Олеяна Голубева жила с дедом в лесу. Когда девочке было 5 лет, ее отец попал в страшную аварию и погиб, а Оля оказалась в детском доме. Однажды на пороге приюта появился высокий, широкоплечий, весь заросший мужчина, больше похожий на медведя, чем на человека. Страшный дяденька, оказался Олиным  дедушкой. Мужчина был лесником и одновременно смотрителем при заповеднике, он забрал внучку в лес. Олеяна не ходила в школу, дед сам учил ее грамоте, письму, счету и другим предметам. Девочка жила и росла вдали от цивилизации. Оля много читала, была крайне умна, но совершенно не умела общаться со своими сверстниками. Дед был сильный, суровый – человек старой закалки, внучку воспитывал, сознательной и доброй, но…, по сути, как маленького мальчика. Однажды Оля поинтересовалась у дедушки, где ее мать. С присущей прямолинейностью и честностью дед объяснил внучке, что ее мать была… шлюхой.

Олеяна очень переживала за деда. Она, как и Тома, провалилась в портал у него на глазах. Встав посреди ночи и разбудив прародителя, Оля чинно прошествовала к реке и нырнула в нее. У деда последнее время побаливало сердце, все-таки, возраст, а внучки на его глазах фактически утонула.

Прохорова Марина была дитем высшего света. Призыв застал ее на благотворительном бале. На глазах у всего бомонда, Марина нырнула в огромную чашу с пуншем. Отец девчонки был крупным бизнесменом и обращал внимание на дочь, фактически, только по праздникам. Мариной занимались батарея нянек, репетиторов и инструкторов. Последние два года, девушка вникала в бизнес отца. Однажды разбирая документы в его личном сейфе, она наткнулась на договор, составленный между ее родителями, на основании которого получалось, что родная мать ее банально продала, за крупную сумму и дом на побережье экзотического острова.

Ивелия Сафина оказалась, в свои 18 лет, мастером спорта по художественной гимнастике. Ее отец был целеустремленный и сильный человек, работающий тренером в крупном спортивном центре. Он в одиночку справился с воспитанием и заботой о маленькой дочери, которую в годовалом возрасте оставила у него на руках, сбежавшая жена. Веля выросла с осознанием того, что ее мать бестолковое, легкомысленное и совершенно никчемное существо. Жили они за городом в огромном доме. Отец зарабатывал много и не отказывал дочери ни в чем. Ивелия почувствовала зов посреди ночи, и как была, в дорогой сорочке и нижнем белье, босиком протопала в небольшую оранжерею, пристроенную к ее комнате, и нырнула в фонтан.

Галина Чижикова жила в деревне в семье тети – сестры ее отца. Отец ее был запойным алкоголиком, и с периодичностью раз в три месяца вспоминал, что у него есть дочь. Но почему-то при каждой встречи его больше интересовало, дает ли ей карманные деньги тетка, а не как у нее дела. Галя с 14 лет стала подрабатывать на ферме. Ферма принадлежала мужу родственницы, но мужчина исправно платил девочке за помощь в поле и в коровнике. Тетя во всех бедах Галиного отца обвиняла женщину, которая родила девчонку. До встречи с матерью Галины, он был художником, с тонким и ранимым мироощущением. Предательство любимой женщины подкосило его. Он так и не смог собраться после ухода своей единственной. Примерно полгода назад отец девушки умер, у него отказали сначала почки, а затем и печень. Девушку затянуло в омут межмирья посреди улицы. Галя гуляла с друзьями, когда начался дождь. Все побежали по домам, а Галину, на подходе к дому тетки утянуло в лужу.

Лазорева Оксания до того момента, как попала сюда, думала, что живет с родной мамой. У нее была обычная семья. Мать – одиночка, работала в детском садике воспитателем. Ксана, как и все, ходила сначала в садик, потом в школу, а уже как год училась в университете на филолога. Как и Дарья, она проснулась от шума воды на кухне. Первой мыслью было, что где-то прорвало трубу. Разбудив мать, Оксана, отправилась в ванную за ведром и тряпками. На подходе к кухне ее утянуло в разлитую лужу воды.

Все это девчонки сообщили с особой ехидцей и долей самокритичности, больше посмеиваясь над самой ситуацией, чем жалуясь на жизнь. Но почти в каждом слове между строк можно было расслышать горькую правду: большинство из нашей дружной компании жизнь явно не баловала. Девчонки рассказывали свои истории, достаточно кратко, умолчав все подробности, так как среди нас имелся соглядатай в виде, развалившегося в кресле, тела. А мы расширенные истории и так знали, так как с большинством девушек успели перезнакомиться еще у паровой комнаты.

Лиян, как и обещал, проводил нас до здания, в котором располагалась столовая. Так же он показал, как разжиться едой. Надо было взять поднос справа у раздаточного стола и выбрать себе еду.

- А что из этого нам можно есть? – Спросила Галя.

- Все что душе угодно. – Ответил куратор.

- А чем мы будем расплачиваться? – Уточнила практичная Марина. – Денег нам никто не дал.

- Что такое деньги? – Спросил Лиян.

- Ну, валюта…, то чем расплачиваются за благо. – Попробовала пояснить ему я.

- У нас это называется – таули. – Ответил куратор. – Но вам не стоит об этом переживать, вас кормят и обучают за счет государства. Вот, когда вы получите общее образование, уже дальше обучаться приходится платно. Но, и это тоже не ваша забота. Если у вас откроются какие-либо таланты, обучение оплатит ваш род.

- Что за род? – Поинтересовалась Дарья.

- Каждая из вас принадлежит какому-нибудь роду. – Сказал Лиян. – Вы, ваше величество, к примеру, из рода Синих. А вот, Марина, если я ни чего не путаю, из Кобальтовых.

Помучив куратора на предмет, к какому роду русалок мы относимся, выяснили, что я, Катя и Ксана – Лазурные. Оксана была потомком младшей ветви рода, а мы старшей. Также к одному роду принадлежали Оля и Галя, Голубому.  Лена оказалась из Пурпурного рода, а Валя из Аметистового. Аня была потомком Сиреневого рода, а Милена – Лавандового, Тома – Сизого, а Веля – Сапфирового. Я в цветах как-то не очень разбираюсь, но, на мой взгляд, это были просто все оттенки синего…, какие-то.

Здание столовой больше подошло бы не для места общепита, а для театра. Вся конструкция имела округлый вид. Гулкий звук гулял где-то над высоким сводчатым куполообразным потолком. Я насчитала одиннадцать колон по окружности зала. Каждая колонна представляла собой существо мистического вида, поддерживающее свод потолка. Среди них, я отметила уже ранее виденных мной обитателей острова: получерепаху, полуящерецу, полулягушку, полузмея и русала – на половину мужчина и на половину рыба.

Столы, занимающие все пространство большого здания, были очень широкими, овальными и высокими. Все ели стоя. Наша дружная компания спокойно уместилась за один такой стол.

Окончив трапезу, мы еле-еле распрощались с куратором. А вернее Катя опять наступила ему на ногу, своими острыми каблучками, а, ринувшиеся на помощь своему любимого куратору, Дарья, Ивелия и Оксана, еще больше усугубили ситуацию. В итоге, Лиян сам от нас сбежал, отмазавшись срочными делами. И уже дружной компанией из 13 боевых девчат, мы отправились изучать территорию, поступившую в наше пользование, и составлять план обороны на ночь.

 

***

Все наши карты спутали кураторы, явившиеся пред отбоем на этаж.

Дарид радовал глаз совершенно лысой головой. Эх! Аж глазам больно, как сверкает! С боем, криками и угрозами, кураторы разогнали нас всех по своим комнатам, перед этим пообещав, что раз в три часа один из них будет приходить по нашу душу и проверять, находимся ли мы в своих кроватях. Мы не дуры, через час после того, как парни смылись с нашего этажа, вновь все высыпали в общий коридор. Общими усилиями и мозговой деятельностью решили во всех комнатах поставить своеобразные сигналки. А, по сути, каждая девчонка у дверей и окон навалила кучу звеняще-шумящего в случае чего барахла. Я лично сперла 5-ть ведер и столько же швабр из санитарной комнаты с моего конца коридора. Самые рисковые из нашей шайки Аня, Тома и Галя крадучись спустились на нижние этажи и проделали те же манипуляции там, просто умыкнув, все, что под руку попалось. Все честно добытое, мы по-сестрински поделили между собой.

Забаррикадировав дверь, подвинутым комодом, я усмехнулась, представив лица наших кураторов, если они попытаются прорваться к одной из нас. На окно я уместила швабру, какие-то бутылочки, вазочки, которыми щедро поделилась со мной сестра. По всей комнате между мебелью я натянула одежду, соорудив своеобразные растяжки. Ведро заняло свое законное место на комоде.

Спать не хотелось, и я, наконец-то, решила открыть свою заветную книжицу. Поддев мудреный замочек, сразу же на развороте книги красивым бабушкиным подчерком прочитала: ”Дай имя той, что создана тебя хранить”. Я заворожено провела по надписи пальцем.

- Марьяна. – Выдохнула я, внезапно возникшее в голове имя.

На первой же странице золотом проявилось: ”Марьяна – Путеводитель ведьмы”, а уже ниже черными чернилами: ”Приветствую тебя, Хранительница Жизни”.

А дальше я потонула в обилии информации содержащейся в кажущейся тонкой книжке. Здесь был, и поиск по крови, и ритуал единения сестер, и даже то, как можно создать вот такой артефакт. Я могла сама сделать путеводитель для Кати!

Где-то часа в 12 ночи послышался оглушительный грохот и неистовая ругань Лияна. Виноватым голосом перед ним оправдывалась Ивелия. Она бубнила, что-то про то, что мыла пол перед сном и забыла убрать ведро. Я ради такого дела даже с трудом отодвинула тяжеленный комод и высунула любопытный нос в коридор. Честное слово, я чуть со смеху на месте не померла! И никаких мальков не надо было…

Посреди коридора стоял абсолютно мокрый и злющий братец с ведром на голове. Это куда же наша гимнастка ведро свое поместила, что оно сыграло куратору по макушке? Веля аккуратно сняла инвентарь с головы мужчины и технично затолкала ведро обратно в комнату.