться на том, что происходило прямо перед моими глазами, я, черт побери, просто мечтал о ней.