Я заверил его, что со мной все хорошо. Приятная боль была, как я ее и описывал, но он не казался достаточно убежденным.

— Ну, это похоже на первый раз, — уклончиво ответил я, пытаясь объяснить.

Саймон некоторое время молчал, и по этой тишине стало понятно, что он понял, что я имел в виду.

— Мой первый раз был... эм... — он замолчал. Такая неуверенность совсем не вязалась с ним.

Мое сердце сжалось в груди от его слов, и Адам сел, чтобы посмотреть на него.

— Сай?

— Я эм... — сглотнул он, — я... э-э-э… — Саймон провел рукой по лицу и волосам. — В мой первый раз, — прошептал он, — он сделал мне больно. Я был совсем юн, всего шестнадцать, и я был не совсем готов, а он, ну, он... он причинил мне боль.

— О, детка, — прошептал Адам.

Я выключил телевизор.

— О, Саймон...

— С тех пор я не рискую быть «снизу», — тихо сказал он.

— Все в порядке, Сай, — сказал ему Адам. — Многие парни этого не делают.

Саймон тяжело сглотнул и прошептал:

— Думаю, что мне хотелось бы... — он посмотрел на нас. — Я же вижу, что вам это доставляет удовольствие, а прошлой ночью, Уил, когда мы оба были внутри тебя... — он покачал головой и уставился на меня. — Боже, то, что ты дал нам прошлой ночью, это был дар. Я никогда... — он глубоко вздохнул. — Я хочу поделиться этим с вами обоими.

Мы с Адамом уставились на него. Глаза Саймона расширились, когда до него дошло, что он только что сказал.

— Только не двойное проникновение! — выпалил он. — Не знаю, созрею ли я когда-нибудь к такому, но... Но думаю, что хочу попробовать позицию «снизу».

Я взял его за руку и крепко сжал.

— Ты думаешь, или ты хочешь попробовать?

Он посмотрел на меня и уже с большей уверенностью сказал:

— Я хочу.

Я понимал, что для него это огромный шаг. Это было неизведанной территорией.

Саймон склонил голову, а я быстро опустился перед ним на колени и обхватил его лицо руками, вынуждая посмотреть на меня.

— Ты уверен?

Его глаза расширились и заблестели, но он кивнул.

О, Саймон…

Продолжая держать его лицо в своих ладонях, я легко поцеловал Саймона. Я целовал его закрытые веки, рот, подбородок. Потом Адам взял лицо Саймона в свои ладони и нежно поцеловал тоже.

— Сай, детка, мы позаботимся о тебе.

И я осознал, что на этот раз он не будет главным, как обычно. Саймону был необходим кто-то, кто бы направлял его, чтобы показать ему, как все будет происходить, уверить его, что с ним все будет в порядке. Затем, вспомнив наш первый раз вместе, и слова, которые он тогда сказал мне, я повторил их ему.

— Вот как мы поступим... — произнес я у его лица. — Ты будешь трахать Адама, пока я буду трахать тебя.

Саймон резко выдохнул и с облегчением кивнул. Я поднял его на ноги и повел в спальню. Мы встали у изножья кровати, образуя тесный треугольник, и я притянул Саймона ближе к нам.

— Мы не причиним тебе вреда. И никогда не сделаем больно.

Он посмотрел на нас и кивнул.

— Я хочу этого. Хочу, чтобы это произошло именно с вами. Хочу быть с вами обоими.

Адам расстегнул пуговицы рубашки Саймона и стянул ее с плеч, позволив упасть на пол. Раздевая друг друга, мы с Адамом не переставая касались Саймона руками, ртами, телами.

Адам лег на спину посреди кровати, подтянув колени к груди, а Саймон навис над ним, полностью погрузившись внутрь его тела. Я неторопливо подготавливал Саймона языком и пальцами, пока он не застонал и не начал умолять, и когда я, наконец, прижался к его готовому входу, то замер.

Прильнув к его спине, я поцеловал его в плечо и прошептал:

— Ты уверен?

Он кивнул и резко выдохнул. Адам обхватил его лицо ладонями и держал, пока я входил в Саймона. Он был такой тугой. Черт, он был настолько узкий и тесный. Но я продвигался так медленно, как позволяло мое тело, и вскоре начал задавать ритм. Адам не отпускал лицо Саймона, держа его, целуя, пока я, стоя на коленях позади него, медленно трахал их обоих.

Я никогда такого не испытывал.

Находиться внутри Саймона было нереально круто, но стать его первым за достаточно длительное время, получить такой кредит доверия и любви, получить разрешение сделать это – вот что было истинным даром. Я не торопился, следя за его дыханием, за звуками, которые он издавал, поглаживая руками его спину, целуя там, где только мог дотянуться. Погрузившись в него настолько глубоко, насколько мог проникнуть, я медленно покачивался, двигая бедрами, пока он двигался в Адаме.

Когда я убедился, что все в порядке, я толкнулся немного сильнее.

— Адам, трахни его рот своим языком, — прорычал я.

Адам подтянул лицо Саймона ближе к своему. Все, что я мог сейчас видеть, это руки Адама в волосах Саймона.

И Саймон вдруг стал издавать звуки, каких я от него ни разу не слышал. Они были похожи на стон, плач и всхлипывания одновременно. Так что я толкнулся еще сильнее, загоняя его глубже в Адама, и тогда он закричал, а я начал двигаться жестче, снова и снова, до тех пор, пока он не кончил.

Боже, он кончал невероятно сильно.

Адам вскрикнул, выгибаясь под Саймоном, принимая его пульсирующий член глубже, в то время как его собственный оргазм разлился меж их телами. Спустя еще несколько толчков я последовал за ними.

Мы развалились на кровати, переплетясь руками и ногами, довольные и усталые, пока я не выбрался, чтобы привести нас в порядок. Обтерев их теплым влажным полотенцем, я забрался в кровать, с другой стороны от Саймона, закутывая его между нами.

— Сай, детка, все хорошо? — я поцеловал его в висок.

— Да, я в порядке, — улыбаясь в полусне, проурчал он. — Это было… потрясающе. Люблю вас, — и через миг он засопел между нами.

— Мы тебя тоже любим, — мы с Адамом поцеловали его с обеих сторон.

В тот вечер Саймон больше ничего не сказал. Он просто крепко обнимал нас обоих, а когда заснул, Адам приподнял голову, опираясь на локоть, чтобы посмотреть на меня.

— Не думаю, что возможно любить вас обоих еще больше, чем я люблю вас сейчас, — пробормотал он.

Я придвинулся и коснулся его лица.

— Я тоже, детка, я тоже.

И я сомневался, что может быть еще лучше, чем у нас уже есть. Я был уверен, что лучше просто некуда. И только два дня спустя задумался, а что, если все это пойдет прахом?