Глава 15

Обнаженные

Я: Есть планы на выходные?

Марк: Всё как обычно. А что?

Я: Хочу провести выходные с тобой.

Марк: Все выходные? Как?

Я: Эвери и я «вызвались добровольцами» в женский приют с вечера пятницы до утра воскресенья.

Марк: Кейденс.

Я: Марк.

Марк: Это очень плохо.

Я: Что? Вызываться добровольцем? Я думала, это хорошо.

Марк: Ты же знаешь, что я имею в виду. Врать о помощи в женском приюте? Ну же.

Я: Ты хочешь провести со мной выходные или нет?

Короткая пауза.

Марк: Во сколько ты будешь здесь?

***

— Когда, по-твоему, твои родители начнут подозревать о твоих фальшивых общественных проектах? — спросил Марк, сидя на диване.

— Никогда, — ответила я, лежа на животе, на полу его гостиной. — Они боготворят Эвери. Они считают её святой или вроде того. Руфь или Эсфирь из Библии.

Марк ничего не ответил, и наклонился, чтобы получше рассмотреть страницу.

— Десять способов задать жару в постели, — прочитал он вслух. — Скандально.

— И информативно. Откуда, по-твоему, женщины учатся своим трюкам?

Ответа не последовало.

— Марк?

— Чшшш. Я читаю, — ответил он.

Я закрыла журнал.

— Эй? Зачем ты это сделала? Я учился, — пожаловался он.

— Тебе правда хочется узнать обо всём этом?

Он бросил свои непроверенные бумаги на кофейный столик и плюхнулся на пол рядом со мной.

— Я нахожу тебя совершенно захватывающей, Кейденс. Хочу узнать о тебе всё, о том, как работает твой мозг, что тебе нравится читать, изучать и обо всём том, что делает тебя такой женственной.

Я усмехнулась и открыла журнал.

— Перья.

— Перья?

— Оказывается, перья – то, что нужно, — ответила я. — Соблазнительно и вызывают мурашки.

— Продолжай, — ответил Марк. Он встал с пола и пошёл на кухню. Я услышала звон стекла и хлопок пробки, и продолжала трещать о точках G и о том, как их найти.

— Красное подойдет? — крикнул он.

— Красное что? — крикнула я в ответ.

— Вино, — заявил он.

— Ты собираешься позволить мне пить вино? — спросила я. Внезапно я потеряла интерес к разведению пожара в спальне.

Он подошёл ко мне с двумя бокалами, наполовину наполненными тёмно-красной жидкостью.

— Ты остаёшься на ночь. У меня нет намерений воспользоваться тобой. И я не позволю тебе сходить с ума, — ответил он, предлагая мне бокал.

Я схватила его немного жадно. Как бы безумно это ни звучало, я никогда не напивалась. Да, я унюхалась кокаином, но никогда не напивалась. Почему я не выбрала меньшее из двух зол? Понятия не имею.

— И ты не напьёшься, — сказал Марк, как будто прочитав мои мысли. Или, может быть, он почувствовал моё рвение обернуть свои маленькие пальчики вокруг бокала.

Улыбнувшись, сделала глоток. Я никогда не пробовала вина. Оно было изысканным и приятным, тяжёлым и тёмным. Я отпила еще. Знаю, чудно, но я представила, что я – вампир, пьющий кровь. Я знала, что кровь на вкус совсем другая. (Ещё один, чуть более долгий глоток). Я лизнула рану на коленке, когда мне было шесть, и выяснила, что кровь на вкус едкая и металлическая. (И чертовски большой глоток). Но я всё равно притворялась, что пью кровь, потому что думала, что это сексуально. И потому что мне хотелось побыть вампиром несколько минут. Опьянение было практически моментальным. Наверное, именно поэтому я и хотела быть вампиром.

— Кейденс, вино нужно потягивать, а не заглатывать, — произнес Марк, усмехаясь.

— Что? — я посмотрела на свой бокал. Он был пуст! Когда это произошло? Я взглянула на Марка и пробежала языком по верхним зубам. Никаких клыков. А мне и вправду хотелось быть вампиром. — Можно мне ещё?

Марк смотрел на меня с любопытством.

— Да, Кейденс. Но в этот раз помедленнее, хорошо?

Я с энтузиазмом закивала.

Этот бокал я пила значительно медленнее, но в основном из-за того, что мне сказали, что третьего бокала не будет. Я чувствовала себя вялой, как тёплая дождевая лужа, и забралась к Марку на колени, намереваясь намочить его. Мне хотелось посмотреть, как вода бежит по его рукам и обнажённой груди. Я попросила его снять рубашку, и он был вынужден сделать это, усмехнувшись.

— Вау, — прошептала я.

— Нравится? — спросил он, бросая рубашку на диван.

— Нравится. Очень, — ответила я и склонилась, чтобы поцеловать его очерченные грудные мышцы. Это было определённо не тело мальчика. Он был взрослым. У него были взрослые мускулы и гладкая, совершенная взрослая кожа. Я опустила взгляд на участок мягких волосков, начинающихся у пупка и исчезающих под его штанами.

— Ты щекочешь меня волосами, — произнес он, нежно убирая мои светлые пряди с его груди и живота. — Они такие мягкие, — он провел по ним пальцами.

Я села и посмотрела ему прямо в лицо.

— Я должна тебе кое-что сказать, — произнесла я. — Но я не хочу напугать тебя.

— Ладно.

— Я вампир, — я прильнула к нему, зарывшись лицом ему в шею, и укусила его. Сильно.

Он хмыкнул и потянул меня за волосы, заставляя посмотреть на себя.

— Сделай это снова, ты, маленькая лисица, — произнес он.

— Я не лисица. Я вампир, — поправила я и снова приблизилась, чтобы укусить его за шею.

Я услышала уже знакомое рычание у него в груди и оказалась в ловушке его рук, он уложил меня на диван. Он нежно целовал меня, и я чувствовала сладость вина на его губах, его языке, которым он провёл по моей нижней губе.

— Я все правильно делаю? — спросил он.

Я кивнула и снова притянула его к себе. Он снова навис надо мной. Я была прижата к дивану, без шанса на спасение. Хотя, мне и не хотелось спасаться. Мне хотелось, чтобы он с силой вошёл в меня, и я бы не сказала, нет. Я подумала, что могу побороться ради вида, но знала, что никогда не отвергну его.

— Я готова, Марк, — выдохнула я, почувствовав его губы на своей шее.

— Я не дам тебе ещё бокал, Кейденс, — ответил он.

— Я говорю не о вине, а о любви. Я готова к тому, чтобы ты… — я выдержала паузу для большего эффекта, — занялся со мной любовью.

Марк отодвинулся от меня и устало улыбнулся.

— Ты слишком много выпила. Так что нет.

— Но послушай, — начала я, а потом спихнула его с себя и снова забралась к нему на колени. Я взяла его за руки. — Я знаю, что будет больно. Но может, будет не так уж больно, раз уж я чувствую себя так развязно. Понимаешь, о чем я? — спросила я, поигрывая бровями.

— Я понимаю, о чём ты, — ответил Марк.

— Я готова потрогать его, — продолжила я.

— Потрогать что?

— Марк! Не заставляй меня произносить слово член вслух! — я покачала головой. — Ох, ёлы-палы. Я уже это сказала.

Марк расхохотался.

— Ёлы-палы? Кто вообще говорит Ёлы-палы?

— Перестань насмехаться и переспи со мной, — ответила я, смеясь. Я обхватила его лицо ладонями. — Ты самый сексуальный мужчина на свете. Во всей вселенной. Ты понимаешь, что я тебе говорю? Я хочу, чтобы ты всю ночь занимался со мной любовью, ты, сексуальный, сексуальный, большой мускулистый мужчина, — я прильнула и небрежно поцеловала его. Я не хотела, чтобы поцелуй был небрежным. Просто так вышло.

— Моя маленькая Кейденс, — произнес Марк, когда я оторвалась от него. Он убрал волосы с моего лица кончиками пальцев. — Расскажи мне о своей утренней рутине.

— Ладно, — пролепетала я. — Ну, мои волосы по своей природе волнистые, но я их выпрямляю. Поэтому мне приходится вставать в школу пораньше, чтобы выпрямить их утюжком.

— Ты выпрямляешь волосы? — спросил он.

— Ага, — ответила я. — Ты никогда не видел утюжок для волос?

Марк покачал головой.

— Что ж, я взяла его с собой. Покажу тебе утром.

Он кивнул, позабавленный.

— Занимает кучу времени, ведь у меня много волос, — добавила я, взяла прядку и приподняла её.

— Вижу, — сказал Марк. — Они очень красивые.

Я ухмыльнулась.

— И я экспериментирую с новыми трендами в макияже. Особенно с техниками нанесения теней. Так что я оставляю себе пятнадцать минут по утрам, чтобы поработать над глазами.

— Красивые глаза, — ответил Марк.

— И спасибо, Господи, мама с папой, наконец, закончили пристройку к дому. И теперь у меня есть отдельная ванная, и мне не приходиться делить ее с Олли.

Я зевнула и положила голову Марку на плечо. Понятия не имею, когда вырубилась, но смутно помню, как меня куда-то несли, положили на что-то мягкое и тёплое, и там пахло мужчиной. Мне понравилось, и я глубоко вдохнула, чувствуя губы, прижатые к моему виску, пока не провалилась в глубокий сон.

Мои веки затрепетали перед тем, как открыться полностью. Ожидающая меня картинка и радовала меня, и тревожила. На секунду я забыла, где находилась, даже при том, что осознавала, что рядом со мной лежал Марк, он уже проснулся и мило мне улыбался.

— Доброе утро, — произнес о

Я открыла рот, чтобы ответить, но резко захлопнула его. Моё дыхание было несвежим. А потом я вспомнила, что до сих пор накрашена. Я чувствовала, что тушь размазалась вокруг глаз.

— Ты самая красивая, когда спишь, — сказал Марк.

Я покачала головой, уткнувшись лицом в подушку, а потом соскользнула с кровати.

— Эй? Куда это ты?

— В ванную. Почистить зубы и умыть лицо, — ответила я, а потом присела на корточки на пол и зарылась в свою сумку для ночёвки.

— Если ты беспокоишься об утреннем дыхании, у меня оно тоже есть, — сказал Марк.

— Тогда может тебе стоит почистить зубы, — предложила я. Он рассмеялся.

— Ладно, — ответил он и соскочил с кровати. Он подошёл ко мне и сел на корточки рядом, наблюдая, как я роюсь в сумке. Где моя зубная щётка?

— Кейденс?

— Хмм?

— Ты считаешь, что мы всегда будем целоваться и прикасаться друг к другу лишь тогда, когда у нас приятное и свежее дыхание?

— Да.

Он усмехнулся.

— Ты же знаешь, что это не правдоподобно, да?

Я спрятала лицо.

— Не хочу, чтобы ты меня такой видел. Я знаю, что выгляжу как енот, и изо рта пахнет отвратительно и…

— Хватит, — перебил он меня, — посмотри на меня.

— Нет.

— Я тебя заставлю.

Я замерла. Марк толкнул меня на пол и забрался сверху.

— Марк! — завопила я ему в лицо, пока не вспомнила, что моё дыхание подобно мёртвому животному.

Он взял моё лицо в свои руки, как в ловушку.

— Ты сексуальна, великолепна и идеальна для меня даже с глазами, как у енота и чудовищным, и я действительно это имею в виду, чудовищным дыханием, — произнес он и склонился, чтобы поцеловать меня.