– Я очень быстро переоденусь. Я чувствую себя смешно в своих шортах, так как ранее пролила бутылку воды на них.

– Конечно, ванная дальше по коридору налево.

– Благодарю.

Как только я одеваю сухую одежду, то возвращаюсь в спальню и вижу, что Иззи небрежно лежит у изголовья кровати с бутылкой Dr. Pepper, которая ожидает и меня.

Я не пила содовую много лет, с тех пор как уехала. Честно говоря, я не питалась тем, что считалось нездоровым последние шесть лет. Я стону в тот момент, когда жидкость с пузырьками касается моих губ. Она спускается вниз по горлу, и я исподтишка отрыгиваю, а она оседает в моём желудке.

Закрутив крышкой бутылку, я ставлю её на тумбочку и располагаюсь рядом с Иззи на кровати.

Её взгляд блуждает по моему телу вверх-вниз, прежде чем она смотрит в мои глаза. – Ты хорошо выглядишь, Куинн. Калифорния, несомненно, подходит тебе.

– Благодарю. Мне там очень нравится. И люди, и то, что там всегда что-то происходит.

Иззи улыбается, но по тому, как в уголках её глаз появляются морщинки, я понимаю, что она заставляет себя это делать.

– Что происходит, Из?

Она делает глоток своего «Доктора Пеппера», а я смотрю, как она его глотает. Девушка выпрямляет спину и двигается, чтобы сесть на кровать со скрещенными ногами.

– Я всегда надеялась, что ты возненавидишь тот город и вернешься домой. Конечно, это ужасная мысль для твоей подруги. И когда ты сказала, что после месяца пребывания там ты получила главную роль в фильме, я молилась, чтобы он провалился. Но этого, конечно, не произошло. Ты была великолепна в нём, и ты великолепна во всех фильмах.

– Иззи, я понятия не имела. Почему ты ничего не сказала?

– Потому что я твоя лучшая подруга и никогда не хотела причинить тебе боль. К тому же, я знала, что вернуться к твоим родителям тяжело.

Мои родители. Эта ситуация неприятна сама по себе.

– Планируешь ли ты увидеть их, пока дома? – спрашивает она.

– Я не собираюсь, но хочу пожить дома какое-то время. И, Иззи, прости, что не приложила усилий, чтобы навещать тебя чаще. Я не была лучшей подругой на свете.

Взмахнув рукой в воздухе, она позволяет нашим бедам уйти на второй план.

– Ты – актриса, получившая множество наград. Никто из нас не ожидал, что ты вернешься. Я просто рада, что хоть на какое-то время заполучила тебя.

Наклонившись, я кладу голову ей на плечо, а она кладет свою на мою голову. Это напоминает мне времена, когда мы были неразлучны и невинны.

– Так, скажи мне, что это за сюрприз? – я задаю вопрос, делая глубокий вдох и позволяя влажному, прохладному воздуху из центральной системы кондиционирования заполнить мои легкие.

– Ну, я подумала, что мы могли бы пойти сегодня вечером и отпраздновать твоё возвращение домой. Мы приоденемся и всё такое.

Я скептически смотрю на неё. Последнее, что я помню, это то, что в городе был только один бар, и это было не место для молодых девушек. Надеюсь, это изменилось.

– А куда ты хотела поехать? На самом деле, я не взяла с собой нарядную одежду.

– Не беспокойся. Тебе нужны шорты и сапоги. Стереотипная техасская верхняя одежда.

Неприятно говорить ей, что я не распаковывала свои ковбойские сапоги с тех пор, как упаковала их много лет назад. Когда я переезжала в Лос-Анджелес, то взяла все свои сбережения от работы в офисе ветеринара в средней школе – после покупки моей машины, конечно – и арендовала крошечную однокомнатную квартиру. После того, как мой первый фильм прославил меня, я смогла позволить себе большую квартиру. Во время этого шага я просто затолкнула коробку на верхнюю полку своего шкафа со всем остальным, что напоминало мне о доме.

– И куда именно мы пойдем? – спрашиваю я, слезая с кровати и начиная распаковывать свою сумку с одеждой для путешествий.

– Это бар в центре города под названием «Сайдуиндер». Это новое место, и время от времени у них играет группа. Да ладно, Куинни, не будь отшельницей.

Я хихикаю, когда она поднимается с кровати и тяжело топает ногой по полу. Как будто в двадцать четыре года можно закатить истерику, как ребёнок.

– Я пойду, но сначала мне нужно вздремнуть. И не называй меня «Куинни». Ты знаешь, что я ненавижу это.

– Хорошо, вздремни. Я оставлю тебя в покое, но сначала у меня к тебе один быстрый вопрос.

Мурашки покалывают шею, когда она хватает рубашку, которую я складываю, из рук и бросает её на кровать.

– Посмотри на меня, Куинн.

Мне требуется минута, чтобы собраться с мыслями, прежде чем я поверну голову, чтобы посмотреть на неё. Я знала, что этот вопрос возникнет, и когда она приезжала в Калифорнию, я всегда могла избежать её внимания. Здесь, сейчас, у меня нет никакого выхода.

– Ты моя лучшая подруга. Почему ты не спросишь меня о моей семье?

– Как поживают твои родители?

– Хорошо, но я не глупая. Спроси снова.

– Иззи, как поживает твой брат?

– Вот так-то лучше. Тревор – это Тревор. И я очень надеюсь и молюсь, что ты преодолела ту безумную влюбленность, что была у тебя в детстве, потому что он все ещё капитан команды «судна неудачников».

– Команды «судна неудачников»?

Она в отчаянии машет рукой.

– Команды придурков. Да ладно, я знаю, что ты это слышала. В любом случае, не волнуйся. Я уверена, он будет слишком занят работой, чтобы быть рядом. Ты должна быть дома, отдыхать и расслабляться.

– И почитать мой сценарий.

– Да, и прочти свой сценарий. Он обещал вести себя наилучшим образом.

– Наилучшим образом? Он никогда не был жесток со мной. Он был просто… пренебрежителен, вот и всё.

Тревор всегда умел игнорировать меня в подростковом возрасте, и я никогда не понимала почему. Хотя всегда предполагала, что это из-за того, что я была не совместима с его группой головорезов, и что он всегда видел во мне свою младшую сестру, к моему большому разочарованию.

– Ну, чтобы это ни было, он собирается оставить нас в покое, чтобы я могла лелеять своё время с моей лучшей подругой. Иди, вздремни и будь готова к восьми.

– Поняла.

Я уже много лет не вспоминала о Треворе. С моим статусом знаменитости у меня нет никаких личных учётных записей в социальных сетях, только те, которые управляются моим публицистом, поэтому я ничего не видела и не слышала от него с тех пор, как ушла. И когда я говорила с Иззи, мы оставляли наш разговор легким и без драмы.

Когда я лежу в постели, то думаю о Треворе и знаю, что моя детская влюбленность, вероятно, выглядит так же красиво, как и тогда. Невозможно, чтобы печально известный Тревор мог быть чьим-то ещё. Он был моим лучшим другом, как и Иззи, мы втроём были неразлучны. Он всегда хорошо слушал, как я вымещала свои подростковые проблемы, не добавляя никаких слов мудрости. Он просто принимал меня.

Но однажды это изменилось, и я не знала, что произошло. Он не здоровался со мной в коридоре, если мы шли по школе, или, когда Иззи ходила со мной в магазин мороженого в городе. Казалось, что Иззи это никогда не беспокоило. Она была рада этому, более чем чему-либо, но мне было больно потерять его, как друга.

Я должна с ним связаться, пока дома. И узнать, что случилось. Закрытие всех вопросов поможет мне двигаться дальше, когда я вернусь в Лос-Анджелес. И давайте посмотрим правде в глаза, как часто кто-то получает шанс доказать, что кто-то не прав?

Глава 2

Куинн

Я подтягиваю слегка поношенную коричневую кожу к икрам и улыбаюсь. Розовые цветы выглядят так же, как я запомнила. Иззи и я выбирали эти сапоги летом, между младшим и старшим годами в средней школе.

Я стою перед зеркалом, прикреплённым сзади к двери, в полный рост и кручусь туда-сюда. Джинсовые шорты сидят высоко на моих ногах, обнажая нижнюю часть бёдер. Не достаточно, чтобы считаться скудно одетой, но при этом, показывая тяжёлую работу, которую я проделала в тренажёрном зале в течение последних нескольких лет. Вырез у моей белой майки находится низко, обнажая верхнюю часть груди и показывая бюстгальтер. Майка спускается по талии, заканчиваясь чуть ниже пупка и открывая упругие мышцы моего живота.

Я слышу, как скрипит дверь, когда подхожу к комоду, чтобы забрать водительские права и наличные для бара.

– Вау, Куинн! Ты выглядишь потрясающе. Никто в городе тебя не узнает.

Конечно, нет. Я уже не та неряшливая девчонка с кудрявыми волосами, которая носит слишком большие футболки.

– Иззи, я была столько раз в журналах, что не могу сосчитать. Я уверена, что некоторые продавались и в городе.

– Да. Но ты знаешь, мы все думали, что они отредактированы в фотошопе, как и большинство фотографий знаменитостей. Но очевидно, что твоё фото нет.

Я прикусила губу, услышав комплимент. Это всегда была моя проблема. Моя кожа толще словаря Вебстера, и я могу критиковать и высмеивать лучше других, но скажите мне комплимент, и я тушуюсь. Мой агент пыталась заставить меня ходить на занятия по преодолению страха, но это не помогло.

– Спасибо, Из. Не пора ли уходить?

– Да. Я подумала, что мы можем перекусить по дороге.

Я закрыла дверь своей спальни и последовала за ней из дома к её маленькой красной HondaCivic. На самом деле меня удивляет, что она всё ещё ездит на той же машине из средней школы, учитывая, что её семья богата. Но это одна из моих любимых особенностей Иззи. Она никогда не выставляла напоказ свои деньги. Никто из её семьи не делал этого.

Я расслабляюсь на сиденье, как только мы начинаем выезжать из района вниз по главной улице. После того, как моя семья переезжала каждые пару лет, Дейл Сити был первым местом, где мы все поселились. Это был дом.

Я закрываю глаза и позволяю ветру, сквозящему через открытое окно, струиться вокруг меня. Запах разросшихся пшеничных и кукурузных полей напоминает мне времена, когда Иззи, Тревор и я, вылезали из наших домов в темноте ночи и бежали через поля на небольшую поляну. Это такие ночи, когда мы ещё не были разделены клише или стандартами, созданными нашими одноклассниками. Мы были лучшими друзьями, отдыхающими под звёздами. Потом нам исполнилось шестнадцать и всё изменилось – парни, подруги, поведение. Поездки на наши места стали редкостью.