Я не могла дождаться.

- Звучит неплохо. Спокойной ночи, милый.

- Спокойной ночи, детка.

Мы отключились. Я немного почитала.

Потом я заснула.

*****

Микки был прав.

Продавцы автомобилей по-прежнему имеют женщин больше, чем мужчин. Он купил мне «Лэнд Ровер» (я взяла черный, Одену просто придется смириться) на несколько тысяч меньше, чем смогла договориться сама.

Киллиан и Эшлинг пошли с нами и болтались рядом, пока я пыталась вести переговоры. Я взяла их за компанию, потому что подумала, что дети в комплекте - это дополнительный стимул тому, чтобы сделать продавцов менее склонными к обману.

Но я ошиблась.

Киллиан торжествовал вместе с отцом.

За все время, что я провела с Эшлинг в тот день и до этого, я обнаружила, что Микки прав, но сейчас здесь было нечто большее.

Эшлинг была более тихой, чем обычно, настолько, что казалась необычайно угрюмой.

А еще было похоже, что она не помыла голову.

Это меня встревожило.

Но у меня не было возможности ничего сказать об этом, пока мы не поужинали, Эш не ушла в свою комнату и не закрыла дверь, а Килл не уселся возле телевизора, чтобы поиграть в какую-то игру на Xbox.

Только тогда мы с Микки в куртках развалились на диванчике на террасе.

- С ней далеко не все хорошо, - заметила я.

- Нет, - ответил Микки, сидя на диванчике рядом со мной, где я свернулась калачиком, поджав под себя ноги, одной рукой он обнимал меня, а другой держал горлышко бутылки с пивом, из которой сделал глоток после того, как ответил.

- Она с тобой откровенничает? - спросила я.

- Понятия не имею, как разговаривать с почти пятнадцатилетней девочкой, у которой мать пьяница.

- Она... у нее меняется настроение? - осторожно нажала я.

- Если имеешь в виду, начались ли у нее месячные? То, да, - сказал он. - Это случилось прошлым летом. Об этом позаботилась ее мама. Она приходит домой с коробками дерьма, которые ей дает Рианнон. Я увидел на ее комоде «Мидол», убедился, что в ванной комнате есть еще. У меня не было сестер, но я был женат четырнадцать лет, так что догадывался, когда возникают подобные смены настроения. У Эш это происходит не поэтому.

- Не уверена, что я в том положении, что могу поговорить с ней, - заметила я.

- Слушаю тебя, - пробормотал он.

- Но мы можем следить за ситуацией, и если она тебе не откроется, независимо от того, буду ли я в праве, если ты захочешь, я поговорю с ней.

Его рука крепче обняла меня, притягивая ближе.

- Было бы неплохо.

Он сам этого хотел.

Это заставило меня прижаться к нему еще ближе.

Я сделала глоток вина, прежде чем спросить:

- Как думаешь, они знают, что происходит между нами?

- Я выпиваю с тобой на террасе, и ты часто у нас бываешь. Мы близки с Гетти, которые живут по соседству, потому что они переехали сюда, когда мне было восемь. Им здесь рады в любое время. Дети их обожают. Но я не привожу их домой, не сажусь рядом с ними на диван или не выхожу вечером на террасу выпить пива.

- Думаешь, именно это ее и беспокоит? – продолжала я, хотя на ранних стадиях она, казалось, надеялась, что мы с ее отцом будем вместе.

- Опять же, без понятия.

- Если хочешь познакомиться с моими детьми, Микки, возможно, тебе стоит подумать о том, чтобы официально рассказать Киллу и Эш, что происходит, - предложила я. - Если все откроется, ты можешь обсудить это с ней.

- Отлично. Мои планы на воскресные выглядят лишь немного лучше, чем планы на вечер пятницы.

Я усмехнулась, подняла голову с его плеча и посмотрела на его челюсть.

- Не то чтобы мы не привыкли к тому, что эта дорога каменистая.

Он не смотрел на меня.

Он сказал в темноту ночи:

- Ты права. Хреново, что ты растешь, думая, что все будет по-другому, а потом все заканчивается тем, что тебя имеют с классными моментами и вспышками чего-то действительно чертовски хорошего.

Я прижалась щекой к его плечу, ненавидя это.

У Микки был босс, которого он не уважал, работа, которую он не любил, которая приносила ему кучу жалоб от рассерженных людей за решения, которые он не принимал.

У него была любимая жена, которая прямо на его глазах превратилась в алкоголичку.

Он потерял ее, и теперь она заставляла его жить в страхе за детей не только тогда, когда они были с ней, но и тогда, когда их у нее не было, из-за оказываемого на них влияния.

Ему нужно стать начальником пожарной охраны.

Ему нужно начать свой бизнес с нуля.

А Рианнон нужно разобраться в себе.

Что касается меня, мне нужно сделать все возможное, чтобы дать Микки как можно больше вспышек чего-то действительно чертовски хорошего.

Микки прочел мое настроение, но ошибся.

- Извини, детка, тебе не нужно мое нытье.

- На самом деле, нужно. Потому что, если ты не выскажешь его мне, оно сожрет тебя изнутри, а ты нужен детям целым, стойким и способным к борьбе. Так что я выслушаю все, что у тебя накопилось. Это совсем не трудно. У тебя будет это, а, значит, будет то, что нужно, чтобы позаботиться о детях.

Микки молчал, и ночь была тиха. Это продолжалось так долго, что я напряглась.

- Микки?

- Шестнадцать лет. Черт, этот мудак все продул.

Я расслабилась, прижавшись к нему.

- Я баловала наших детей, - призналась я. - Давала им все, что они хотели.

- Да, я ощутил это на себе, - ответил он.

- Конраду это не нравилось. Он говорил мне об этом. Я его не слушала.

- Боже, черт, прости. Ты права. Удивительно, что твои дети живут, не находясь на постоянной терапии. Теперь я понимаю. Ты избаловала детей. У этого парня были все основания тебя бросить.

В его голосе звучала легкость, но на всякий случай я спросила:

- Ты шутишь?

- Да, мать твою, Эми. Черт, - ответил он дрожащим голосом.

Я прижалась щекой к его груди и тоже начала посмеиваться.

Потом громко рассмеялась.

Микки громко засмеялся вместе со мной.

Остановившись, я подняла бокал и сделала глоток вина.

Микки сделал то же самое, но с пивом.

Мы молча сидели в темноте.

Но я надеялась, что это был один из классных моментов Микки Донована.

Или, может быть, даже намек на вспышку счастья.

*****

На следующий день на кухонном столе зазвонил телефон.

Я увидела, что звонит Микки, схватила трубку, посмотрела вверх, увидела включенный телевизор и торчащие в разные стороны ноги детей. Ни один из них не посмотрел в мою сторону, поэтому, направляясь в свою спальню по коридору, я небрежно ответила:

- Привет.

- Привет, я вернулся. Хорошо провела день?

- Думаю, да, хотя меня немного беспокоит то, что, судя по всему, у детей серьезная зависимость от телевидения.

- Они снова у тебя?

Я добралась до комнаты, тихонько прикрыла дверь и села на кровать, сказав:

- Да. Сегодня воскресенье, но около десяти утра они мне написали, и были здесь в течение часа. Мы вместе пообедали. Отправились на «Ровере» на прогулку. И вместе ужинаем.

- Это хорошо, Эми.

- Так и есть, Микки. Очень хорошо. Удивительно хорошо. Но немного странно.

- Дети смотрят телевизор, детка.

- Знаю. Но здесь что-то не так.

- То есть?

- Только что они почти не разговаривали со мной. А в следующую минуту все по-другому. Мы слишком быстро перебрались на другую сторону. - Сидя на кровати, я скрестила ноги. - Но теперь мы ускоряемся. Они часто бывают здесь, и я очень хочу, чтобы так и продолжалось. Хочу, чтобы они остались здесь навсегда. Но есть что-то в этой перемене, что заставляет меня думать, что либо они избегают своего отца, либо Мартина утверждает свое жестокое и необычное наказание, не позволяя двум подросткам ничего делать.

- Может, они поняли, как были строги к тебе, и пытаются загладить свою вину, - предположил он.

- Может, - пробормотала я.

- Просто продолжай. Делай, что делала. И делай это хорошо, не омрачай ничего, когда не знаешь, есть ли о чем беспокоиться.

Это был хороший совет.

- Я так и сделаю.

- Хорошо, - сказал он. - И, говоря о детях.

- О боже, - пробормотала я.

- Да. Эш и Килл знают, что их подруга и соседка Эми - папина девушка.

Снова девушка.

И снова это приятно.

Но я все еще была наготове.

- И что? - подтолкнула я.

- Килл отнесся нормально. Не сразу, его беспокоила мама, у него были вопросы о том, что это значит для нас с ней, и было не очень весело делиться тем, что больше никогда не будет меня и его мамы. Он смирился с этим, не устраивая дерьмового припадка, что было удивительно, но хорошо. Эш никак не прореагировала, кроме как сказать «Без шуток, папа?» - и это начало выводить Килла из себя, потому что он подумал, что она знает что-то, чего не знает он, а он этого не любит.

- Но теперь все в порядке?

- Я бы пригласил тебя сегодня на ужин, но не думаю, что провести с тобой весь вчерашний день, а теперь и сегодняшний вечер - это хорошо. Но, думаю, если мы продолжим втягивать их в это, все наладиться.

Я улыбнулась в телефон.

- Это хорошо.

- Итак, завтра и во вторник я буду в пожарной части. Это означает - телефон на тумбочке.

- Верно, - согласилась я, все еще улыбаясь.

- В среду детей с тобой нет, я приглашаю тебя на ужин и в кино.

Мы с Микки в темном кинотеатре.

Звучало фантастически.

- С удовольствием, Микки. Но мы поедем на моем «Лэнд Ровере».

- Ладно. Я за рулем.

- Ты за рулем? Но он мой.

- Я произвожу на тебя впечатление мужчины, которого возят?

- Джимбо возит тебя на пожарной машине, - заметила я.

- У Джимбо нет вагины.

Я резко выпрямилась.

- Неужели?

- Либо твоя задница на пассажирском сиденье моего «Экспедишен», либо на том же месте в твоем «Ровере», - заявил он.

- Микки, машина новая. Мне она нравится. Мне потребовались все силы, чтобы позволить Одену прокатиться на нем сегодня. Я хочу сесть за руль.

- Будешь ездить на машине следующие пару дней. В среду вечером ты знаешь свой выбор.

Ему повезло, что он был таким потрясающим, когда временами вел себя так раздражающе.

- Тебе нужно сдать анализы, - отрезала я. - У тебя явно избыток тестостерона, а это вредно для здоровья.

- Не уверен, что такое вообще возможно, - спокойно ответил он.

- А самым вредным для твоего здоровья будет то, что я убью тебя.