1. Семья. Первые годы жизни

Владимир Иванович Даль родился 10 (22 по новому стилю) ноября 1801 г. в городке Луганский Завод (сейчас г. Луганск) Екатеринославской губернии, в семье врача, состоящего при литейном заводе.

Его отец - датчанин Иоганн Христиан Даль (Johann Christian Dahl, 1764-1821), который переехал в Россию и стал именоваться здесь Иваном Матвеевичем, получил образование в Германии, где прошел курс богословия и изучил несколько языков, в том числе и древние. Его Екатерина II пригласила на должность библиотекаря [414, 430], но вскоре - по материальным соображениям - он решил стать врачом и снова отправился в Германию, учился в Йене и Эрлангене и вернулся в Россию с дипломом доктора медицины.

О начале государственной службы И.М. Даля и продвижении его по служебной лестнице подробно рассказывают обнаруженные Ю.П. Фесенко документы, в том числе формулярный список 1733 г. [430, с. 162-163]. В нем значится, что Иван Матвеев сын Даль, 35 лет от роду, происходящий из датских офицерских детей, 8 марта 1792 г., сдав экзамен в Государственной медицинской академии, получил права практикующего врача. В ноябре того же года он поступил “в гатчинскую наследника Цесаревича волость для пользования жителей и крестьян” [414, 482, с. 23].

В Гатчине, непосредственно общаясь с наследником, И.М. Даль, тогда уже семейный человек, прослужил немногим более трех лет. Вначале, видимо, их связывали вполне добрые отношения, так что Павел Петрович даже стал крестным отцом старшей дочери Даля Паулины [243, с. 79]. Однако они оказались непрочными из-за крайне неуравновешенного характера будущего императора.

В.И. Даль вспоминал, что его отец был иногда горяч до безумия, а с великим князем не ладил, хотя по обязанности являлся ежедневно к нему с рапортом [326, с. XXXIII]. После одной весьма неприятной сцены, когда с майором кирасирского полка случился удар после грубейшего выговора от наследника, И.М. Даль - к ужасу жены - “постоянно держал заряженные пистолеты, объявив, что если бы с ним случилось что-нибудь подобное, то он поклялся наперед застрелить виновного, а потом и себя” [Там же, с. XXXIV].

В феврале 1796 г. И.М. Даль уволился из Гатчины по собственному прошению. В выданном ему аттестате говорилось, что помимо пользования жителей и крестьян гатчинской волости, он наблюдение имел за состоявшим в той же волости гошпиталя и должность сию исправлял с добрым успехом и рачительностью [430, с. 163]. В апреле того же года его назначили уездным врачом в Петрозаводск, однако вскоре он начал хлопотать о переводе и определении “гошпитальным врачом при каком-нибудь месте” [482, с. 24]. На основе архивных документов Ю.П. Фесенко подробно осветил подвижнический труд И.М. Даля как в Петрозаводске, где он, по выражению выдавшего ему аттестат городничего, “привлекал к себе любовь в пользовании бедных трудолюбием и беспристрастием”, так и на новом месте - на Луганском заводе, куда был переведен 7 мая 1798 г., а приехал с семьей 15 августа того же года. Здесь он занял должность старшего лекаря литейного завода [430, с. 165; 482, с. 24-26]. По мнению исследователя, усилия И.М. Даля по улучшению условий жизни и работы мастеровых, добывавших уголь, позволяют считать его создателем первых лечебных учреждений для рабочих Луганщины [482, с. 26].

14 декабря 1799 г. И.М. Даль дал присягу на вечное российское подданство [430, с. 166], в 1804 г. он получил чин надворного советника, а 1805 г. был переведен в должности инспектора на Черноморский флот, во врачебную управу, находившуюся в Николаеве, где и оставался до самой смерти, последовавшей 5 октября 1821 г.

В.И. Даль вспоминал об отце как о человеке честном в самом строгом смысле слова, несколько суровом и замкнутом, но очень умном, справедливом и твердо следовавшем в жизни законам нравственности [326, с. LXXXV-LXXXVI]. “Отец мой, - писал он, - силою воли своей умел вкоренить в нас навек страх Божий и святые нравственные правила. Видя человека такого ума, учености и силы воли, как он, невольно навсегда подчинишься его убеждениям” [237, с. 5]. Принципы, которых придерживался отец, на всю будущую жизнь определили образ мыслей и действий сына.

Отец внушил В.И. Далю патриотизм. Всей душой полюбив свою новую родину, он, по словам сына, воспитал детей в духе глубокой преданности России. “Он при каждом случае, - писал Даль об отце, - напоминал нам, что мы русские, знал язык, как свой, жалел в 1812 году, что мы еще молоды и негодны” [Там же].

В.И. Даль всегда чувствовал себя истинно русским человеком. П.И. Мельников-Печерский вспоминал, что на вопрос дерптских друзей, кто он - русский или немец - Даль ответил: “Ни прозванье, ни вероисповедание, ни самая кровь предков не делают человека принадлежностью той или иной народности. Дух, душа человека - вот где надо искать принадлежности его к тому или другому народу. Чем же можно определить принадлежность духа? Конечно, проявлением духа - мыслью. Кто на каком языке думает, тот к тому народу и принадлежит. Я думаю по-русски” [326, с. LXXV].

Д.И. Завалишин свидетельствовал, что Даль был очень доволен, когда узнал, что его предки, хотя и поселились некогда в Дании, но имели славянские корни. При встрече он заметил: “А знаешь ли, говорят, что и я происхожу от славян” [255].

Не меньшее влияние оказала на В.И. Даля мать, Юлия (Ульяна) Христофоровна, урожденная Фрейтаг. Она была дочерью “бывшего на русской службе чиновника ломбарда” [189, с. LXXXIII], среди ее предков были немцы, французы, швейцарцы. Как рассказывала Е. Даль, по женской линии Юлия Христофоровна происходила от французских протестантов Де Мальи [243], но ее семью вполне можно назвать обрусевшей, так как уже бабушка В.И. Даля, Мария Ивановна Фрейтаг, не просто знала и любила русский язык, но, по его словам, “даже была русская писательница, по крайней мере переводчица и значилась в Смирдинском каталоге” [189, с. LXXXV]. Юлия Христофоровна имела превосходное образование, знала, по свидетельству сына, кроме немецкого еще три языка и была талантливым педагогом. В.И. Даль проникновенно написал о ней в “Автобиографической записке”: “Мать разумным и мягким обращением своим, а более всего примером, с раннего детства поселила во мне нравственное начало, окрепнувшее с годами и не покинувшее меня всю жизнь. Не умею объяснить, как и чем это сделалось; но чувствую и сознаю, что это так и нынче, когда мне уже исполнилось 70 лет и когда сыну моему уже 35. Я сознаю это благое влияние материнского воспитания и сын мой, ею же воспитанный, говорит о себе то же” [Там же, с. LXXXVI].

Семья Далей была многодетной. Кроме двух старших дочерей, Паулины и Александры, у них выросли четыре сына - Владимир, Карл, Лев и Павел. Воспитанию и образованию детей родители придавали очень большое значение, хотя, как видно из автобиографии В.И. Даля и воспоминаний его дочери, этим в основном занималась мать. О своем первоначальном образовании Даль писал: “Отец был строг, но очень умен и справедлив. Мать добра и разумна и лично занималась обучением нашим, насколько могла. У нас были только учителя Штурманского училища, к которым мы ходили на дом; учителя рисования и математики. Прочему учила мать” [Там же, с. LXXXV].

В.И. Даль впоследствии рассказывал дочери, что в детстве его вместе с сестрами усаживали за рукоделие, а также обучали ремеслам, к которым у него навсегда сохранился интерес. Эти полезные навыки очень пригодились ему и помогли стать искусным хирургом [243, с. 81], так, операции по снятию катаракты он делал очень быстро, ибо одинаково владел обеими руками. От матери, которая прекрасно играла на фортепьяно и пела, В.И. Даль унаследовал любовь к музыке.