А также осознала, что детские грезы это уже немного больше чем грезы. Возможность продолжить жить в игре, после смерти в реале нужно было использовать, а ресурсов у неё в игре практически не было. Но были ресурсы в реале.

Из верхушки клана верным лично ей остался только один человек — Беркут. С ним вместе они создавали клан и он всегда говорил, что играет больше за неё, чем за клан. Кроме того, когда у Беркута сильно заболела дочь, Полина подняла все связи и девочку спасли. Спецбортом доставили в клинику в Германии и провели столь необходимую операцию. Денег у Беркута хватало, но из-за стремительного течения болезни одних денег было недостаточно. С тех пор он считал себя личным опекуном-телохранителем Полины.

Для окончательной проверки возможности 'оцифровки', как она для себя называла процесс жизни в виртуале после смерти тела в реале, она нашла двух неизлечимо больных детей, договорилась с их родителями, хорошо заплатила им за то, что бы смерть дети встретили, находясь погруженными в виртуальную реальность. Что бы облегчить им страдания. Так у неё появились ещё два воспитанника, которые пока живут в её двухуровневом жилом модуле — деватилетний Артем и одиннадцатилетний Паша. От того, что они живы, хоть и в игре, мальчишки были в восторге, и Пиле сложно было удерживать их от необдуманных поступков. Они рвались в бой, играть, качаться, бить шургов и лутать хабар. Виртуальное бессмертие напрочь отбивало у детей инстинкты оставленных за спиной слабых человеческих тел. И пока они ещё не вспоминали о родителях. А придет время, вспомнят, что делать тогда? Да и родители рано или поздно узнают, всё равно информация об 'оцифровке' станет достоянием публики. Захотят встретиться. Тоже нужно будет решать.

Полина понимала, если про её знания и эксперименты узнает совет клана — быть беде. Она будет выкинута из кланлидеров и из клана. И хорошо если только выкинута. Она с трудом могла оценить всю опасность этих знаний в данный период времени и все риски того человека, кто первым озвучит эти факты людям и не хотела оказаться этим человеком даже невзирая на все деньги своей семьи и мощь корпорации. Проведенное Полиной расследование показало связи членов совета её клана с очень неприятными организациями.

К её горькому сожалению душевный порыв молодости, совершенный на пике славы клана, довериться этим людям и вывести управление кланом из монолидерного в коллегиальный оказался самой большой ошибкой. Её предали. И если она сделает последний шаг — её уничтожат. Но делать этот шаг она не собиралась. Ещё посмотрим, кто кого.

Как когда то в самом начале, много лет назад, когда она собиралась создавать свой клан, Полина разложила по полочкам свою ситуацию. Все плюсы и минусы, все активы и пассивы. Всё что ей нужно, что бы двигаться дальше туда, куда она хочет и так, как она хочет. А этих предателей из совета она ещё уничтожит.

Если отбросить неприемлемые варианты, у неё оставался только один путь. Ей нужен был новый комплекс. Свой. Полностью. Без каких-либо советников и прочих лизоблюдов. Она проверила, сколько комплексов было ещё не активировано — небольшой выбор был. Но когда она оценила глубины расположения оставшихся комплексов, то поняла — не справится. Все неактивированные комплексы располагались на глубине не более двухсот пятидесяти километров. Это значило, что там полно шургов и для его активации нужна огромная группа штурмующих. На наемников для этого действия у неё просто не хватит денег. Если бы через год — два после старта игры, то расценки были бы уже другие. Но не сейчас.

Она начала прорабатывать вопрос возможности договориться с любым из слабых комплексов. Не лучший выход, но выход. Купить за деньги право голоса в управлении комплексом или выкупить часть площадей с возможностью участия в производственном цикле. Опять всё сводилось к тому, что игра запущена всего полтора месяца назад. Всё что уже поделено — то работает. Ещё не успели созреть претензии и конфликты, что бы люди начали искать другие теплые места и продавать то, что у них было. И чем дольше она искала варианты, тем больше понимала, что идеального выхода для неё не будет. Чем-то придется поступиться.

Появившегося 'Призрака' и 'Призрачный город' Полина восприняла как знак свыше. Увидела появление нового комплекса в русском секторе она, наверное, в ту же секунду, как он был введен в игру. И увидев, что населяет его один человек, её сердце пропустило удар.

— Это Миша Прохоров, — эта мысль билась в её сознании, — только он, как создатель всего, точно знал все ходы в системе и точно смог избежать окончательной смерти и оцифроваться. Только он мог оставить для себя такой плацдарм. Ну и что, что прошло уже столько времени с момента смерти его физического тела, наверное были какие-то причины такой задержки. Я должна с ним встретиться. До того, как он выйдет из изоляции. Должна встретиться и рассказать что многие вещи людям уже известны. Предупредить. Предостеречь и объединиться с ним, что бы помочь возродить Айну. Он не откажет принять в комплексе всех её людей, ведь они будут помогать ему, да и немного их осталось, верных ей людей.

Приняв решение, она запустила несколько планов реализации. От имени клана через форум в виде отвлечения и прикрытия. И через всех верных ей людей. Расставив их на самых возможных направлениях, где можно было с ним пересечься. И вот сегодня Беркут отчитался, что передал её послание. Кратко описал своего визави. Высокий, примерно метр восемьдесят пять, широкоплечий, скорее крепкого телосложения. Носит закрытый бронескафандр, цвета и форма — скорее всего быстрая имитация, уж больно нефункциональными были некоторые элементы. Закрытый шлем, непрозрачный лицевой щиток. Полное отсутствие видимых элементов брони и вооружения, но с другой стороны он шел с респа в чужом комплексе, никто ему его модули не выдал бы.

И теперь Полине оставалось только надеяться, что всё получится и ждать, рассматривая старые детские рисунки.

Глава 16

Утро понедельника мало чем отличалось от утра воскресенья. Возникло стойкое ощущение дежа-вю, когда я в половину седьмого шел в ванну. Виктор, кружка кофе, моя просьба, вторая кружка кофе.

— А я десятый уровень взял, — сообщил мне мой единственный соклановец, — бред ведь, кому расскажи — не поверят. За шесть часов игры — десятый уровень.

— Я верю, — сделал первый глоток утреннего кофе я, — сам имею пятнадцатый. А десятый взял примерно за столько-же только благодаря твоим советам. А то так и продолжал бы дубасить падальщиков из своего уберваффе и ругать систему, что тяжко качаться.

— Кстати, ты в курсе, что у твоего компа аккумулятор сдох?

— Ткни на зарядку, в чем пролема?

— Проблема, вождь, в том, что сдох он вчера, — И видя как мои глаза округляются, осознавая сказанное, добавил, — я вчера, когда тебя ждал из виртуала, слышал прощальную песнь, но думал это мой сдох, плюнул на него, всё равно через твой играем. А вот сейчас на автомате включил свой и он работает. А твой нет.

У меня в голове постепенно начали проявляться все те мелкие несуразицы, так или иначе связанные с этим шлемом и этой игрой и благополучно либо забытые, либо откинутые за бредовостью.

— Похоже, настройки у шлема сбиты сильнее, чем ты говорил, — добавил Виктор, — но я даже не слышал, что бы он мог работать по спутниковому каналу. Во всех гайдах первым делом дуют в уши, что бы четко настроили беспроводняк, типа если оторвет, то корежить будет, когда отвалишься.

А я сидел и обдумывал, говорить Виктору про эффект замедления времени на вчерашней тренировке или нет. Про забывчивость после передачи коробки со шлемом. Ведь это уже не просто 'спутниковый канал'. Это уже серьезнее. Ситуация неясная, все это может быть моими глюками. Но предупредить в любом случае нужно. Ведь это могут быть и не глюки.

— Вить, тут похоже не всё так просто. Есть определенные подозрения и звоночки. Пока детали озвучивать не буду, хочу всё досконально проверить и убедиться, что это не просто глюки из-за недостатка свежего воздуха. Но, ты повремени с кредитом на покупку шлема и вообще со всеми резкими и необычными телодвижениями. Есть у меня нехорошие подозрения, что вопрос настолько серьезен, что проверять могут любой чих и любое необычное поведение. В общем, пока делай вид что ничего не было и ты Айну потестил только в клубе.

— Не вопрос, Ник. Всё будет аккуратно! Но, черт возьми, я чуял, что тут всё очень сложно. Сколько всего вокруг этого проекта крутилось! Людей, денег, событий и непоняток! Кипиш властей, истерики силовиков, какие-то дикие поступки топ кланов. Я седалищем чую, что тут заваривается такая крутая каша, что тряхнет всех, — Глаза Виктора фанатично заблестели, — Я хочу в этом участвовать! Ник, если ты меня не возьмешь с собой кидать капитошки я на тебя серьезно обижусь! Мы команда!!

— Да, Да! Успокойся! Кстати, из хороших новостей — шлем отдавать не нужно. Он мой насовсем.

— Отличная новость! Как камень с плеч. Расписок кровлю никаких не давал? Нет? Ну и отлично! Тогда я в универ, сегодня буду до упора, запускаем модель, — Виктор залпом допил кофе, — доделывай дела, проверяй и убеждайся быстрее, мне жжет пятую точку, хочу буйной активности.

Через пятнадцать минут мой гиперактивный соклановец отчалил в сторону универа, а я, закончив утренний моцион, пошел погружаться в виртуал. И уже одевая шлем на голову, мне почему то вспомнилась семья.

Отец, работающий инженером на комбинате по пятой бригаде. Шесть дней в неделю по десять часов в день. Стабильный выходной день — воскресенье, правда часто бывали авралы и его вызывали и по воскресеньям. Мамин железнодорожный график три по двенадцать и день выходной. Иногда выходные у родителей совпадали и тогда мы собирались и всей семьей шли в парк, в кино, если было что интересное, или на водохранилище. Если позволяла погода, брали лодку и катались целый час. Когда мне было шесть, родилась Катюшка. Ещё через два года — Ленка-пенка. Впятером стало потяжелее, но родителя тянулись. К девятому классу стало понятно, что того, чему учили в школе и самостоятельной подготовки недостаточно для поступления в ВУЗ. Нужны репетиторы, а это немаленькие деньги. Родителя посовещались и взяли государственный кредит на образование старшего ребенка. Уникальная возможность в полных семьях, где оба родителя имеют официальную работу взять кредит на получение высшего образования старшего ребенка в семье. На третьем курсе университета я с удивлением узнал, что в нашей группе только двое из двадцати пяти человек оплачивают обучение не через этот кредит. Взятие такого кредита ставило крест на высшем образовании для моих сестер, и резко сужало их возможности в жизни. Но на тот момент я был молодым эгоистом и хоть и любил их своей братской любовью, но считал что моё образование важнее. Я и сейчас так считаю, но причины этого уже совсем другие. Катя сейчас учится в десятом классе, очень умная, веселая и добрая. Ленка — в восьмом. Оторва, от неё все подруги и друзья плачут горькими слезами. Мне часто, пока не закончил школу и не уехал в столицу учиться, приходилось ходить разруливать конфликты и защищать её от гнева одноклассников.