Эпилог
На втором этаже небольшого кейп–кода Тэрэза вышла из душевой кабинки... и застыла на месте. На раковине возле зубной пасты стоял небольшой подарок в упаковке. Совсем маленький... и, значит, там ювелирка.
Она сразу же посмотрела в сторону открытой двери.
– Я думала, мы договорились, – громко сказала она. – Никаких подарков!
Не получив ответ, Тэрэза, закатив глаза, улыбнулась. Завернувшись в полотенце, взяла небольшую коробочку. На ней была этикетка «открой меня немедленно».
Смеясь, она прижала подарок к сердцу. Сделала глубокий вдох. В очередной раз поблагодарила судьбу.
После пожара в пансионе благодаря крови Трэза и качественной медицинской помощи от Браства, она поправилась за неделю. Даже с учетом усиленной регенерации вампиров и полноценного кормления от ее мужчины такой результат не ожидал никто, учитывая серьезный характер ее ран.
По всему ее телу. И выздоровление проходило ценой сильной боли.
Она бы навсегда осталась калекой, если бы не способности вампиров исцеляться без шрамов, если только в рану не попала соль.
Так что, да, это были самые долгие семь дней в ее жизни, и она все еще посещает физиотерапию, но все могло быть хуже. Слава Богу.
И Трэз, ее отец и брат... и мамэн, пусть и мысленно, со своей больничной койки... они все были рядом. Точнее, Розэн и Гарет мотались между двумя клиниками, их возил Фритц, Дворецкий Года, как она называла его. И они с мамэн часто общались по «Фейстайм».
После чего она приехала в этот чудесный дом.
К своему супругу.
Смотря на коробочку, Тэрэза благодарила судьбу.
Что–то произошло во время пожара, что–то внутри нее изменилось... и ее новое восприятие мира произошло не по причине переоценки ценностей. Нет, это было нечто более глубокое. Он чувствовала в себе некую вторую половину, что–то, что всегда было с ней, и сейчас вышло на поверхность. Не отдельная личность, нет. Скорее... одна из граней ее личности, которая делала ярче краски, которые она видела, окружающих людей... особенно Трэза.
Она просто... была в мире с ним. Словно получила некий ответ. И Трэз чувствовал то же самое.
Каким–то образом все разногласия, конфликты, сомнения в том, кто она для него и кто он для нее... все исчезло. И когда ее мысли пытались обратиться в том направлении, тепло в ее душе и счастье заставляло их замолчать. Все, что она знала, все, что ей нужно было знать – она там, где должна была быть.
С тем, с кем нужно.
Трэз чувствовал то же самое. Когда близилась выписка из клиники Братства, они все обсудили и решили не торопиться. Переехали в этот дом сразу, как ее выпустили из палаты.
Они никогда не оглядывались назад.
Словно давно жили вместе. И так будет всегда.
– Трэз, ну что ты сделал, – пробормотала она, сняв оберточную бумагу.
Да, это была ювелирная коробочка. Небольшая, синяя, бархатная.
Открыв крышку, она охнула. Внутри был золотой кулон... ангел с бриллиантовыми крыльями.
– Подумал, что будет уместно, учитывая нашу веру.
Она посмотрела на Трэза, стоявшего в дверном проеме.
– Не стоило.
– Когда хочу, тогда и буду делать подарки. – Он улыбнулся, подойдя к ней и вытащив золотую цепочку из упаковки. Повесив ангела на ее шею, улыбнулся ее отражению в зеркале. – К тому же, это же не огромный брюлик.
– Я не хочу ничего такого. Я же говорила.
– А я все равно буду покупать.
– Через три недели меня ждет аспирантура. Это слишком дорого. – Когда он выгнул бровь, Тэрэза рассмеялась, потом взяла кулон в руку и посмотрела на ангела. – Где ты его достал?
– Небольшой магазин в центре, в финансовом районе. У них хороший выбор помолвочных колец. Можем как–нибудь заглянуть...
Тэрэза отвернулась от зеркала и обняла его шею руками.
– Поцелуй меня?
– Ты пытаешь отвлечь меня? Потому что это работает.
Хотя в течение часа они ожидали гостей, его талантливые руки забрались под ее полотенце, и Тэрэза мгновенно забыла все причины, по которым должна была торопиться.
К тому же, это мог оказаться последний раз в полном одиночестве в этом доме.
Тэрэза отстранилась.
– Ты уверен, что хочешь, чтобы вся моя семья жила с нами?
– У нас две спальни внизу. К тому же, твоей мамэн нужно держаться ближе к Хэйверсу.
– Ты потрясающий, ты знаешь?
– Да, но скажи еще раз.
Тэрэза открыла рот, чтобы повторить, но он усадил ее на раковину и раздвинул ее бедра своими. Чиркнула молния, а потом Тэрэза охнула от наполненности.
Каждая их близость была словно откровение. В новинку.
– Я так счастлива, – выдохнула Тэрэза, выгибаясь навстречу своему мужчине.
– Я тоже, – простонал он, продолжая вбиваться в нее.
Они двигались синхронно, ее груди прижимались к его неизменной шелковой рубашке, бедра были широко распахнуты его бедрами, связующий запах заполнял ее нос, и Тэрэза снова ощутила, что круг замкнулся, сейчас они в безопасности.
Вместе.
Все приехали на новогоднюю вечеринку в дом Трэза, заинтригованные феноменом Тэрэзы. Все Братья. Их шеллан. Солдаты. Только Король и Шайка остались в особняке по соображениям безопасности. Но в эру «Фейстайма» никто не останется за кадром.
Хотя, хвала Богу за отремонтированный подвал и широкоформатный ТВ–экран, подумал Трэз, доставая первые бутылки шампанского из холодильника. Лэсситер настоял на трансляции с Тайм–сквэр, и как минимум одна половина собравшихся спустилась вниз.
Вторая избегала «Новый год с Диком Кларком»[39] как чумы.
В частности кхм–Ви–кхм.
Но еда была бесподобна. Трэз заказал блюда в лучшем итальянском ресторане в городе, и айЭм с радостью все доставил. Все накинулись на еду, и вскоре, к полуночи, пришло время для шампанского.
– Помочь тебе с бокалами? – спросила Хекс, стоя возле кухонного стола.
Они нагоняли упущенное в клубе, и он уже был готов отписать «тЕнИ» Хекс. Сэкстон занимался документами, и Трэз с нетерпением ждал возможности приятно удивить ее своим подарком. А после?
Он подумывал присоединиться к Гарету в изучении человеческой юриспруденции. И заняться недвижимостью.
– Да, конечно, – сказал Трэз, открывая первую бутылку.
В гостиной раздалось радостное приветствие, и он выглянул в арочный проем и помахал Бутчу и Мариссе, вошедшим через главную дверь.
Потом перевел взгляд на двухместный диван. Родители Тэрэзы сидели вместе, держась за руки и улыбаясь как новобрачные. С другой стороны, они переживали второе рождение, в каком–то смысле. Ларисса шла на поправку, и была надежда, что под тщательным надзором ее ждут долгие годы счастливой жизни. И, хэй, они успели как раз к полуночи, учитывая, что ее только вчера выписали из клиники.
Но, следуя наказу врачей, Трэз закроет вечеринку в двенадцать сорок пять – ради ее блага. Ну и потому, что им с Тэрэзой нужно отпраздновать наедине. Быстрый секс на раковине только раззадорил его аппетит.
Когда Хекс поднесла поднос с бокалами, Трэз начал разливать...
– Дядя Трэз, это моя открытка!
Он оглянулся назад. Битти стояла перед холодильником и указывала на рождественскую открытку, которую нарисовала для него.
– Да. Я же сказал, она мне очень понравилась.
– И прямо на двери! – Девочка подбежала к нему и утянула вниз, чтобы поцеловать в щеку. – Я должна найти тетю Тэрэзу.
– Она играет в «Марио» внизу, в комнате ее брата.
– Спасибо, – сказала малышка и скрылась в толпе.
Короткое мгновение Трэз смотрел на нарисованное изображение его самого и его женщины с серебряной кожей и улыбкой, она держала его за руку, а над ними сияла золотая звезда.
Самая красивая картина, какую он только мог представить – их с любимой воссоединение. Непонятно откуда, но он знал правду, несмотря на ее невозможность. Он знал, что его женщина вернулась к нему, что она, на самом деле, не покидала его. Он не мог объяснить, как это вышло... но его не тревожили эти пробелы.
Как и всех остальных.
Все просто казалось... правильным.
Пазл собрался без единой бреши в рисунке.
И да, когда он был в центре, ехал в клуб на своем автомобиле, он проезжал мимо ювелирного магазина с помолвочными кольцами на витрине и прочими блестящими штучками. Не понимая к чему это, ему захотелось припарковаться и пройти три квартала по холоду, чтобы оказаться перед магазином. Там было полно колец, но Тэрэза не была падка на украшения. Как она сказала, она лучше потратит деньги на аспирантуру в гражданском строительстве.
Что поможет ей в работе с Рофом над некоторыми строительными проектами. Она просто еще не знала, что все впереди.
Трэз окинул взглядом ювелирное разнообразие и даже крестики, но все казалось чужим. Пока он не увидел ангела.
Идеально, подумал он. Хотя раньше его никогда не тянуло к таким образам.
– Трэз? – тихо спросила Хекс. – Ты в порядке?
Он встряхнулся и улыбнулся старой подруге.
– Думаю, ты знаешь ответ на свой вопрос.
Чугунный взгляд потеплел, когда она улыбнулась ему.
– Да. Знаю.
– Нас ждет чудесный год, я это чувствую.
– Знаешь, я с тобой полностью согласна.
Когда до полуночи оставалось всего ничего, каким–то чудом все умудрились вместиться в подвал, родителям Тэрэзы предоставили самые козырные места в доме – прямо перед ТВ. Все бокалы были наполнены, шар[40] на Таймс–сквер начал опускаться, и Трэз обхватил Тэрэзу рукой, привлекая к себе.
Толпа начала отсчет.
– Десять, девять, восемь...
Он наклонился к ее уху.
– Я люблю тебя.
Тэрэза улыбнулась ему в ответ.
– Я тоже тебя люблю.
– ...семь, шесть, пять...
Посмотрев налево, он улыбнулся аЭму и майкен, которые недавно присоединились к ним. Они улыбнулись ему в ответ.
– ...четыре, три, два...
Все слаженно, хором закричали на весь дом:
– С новым годом!
Когда заиграла «Старое доброе время»[41], и пары начали целоваться, Трэз посмотрел в глаза своей истинной любви.
– Навечно, – прошептал он.
Тэрэза кивнула.
– Навечно.
Они поцеловались, и когда Трэз выпрямился, то поймал взгляд падшего ангела. Мужчина поднял в их сторону бокал с довольным выражением на лице. Потом указал на горло и вскинул большой палец вверх, одобряя подарок Трэза.