Глава 7

Дэймон

Дни шли своим чередом, замедлялись и ускорялись, в бесконечной череде городских огней, секса и алкоголя. Я заполнял тело всем, что только мог найти, разыскивая, что угодно, лишь бы унять эту боль, которую она оставила после себя. Но не существовало наркотика, способного добраться до основания этой боли. Ничего даже близко не подобралось. Ничего не тускнело и не исчезало. Ничего не могло стереть это. Это было похоже на рак, который питался, гнил и распадался. Всего один раз попробовав её, я больше не мог заменить эти чувства другими.

Воспоминания о ней только увеличили пустоту, которую заполняли ее прикосновения. Это продлилось мгновение, но жалило больнее всего. Я был глупцом, когда думал, что после ее отъезда буду просто хранить глубоко в себе воспоминания, в которых нашел, своего рода, утешение. Сейчас, я готов на все, чтобы их забрали у меня. Потому что я не могу, черт возьми, вынести то, что ей может быть так же больно, как и мне. Не могу поверить, что она пробралась, чертова Дикси, все же пробралась в моё сердце.

Не было и секунды, чтобы я не думал о ней. Чтобы не пожалел о том, что украл у нее, коснулся и забрал, не прошло и секунды, чтобы я не пожелал взять от нее еще больше. И я желал. Она нужна мне. Так чертовски нужна, что я как чертова малолетка засыпаю с её именем или образом в голове и просыпаюсь с ним же. Мне часто снится наша ночь вместе. Только в голове я проигрываю совершенно другой исход событий, тот, где мы смогли бы быть вместе.

Два раза в неделю она звонила Чету по видео связи. Они садились втроём и говорили о всякой херне. О том, как ей там живётся. Как учёба и прочая ересь. Часто они смотрели один и тот же фильм и ели пиццу. И не важно, что они были тут, а она там. Парни поддерживали с ней связь. А я как хренов мазохист стоял под дверью и слушал её голос. Очень часто она была не в настроении. И мне было интересно почему? Но она не говорила. В последнее время она болела, но уверяла, что все в норме и ничего серьёзного, когда Райан орал, что приедет и заберёт её задницу домой. Я так хотел, чтобы он сделал это. Так хотел просто увидеть её снова. Я очень ждал, что этот год пролетит быстро, и я увижу Дикси, но он тянулся очень медленно. И в один из чертовых дней я погряз в себе ещё больше. Все как обычно: Райан говорит с Дикси, Чет ещё не приехал, я сижу под дверью и слушаю их разговор ни о чем. Вдруг Дикс говорит, что решила остаться там жить. Пока не знает на сколько, но в ближайшие несколько лет домой она не планирует возвращаться. И тут я понял, что это конец. Конец, мать его. Я потерял её полностью и бесповоротно. Я снова остался один. Ещё один человек ушёл из моей жизни. Снова.

Мне нужна боль, нужно напоминание о том, что я потерял её. Встаю и по пути хватаю ключи от своего байка. Уже какое-то время я участвуют в подпольных боях без правил. Это помогает мне унять боль, обуздать моего внутреннего зверя и заработать немного. Что тоже является хорошим плюсом во всем этом дерьме. Но перед боем мне нужно заехать в ещё одно место, способное заставить меня чувствовать боль.

Маленькое помещение заполнило жужжанием, вибрация машинки угнетающе давила. Я сражался за глоток воздуха, никак не могу привыкнуть к этому. Медленно вылетающие искры, осветили кожу, иголка обжигающе клеймила мою грудь. Я чертовски сильно стиснул зубы, руки сжались в кулаки, сердце бешено колотилось. Да, это именно то, что мне было нужно. Чувствовать боль. Я всегда знал, что она станет еще одной отметиной. Еще одним шрамом. Еще одним грехом, который добавился к неисчислимому количеству других.

— Ты в порядке, парень? — Килл — тату-мастер, прекратив работать, посмотрел на меня с беспокойством, как будто сегодня я был самой огромной тряпкой, которая переступила его порог. И сегодня он был чрезвычайно проницателен и смог правильно прочитать меня. Мне было чертовски больно. Но не от той боли, о которой он думал. Эта боль, жила в самом темном уголке моей души, где отвратительное сливалось с ужасным.

— Ага. В порядке, — выдавил я, впиваясь ногтями в ладони, — просто хреновый день. Или месяц. Или жизнь.

Парень вытер кровь и краску бумажным полотенцем, затем наклонился поближе, чтобы осмотреть результат своей работы.

— Скоро закончим.

Я не смог ничего сказать, просто кивнул, представляя ее лицо, отпечатанное в моем ненормальном разуме. Больше четырех месяцев прошло с тех пор, как я остался без нее, как она оставила меня. Это я все испортил, нанес последний удар. Возможно, если бы я не ушёл, все было бы иначе. Самая огромная ложь, которую я говорил кому-либо, была сказана ей. Ложь о том, что она была не лучшей. Да, я тогда ушел, но не было ни единого гребаного шанса, что я мог забыть ее. Я сам не знал этого. Но как оказалось, она за эти годы осела в моём сердце, без моего на то разрешения. Эта девочка была незабываема. Да уж, а я, как оказалось, был хренов садомазохист.

— Выглядит действительно круто. Не был уверен, что будет сочетаться с другими татухами на твоём теле, но вышло хорошо.

Промолчав, я напрягся и стиснул зубы, пока он протирал ее. Твою мать, это реально очень больно. Когда Килл закончил, он наложил повязку.

— Все готово. Через пару часов сними повязку и промой. Ну, думаю, ты и сам все знаешь, парень.

— Ага, я понял. Спасибо мужик.

Заплатив, я оставил огромные чаевые, которые он заслужил, поскольку ему пришлось терпеть меня, непрерывно корчащегося в кресле. На моей груди под самым сердцем теперь появилась новая татуировка, та, которая будет всегда напоминать мне о ней — «Promitto me amare te in aeternum». Это то, что я боялся признать, но понял совершенно случайно. Я привык к боли, но сегодня мне было как-то больнее. Чувства обострились. Звон колокольчиков раздался над головой, когда я вышел на тротуар. Ночь опустилась на освещенную улицу. Пора принять ещё одну порцию боли, чтобы потом просто без снов и мыслей о ней лечь спать. Если конечно я выживу…

Когда я подъехал к «Ярости» было уже за полночь. Здание находилось на окраине города. Название было не случайным. Здесь такие же парни как я вымещают свою боль, злость друг на друге, при этом получая неплохие деньги, но и итог может быть плачевным. Оставив свой байк на окраине дороги, я поплелся в сторону здания. Кровь бурлила во мне, адреналин хлестал через край. Я был готов выбыть из кого-то дерьмо, а возможно даже и не из одного.

Отчетливый шум и громкие одобрительные крики эхом разносятся по зданию. Звук проходит через все мое тело, и мое сердце бешено колотится. Что ждет меня впереди? О, я это знаю. Боль. Арена находиться в подвале, поэтому шум не такой сильный как внизу. У входа меня встречает, как и всегда, Марио. Это огромный верзила, весь покрытый татуировками, боже даже его лысая башка в татухах, только кажется свирепым, на самом же деле он чертов плюшевый медведь. У него две девчонки и верная жена. Однажды показывал мне фото, и он счастливчик. У него есть то, чего я иметь не смогу.

— Что-то ты поздно сегодня, парень. Или сегодня наблюдатель? — Марио протягивает мне руку, я жму её в ответ.

— Неа, я в деле. Нужно было кое-что закончить. — Указываю головой на его татуировки и он, улыбнувшись, сразу понимает меня. Этот мужик хренов тату — наркоман.

— Однажды ты обскачешь меня по этой части, парень. — Он снова улыбается и открывает мне двери. Я знаю куда идти и делаю это машинально. Спускаюсь по металлической лестнице вниз.

Я вдыхаю тяжелый запах воздуха и медленно выдыхаю его. Мое тело пробуждается, скручиваясь спиралью, возбуждаясь в предвкушении. Помещение заполняет яркий свет, гремящие цепи и хрюканье мужчин, когда плоть сталкивается с плотью. По моей коже пробегают волны адреналина, и энергия просачивается сквозь меня, проносясь подобно молнии по всему телу. Сотни людей стоят по краю арены и скандируют.

К потолку подвешена клетка. И это будет первое, что вы увидите, если попадете сюда. Клетка дребезжит и раскачивается, когда двое мужчин разбивают кулаками лица друг другу. Они уворачиваются и разворачиваются, бьют кулаками, и каждый раз, когда они это делают, клетка содрогается и скрипит. Кажется, что ещё немного, и она к чертям рухнет на землю. Но реальность такова, что здесь провели тысячи боёв и эта металлическая конструкция все ещё на месте.

Я чувствую запах крови и ржавчины, перемешанные с потом и плесенью, от этого обычно хочется блевать. Пыль витает в тяжелом воздухе, прилипая к влажной коже и скатываясь каплями. Ее частички оседают в моих легких и щекочут ноздри, но мне плевать. Это заставляет чувствовать себя живым, когда жизнь, которой я жил тридцать минут назад, была обманом. Все, что было до того, как попадаешь сюда, кажется нереальным. Другой мир, другие ощущения. Поры на коже покалывают и вибрируют, призывая меня снять одежду и обнаженным телом почувствовать грязь этого места, участвовать в этой гребанной битве за жизнь. В битве за деньги, как думают многие. Но мне важна боль, важно чувствовать жизнь. А деньги, ну это просто бонус.

Я стою и смотрю за очередным боем, который представляет собой месиво из одного парня, второй же наслаждается причинением боли. Боже, думаю сегодня его последний бой. Толпа скандирует и требует ещё крови и мяса. Они ненасытны. Рефери даёт отсчет и бой заканчивается. Клетка опускается. Парень не может даже встать на ноги и его под руки вытягивают из клетки и волокут прочь из помещения. Если он жив, то ему повезло. Если же нет, то больше его никто не увидит. В соседнем помещении его просто скинут в яму со сточными водами, там его тело до неузнаваемости обглодают крысы. И даже если его обнаружат, то уже вряд ли опознают. Как только он покидает клетку, о нем все забудут. Никто и никогда не рискнет сказать что-то копам или кому бы то ни было об этом месте. Иначе поплатятся жизнью. Своей или своих близких.