Глава 2

Лиам законченный мазохист или просто вампир-целитель, постоянно желающий умереть?

На протяжении последних двух часов, Реган задавала себе один и тот же вопрос, меряя шагами огромную, со вкусом обставленную гостиную. Она давно убрала все остатки китайской еды, хотя Лиам мог бы справиться с этим одним взмахом руки. Просто эта задача помогла занять ее тело, но не мешала мысленно биться в страхе за безопасность вампира.

Черт возьми! Когда этот упрямый вампир признает, что являясь целителем, отличается от других? Он не может сражаться с павшими и выйти без повреждений. Она часто наблюдала за его страданиями, не чувствуя себя оскорбленной данной ситуацией. Братьям нужно было знать это, но Лиам, конечно, ничего им не расскажет.

«Лиам твой друг», — напоминала она себе, остановившись на большом плюшевом ковре, а затем плюхнувшись на удобный кожаный диван.

Его боль почти убивала ее саму.

«Потому что Лиам — твой избранник!»

Реган хотела отогнать эту мысль, покачав головой, но это не помогло бы. Лиам — ее истинный, но он никогда не узнает правды. Сколько раз она хотела попросить его посмотреть, не смогут ли они найти в книге о вампирах-целителях способ, чтобы раскрыть тайну о близости.

«Ты любишь его».

Господь, помоги ей, но она любила Лиама Хэйла всем своим существом. И именно поэтому он никогда не узнает, что она его избранница. Реган уже не могла вспомнить, когда поняла, что любит его, но для нее на первое место встала безопасность.

Реган узнала о том, что является его суженой восемь месяцев назад, после свадьбы сестры и Натана. Не сложно было догадаться, кому принадлежит метка на ее бедре, после того, как Саша показала ей свою и объяснила ее значение. Лиам был последним из братьев, у кого не было пары, а его метка сильно напоминала метку Натана. Дракон.

Реган свернулась калачиком в углу дивана и задрожала, вспомнив ужасную ночь, когда совет магов пришел к ней домой сразу после свадьбы Саши. Они раздели ее, чтобы найти вампирскую метку на теле. Собственная мать сдала Реган, вспомнив, что у младшей дочери было странное родимое пятно. Метка Саши проявилась после достижения восемнадцатилетнего возраста, Реган же родилась уже с ней. После медленного и болезненного удаления метки, совет дал ей выбор — выбрать своей парой себе подобного или Лиама убьют маги из лиги убийц.

Слезы потекли из глаз Реган, когда она потерла изменившуюся отметку на своем бедре. Боль была мучительной, но еще мучительнее был факт, что Лиам никогда не будет принадлежать ей. Она никогда не станет рисковать им, никогда не скажет, что они являются истинной парой. И, ох… Как же ей хотелось рассказать правду и попробовать каждое интимное действие, которое смогло бы разжечь в нем инстинкты к спариванию.

«Но захочет ли меня Лиам?»

Он любил ее. Реган это знала. Она не знала лишь, захочет ли он на самом деле видеть ее своей избранной. Он обращался с ней как с приятелем или сестрой, наслаждаясь ее компанией, но взаимно ли желание? Ага… Он время от времени бросал ей комплименты, но она подозревала, что это скорее из сочувствия, чем из-за других чувств.

Возможно, ей просто следует поддаться требованию совета и покончить с этим. Ее насильно огородят от общества Лиама и, возможно, яростное желание исчезнет. Было бы хорошо избавиться от влечения, потому что он никогда не будет принадлежать ей. Зачем продлевать страдания?

Лиам настаивал, что, будучи целителем, слишком занят и никогда не сможет найти пару и стать хорошим партнером. Имел ли он в виду именно это или говорил так, чтобы успокоить себя из-за ничтожной возможности обрести свою избранницу?

«Не важно. Ты никогда не узнаешь этого».

Лишь Саша и совет знали, что она является суженой Лиама, и сестра умоляла Сашу ничего не говорить Натану. Он бы рассказал обо всем брату, и тогда его… убили бы. Так или иначе, лига магов-убийц прикончит его. Саше сложно было скрывать правду от Натана, но сестра Реган знала, насколько сильна лига. Этого было достаточно, чтобы хранить в секрете тайну о Лиаме и Реган.

Реган в порыве яростной покорности вытерла слезы. Зачем она мучает себя, продолжая каждый день видеться с Лиамом?

«Потому что не можешь оставаться в стороне. Любишь его, чувствуешь его одиночество, его нужду в общении».

Правда. Она не могла находиться далеко от него, хотя время, проведенное вместе, причиняло и боль, и наслаждение, но Реган хотелось быть с ним.

Ее тянуло к нему, хотелось заботиться о нем. Лиам с рождения учился приносить себя в жертву… и ему нужен был друг, который смог бы спасти его от себя самого. Он слишком многим жертвовал, хранил множество секретов и никогда не задумывался о цене, которую должен был заплатить за сохранность этих тайн и самопожертвование.

— О, Лиам, — тихо вздохнула она, вспоминая, как в самом начале он пытался приложить все усилия, чтобы подружиться с ней, но она отталкивала его. И все же не было никакого шанса противостоять его настойчивости и решимости. Лиам Хэйл при желании становился настоящей занозой в заднице. Красивый, сексуальный, заботливый и иногда высокомерный, но в то же время настырный, когда хотел добиться желаемого. По какой-то непонятной причине ему хотелось проводить время с Реган, дружить с ней. Да и кто смог бы не обращать внимания на эти глаза цвета шоколада, наполненные пустотой, от чего ее сердце сжималось. А это мускулистое, возвышающееся тело, созданное для грехов, о которых Реган и помыслить не могла до встречи с Лиамом. В последнее время она все чаще думала о сексе.

Реган почувствовала необъяснимый укол ревности ко всем женщинам, побывавшим в постели Лиама. Должно быть, они скончались сотни лет назад, но ей не нравилась каждая из них, поскольку у них было то, что никогда не увидит она. Как выглядят растрепанные темные волосы Лиама и его наполненные желанием глаза?

Как ужасно! И просто невыносимо.

Дерьмо… Этот мужчина являет собой греховный плод, не имея сексуального желания. Реган может лишь представить, что эти женщины испытали с ним, являясь объектом его желания. Несомненно, Лиам полностью удовлетворил их потребности.

Лоно Реган сжалось, а соски затвердели от одной мысли. У нее никогда не было мужчины, поскольку магам запрещены отношения со всеми, кроме избранника, но она была целительницей. Не то, чтобы она не понимала, как происходит акт, но впервые ей довелось желать мужчину… Лиама.

Она обхватила себя руками, стараясь заглушить боль от того, что никогда не сможет получить. Будучи магом, она с самого детства училась не показывать эмоций.

Тихая и застенчивая от природы она с легкостью справлялась с магическим призванием… Пока в ее жизнь не вошел Лиам. Он сжег преграды, что скрывали ее чувства, с которыми она не привыкла ежедневно бороться. Чувствовала себя живой, смеялась, могла поговорить с кем-то кроме сестры Саши. Но находясь с Лиамом, она испытывала страх и боль, которые, либо должна была запихнуть глубоко внутрь себя, либо задохнуться от эмоций.

«Если бы ты согласилась с выбором совета, то могла бы снова стать тихой и замкнутой. Снова полностью скрыть свои эмоции».

Лиаму больше не угрожали бы маги. Она уступит, чтобы защитить его от гнева совета, даже если это будет означать, что они больше никогда не увидятся.

— Ты все еще здесь.

Реган дернулась, повернувшись в сторону глубокого баритона, прошедшего по ее телу, даруя умиротворение. Сердце учащенно забилось.

— Лиам, — тихо выдохнула она, поднимаясь на ноги, желая обнять его, встретив сосредоточенное выражение, застывшее в его взгляде. — Ты в порядке?

Он ободряюще улыбнулся.

— Я в порядке. По крайней мере, в лучшем состоянии, чем павшие.

Он скрывал что-то, пряча это за улыбкой. Реган слишком часто видела его, чтобы понять, когда он скрывает правду.

— Тебе пришлось убивать?

— Тебе следует уйти. Поспи немного, — он скучающе зевнул, явно стараясь сменить тему.

Взгляд Реган метнулся на часы. До дневного сна оставалась еще пара часов.

— Лиам Хэйл, ответь на мой вопрос.

Он вздохнул, скидывая маску притворства.

— Да. Выбора не было. Мы оказались в меньшинстве. Пришлось бы либо наблюдать за тем, как от павших остается кучка пепла, либо за тем, как моих братьев обезглавливают. Выбор не сложный, — спокойно закончил он.

Она взяла его за руку и потащила к лестнице.

— Идем в постель.

— Милая, я готов был бы убить за такое приглашение несколько сотен лет назад, — тихо выдохнул ей вслед, поднимаясь наверх.

— Скольких? — спросила она, проигнорировав его намек.

— Троих.

— Боже, Лиам. Даже борьба с одним для тебя ужасна, — она остановилась рядом с кроватью. — Раздевайся.

Реган заметила признаки боли на его лице, и он не стал спорить.

Лиам забрался под одеяло и натянул на себя простыню, прежде чем с помощью магии избавиться от джинс, футболки и другой одежды.

Слезы непроизвольно текли из глаз от осознания, что произойдет дальше. Как она могла снова наблюдать за его страданиями? И в три раза хуже, чем она видела прежде. Реган заняла привычное место на полу у кровати, ненадолго прикрыв глаза, чтобы привести себя в порядок и успокоиться перед несколькими напряженными часами.

— Эй, — хриплый голос Лиама прозвучал с края кровати, когда он протянул руку и нежно коснулся ее щеки. — Не плачь из-за меня, Реган. Я выдержу. Привык уже.

Она не ответила, открыв глаза, из которых слезы текли быстрее. Возможно, он и смирился с тем, что происходит, но Реган не думала, что когда-нибудь сможет привыкнуть к страданиям Лиама.

— Иди домой. Я так хочу. Завтра мне станет лучше, — он вытирал слезы пальцами, но они продолжали течь из ее взволнованных голубых глаз.

— Нет.

— Да. Иди.

— Ни за что.

— Вот упрямица, — он хрипел и отдернул руку, свернувшись калачиком, чтобы унять боль.