Глава 20
Я растерянно оглядела знакомую гостиную. Из орехового шкафа на комнату «смотрел» телевизор. Там он стоял, сколько себя помню. Перед ним находился огромный диван и стеклянный журнальный столик, который я ненавидела, потому что его нужно было вытирать от пыли и отпечатков пальцев каждые пять минут.
На стене возле телевизора висела фотография в рамке. Она была сделана, когда мне было около девяти лет. Отец держит меня на руках, а мама нас обнимает. Мы похожи на дружную семью. Возможно, мы даже были такими тогда.
— Вот ты где.
Я обернулась потрясенная, услышав голос отца, и еще больше впадая в шок, увидев, как он вкатывается в комнату в инвалидной коляске. С тех пор как я уехала, он совсем не изменился.
— Папа?
— Я искал тебя везде, — обрубил он. — Где ты была?
— Она не расскажет нам. — Мама вошла в комнату сразу за ним, натягивая куртку. — И у меня нет времени, чтобы торчать тут и выслушивать ее оправдания.
— Нет никаких оправданий, — прервал ее Джим.
Мое сердце остановилось.
— Джим?
Он грустно мне улыбнулся.
— Ты выглядишь так, будто призрака увидела.
— Ты здесь? Как ты можешь быть здесь?
Не обращая внимания на моих переговаривающихся родителей, Джим подошел и обхватил мое лицо ладонями.
— Я всегда здесь, Нора.
— Пикси?
Я дернулась от прикосновения Джима, шокированная увидев Эйдана и Сильви, стоящих у камина.
— Как?
Как они сюда попали?
— Я думал, что ты с нами, Пикси, — мрачно сказал Эйдан. Вдруг, Сильвия исчезла. Я выкрикнула ее имя, и Эйдан посмотрел на место, где она стояла. — Со мной, — прошептал он. — Я думал, что ты со мной.
— Так и есть! — закричала я, желая подойти к нему, но не могла пошевелиться. Я не могла сдвинуться с места. — Эйдан!
— Спокойно, Нора, ты со мной.
Я оглянулась через плечо и увидела Джима, смотрящего на мои ступни. Я проследила за его взглядом, и меня охватил ужас, когда увидела, как руки скелета держат меня сквозь пол. Неземная хватка удерживала меня на месте.
— Нет! — закричала я, пытаясь выбраться.
— Тссс, — Джим успокоил меня и, обхватив руками, притянул к себе. — Ты не можешь оставить меня, Нора. Ты мне должна.
— Джим, пожалуйста, — рыдала я.
— Пикси?
Я посмотрела на Эйдана и увидела, что он смотрит на меня с враждебным разочарованием. Он поднял руку, и мой страх увеличился, когда рука начала исчезать.
— Эйдан.
— Нора! Нора, что происходит? — Я бросила взгляд через плечо, и увидела, что мама и папа смотрят с диким ужасом на собственные конечности, которые начинают исчезать. — Нора!
— Джим, отпусти меня! — закричала я, пытаясь добраться до них.
— Это конец, Нора. Ты никогда не сможешь вовремя добраться до них всех. Лучше оставаться со мной, чем выбирать.
— Это мой выбор! — завопила я в ярости.
— Тогда выбери меня. Наконец, черт тебя подери, выбери меня. Ты должна мне.
— Джим… — я наклонилась к нему. — Мне очень жаль. Пожалуйста, мне очень жаль.
— Пикси! — Эйдан исчезал.
— Нет! — Я боролась с Джимом, толкаясь, вырываясь и ударяя кулаками, но он держал меня сверхъестественно крепко. — Нет!
— Я бы хотел никогда не встречать тебя, Пикси.
— Эйдан, нет!
— Между нами слишком много призраков, — прошептал он.
А потом исчез.
— ЭЙДАН!
— Нора, проснись. Нора.
Я резко дернулась и с ужасом проснулась, еле открыв глаза. Рассеянно посмотрела на нечеткое лицо над собой и поморщилась от света.
Где, черт возьми, я?
— Ты заснула на диване. Мы все заснули.
— Эйдан? — Я попыталась сморгнуть усталость с глаз и приподнялась с дивана, застонав, когда боль пронзила мою шею. О да, я определенно заснула не на кровати.
Сфокусировавшись на лице Эйдана, я поняла, что он стоит на коленях перед диваном. Его волосы были мокрыми, и он сменил одежду.
— Я дал тебе поспать.
Я повертела ноющей шеей из стороны в сторону и зевнула.
— Прости.
— Не извиняйся, — он одарил меня ласковой улыбкой, потянулся и убрал волосы с моего лица. — Я думаю, мы все нуждались в отдыхе.
Я оглянула гостиную и нахмурилась.
— Где Сильви?
Вчера вечером после пиццы у нас был киномарафон, чтобы отвлечься от реальности. Я не помню, как заснула.
— Я проснулся около двух часов назад, переложил ее в кровать и принял душ.
— Сколько сейчас времени?
— Сейчас только восемь часов. Помню, что ты начинаешь работать в десять, и я разбудил бы тебя позже, но тебе явно снился кошмар…
Я нахмурилась, пытаясь вспомнить.
— Кошмар?
С беспокойством он коснулся моего колена.
— Ты выкрикивала мое имя. Как... Как будто ты искала меня или что-то в этом роде.
— Я не помню, — прошептала я и потянулась к его руке. — Может это действительно был кошмар.
Эйдан поцеловал мои пальцы.
— Завтрак?
Я кивнула.
— Позволь мне помочь.
В конце концов, мне удалось уговорить его посадить свою шикарную задницу на табуретку, пока я буду готовить омлет. Мы шептали друг другу, пока я готовила, чтобы не разбудить Сильви.
— Ты хорошо смотришься на моей кухне, — сказал Эйдан тихим голосом, мягко улыбнувшись мне, но это не избавило его от грусти в глазах. Я хотела иметь возможность исправить ситуацию. Вот, я вызвала у него улыбку, а это уже маленькая победа.
— Твоя кухня приятнее моей.
— Не знаю.
Я дерзко улыбнулась в ответ на его упрек.
— Я все еще сожалею об этом.
— Но твоя подруга нуждалась в тебе.
— Да, это так. Но это не значит, что ты не нужен мне.
— Нужен для чего, дядя Эйдан?
Я подпрыгнула, чуть не уронив лопаточку.
Сильвия в пижаме появилась из ниоткуда, и, зевая, сонно потирала глаза.
— Ты хочешь завтрак, дорогая? — быстро спросил Эйдан, поднимаясь с табурета и подходя к племяннице. Несмотря на то, что она уже далеко не ребенок, подхватил на руки, как будто ей шесть лет, и посадил на стул.
Сильвия снова зевнула.
— Хлопья.
— Сию минуту.
Пока я заканчивала готовить наш завтрак, Эйдан насыпал хлопья «Читос», и поставил стакан апельсинового сока.
Мы ели в тишине. Было ли это из-за усталости, или из-за тяжести знания того, насколько временным был этот момент, я не знала. Тем не менее я видела, как Эйдан бросал взгляды на Сильвию, словно запоминая каждый момент со своей племянницей.
— А ты ночевала у нас, Нора? — внезапно спросила Сильвия, но глядя на своего дядю.
Не желая, чтобы она неправильно поняла, я пояснила:
— Мы все уснули на диване.
Девочка нахмурилась, и Эйдан добавил, опережая ее вопрос:
— Я проснулся раньше и переложил тебя в кровать.
— Ой. Хорошо. Прошлая ночь была веселой, — она устало улыбнулась нам.
— Ага, — сказал Эйдан, проводя рукой по ее растрепанным волосам. — Так и было.
Я отвела взгляд, прежде чем сделать что-то немыслимое и не заплакать.
Сильви перевела взгляд со своего дяди на меня, а затем снова на Эйдана.
— Мы можем сегодня сделать что-нибудь еще? Все вместе?
— Норе нужно быть на работе, дорогая.
Явно разочарованная, Сильвия обмякла на стуле.
— Это не обязательно, — выпалила я.
Эйдан поднял бровь.
— Не обязательно?
— Да. Возможно… — Я резко кашлянула. — Да... — Я кашлянула сильнее. — Я определенно простыла.
Он улыбнулся.
— Это правда?
— Да, но не волнуйтесь, это не заразно. Я все еще могу тусоваться с вами, ребята.
— Уууу! — улыбнулась Сильвия. — Что мы будем делать?
— Ну, сначала Норе нужно позвонить своему боссу и рассказать об этой загадочной незаразной болезни.
Я игриво толкнула его и спрыгнула со стула.
— Где моя сумка?
— Еще даже девяти нет. Она ответит?
— Ага. Лия обычно в магазине в восемь тридцать.
Когда я нашла свою сумочку, зазвонил домофон в квартире, и я с удивлением посмотрела на Эйдана. Было немного рано для посетителей. Он нахмурился, когда шел к нему, чтобы ответить.
— Может быть, Лэйна, — сказал он. — Она вернулась с работы в Париже.
Я понятия не имела, про ее работу в Париже. Скорее всего, Эйдан упоминал об этом, но я имела тенденцию отключаться, когда упоминалось о Лэйне. Я все еще не простила за то, что она говорила унизительные вещи обо мне.
Однако это была не Лэйна.
— Эйдан, это Кэл, — мужской голос потрескивал в динамике.
Эйдан застыл на секунду, а затем неохотно нажал кнопку входа.
— Дядя Эйдан, что папа здесь делает? — спросила Сильвия, соскользнув со стула и поспешив к нему. Несмотря на то, что она была высокой для своего возраста, она еще никогда не выглядела такой маленькой, в пижаме Hello Kitty и в тапочках, с короткими волосами из спутанного золотистого шелка. Ее личико искажала тревога.
— Я не знаю, дорогая. Узнаем через минуту.
После того как Эйдан открыл дверь своей квартиры, мы втроем встали рядом. Мне пришло в голову, что мы как солдаты на линии фронта, в ожидании атаки противника.
Мы не должны так относиться к отцу Сильвии, но нас вынуждали к такому отношению. Если бы с самого начала он был честен с Эйданом, эта чертова ситуация не была бы такой грязной. Так что в этой квартире его ждало негодование.
Сначала появился кулак, занесенный для стука в дверь, а затем Кэл вошел внутрь; его спокойное лицо напряглось, когда он увидел нас, стоящих с поднятыми головами скрестив руки на груди.
За ним следовала высокая привлекательная брюнетка. На ней было дорогое, сшитое на заказ пальто в елочку, идеально сидящее на стройной фигуре, черные кожаные перчатки и черные сапоги на каблуке. На локте свисала дорогая брендовая черная сумка.
Она посмотрела на нас яркими светло-серыми глазами, и хорошенькие губки сжались от недовольства.
Кэл слабо улыбнулся дочери.
— Доброе утро, куколка.
— Привет, папочка. Что ты здесь делаешь? — Она смотрела на него с большим подозрением и беспокойством, несвойственным для маленькой девочки.
После секунд неловкого молчания, Кэл прочистил горло и заговорил с Эйданом, избегая прямого взгляда в глаза.
— Нам нужно поговорить. Наедине.
— О чем?
Кэл тяжело вздохнул.
— Наедине, Эйдан.
— И я спросил, о чем?
Его тон был аналогичен холоду, который октябрьским утром впускает в дом открытая дверь внутреннего дворика.
Кэл посмотрел на Сильвию.
— Куколка, почему бы тебе не показать свою комнату Салли?