Выходило, я на самом деле принадлежала ему. Намного глубже и сильнее, чем подразумевал Рив, когда говорил об этом. Принадлежала ему, как хорошая идея принадлежала человеку, который ее придумал. До знакомства с Ривом я являла собой лишь кусочки пазла. Он же собрал их все воедино и дал готовой картине название. И мне уже никогда не стать прежней. В каком-то смысле, что бы с нами ни происходило в дальнейшем, я всегда буду принадлежать ему.

Но не только. Была еще Эмбер. Она единственный человек, который увидел в этих кусочках пазла картину. Именно поэтому я и продолжала искать ее даже сейчас. Это расследование могло угрожать нашим с Ривом отношениям, ведь пока я не узнала бы всю правду, все равно не смогла бы целиком и полностью принадлежать ему.

Рив снова приподнялся, потянувшись к простыне, что комком лежала у наших ног.

— Мне нужно уехать, — произнес он, укрывая меня. — Минимум на несколько недель. А может, и на более долгий срок.

— Хорошо. — Этой новостью он уничтожил остатки моего спокойствия. В груди заныло.

Рив лег на бок и притянул меня к себе, обняв. Это тоже было для меня в новинку, но мне понравилось. Мы поняли друг друга и теперь пожинали плоды. Рив чувствовал такую же острую необходимость обнять меня, как и я — прильнуть к нему.

Он легонько водил носом по моей шее. Его теплое дыхание щекотало кожу.

— Ты поедешь со мной, — лениво произнес он.

— Хорошо.

Я бы поехала с ним куда угодно.

— Отлично. — Рив поцеловал меня за ушком. — Завтра мы выезжаем на ранчо.

На ранчо. Он собирался отвезти меня на ранчо, где последний раз Эмбер видели с ним.

Я не верила в мистику, но это было очень похоже на знак свыше. Будто сам Бог хотел, чтобы я узнала, что с ней случилось. Будто он указывал мне дорогу.

Или хотел, чтобы меня постигла та же участь, что и ее. Такую возможность тоже нельзя было исключать.