– Ты спец по отношениям?

– Ни одна из девушек не любит твоего дракона, так что все эти игры в демократию и справедливость насквозь фальшивы. Мы просто пленницы. Мясо для развлечения.

– Ну, что касается любви – это ведь дракон, – насмешливо протянул Шах. – Самое сильное и самое прекрасное создание во Вселенной.

– И что? А если мне нужен самый сильный и самый прекрасный? Если мне нужен любимый и близкий? Что, если власть не является для меня главной прерогативой в жизни?

– Нет существ, для которых власть не была бы желанной.

– Да кто это сказал? Власть – это, по сути, величайшая ответственность. До фига людей боящихся её до дрожи. Я одна из них. Мне не нужна власть. Я хочу любви.

Улыбка сошла с лица Шаха. Оно сделалось чеканным и строгим, как у статуи:

– На земле любовь лишь мираж. Она для людей как бог – почти не существует. Люди тоскуют о ней, как о небесах, но многим ли пришлось встретиться с нею на самом деле? Большинство из вас думают, что вместе с любовью в вашу жизнь войдёт радость и свет? Но любовь и смерть родные сёстры. Готова ли ты к этому, человеческий детёныш? Если да – будет тебе любовь. Только чтобы достичь цели, придётся работать над собой. Постоянно. Каждый день как преодоление.

– Я не хочу работать ради вашего дракона! – возмущалась Ирина. – Я не люблю его!

– Если выиграешь, скажешь ему об этом в лицо?

– И скажу!

– Сильно в этом сомневаюсь.

– С чего бы?

Шах сузил глаза и взгляд у него сделался подозрительно-хитрым:

– Милая, это же Дракон! С большой буквы. Золотой, венценосный, всесильный. Конечно, когда дотянуться до всего этого богатства почти не светит, легко коронами разбрасываться. А вот если всё-таки выгорит? Если победа, вопреки очевидному, вдруг достанется тебе? Сильно сомневаюсь, что тебе достанет решительности.

– Напрасно сомневаетесь.

Глаза Шаха насмешливо блеснули:

– Ты осмелишься заявить прямо в клыкасто-шипастную пасть о том, как жених тебе не желанен?

– В клыкасто-шипастую? О! Есть хоть малюсенькая надежда, что меня хотя бы поймут?