КОЛХОЗНЫЙ УЖИН

Проводив Сашку к тетке, его мать Дарья Голубец успокоилась. Пусть погостит сын, может, хоть забудет про эту мальчишескую дивизию. А дня через два в Брянске на базаре она неожиданно встретила свою сестру Катю, к которой отправила сына. Обе обрадовались.

— Ну как там Сашка-то? — спросила Дарья. — Не озорует?

— Какой Сашка? — не поняла Катя.

— Да мой, мой, конечно. Небось домой просится? Ничего, пускай у тебя побудет пока.

Катя чуть не выронила корзину с продуктами.

— Ты что, шутишь? Нет у меня никакого Сашки! Не приезжал!

Дарья Голубец, охнув, присела на скамью.

— Как не приезжал? Куда же он делся?

На глаза ее навернулись слезы. Она полезла в сумочку за платочком, бормоча себе под нос, что как же это так, где же сын может быть, уж не случилось ли что с ним.

— Будешь сидеть да плакать, конечно, ничего о нем не узнаешь, — резонно заметила Катя.

Стали вместе соображать, где же искать Сашку. Решили обратиться в милицию. К милиционерам Дарья Голубец всегда относилась с пугливым почтением. Сейчас же она была так потрясена, что забыла про это. К тому же сестра рядом. Женщины бойко разъяснили дежурившему в тот день лейтенанту Безверхову, какой помощи они ждут от него.

Лейтенант давно привык, что в оперативную часть обращаются с самыми разными вопросами. Попросил только изложить суть просьбы на бумаге, остановиться поподробнее на приметах мальчика.

— Что ж, — сказал он, когда Дарья протянула ему исписанный листок. — Я доложу начальнику. Дадим указание всем постам, чтоб поискали мальчонку. Стоп! — вспомнил он вдруг. — Ведь в тех местах проходит сейчас наша Малая Таманская мальчишеская дивизия. Я только что получил сообщение нашего товарища, сопровождающего ребят. А что, если…

— Дивизия? — встрепенулась Дарья. — Во, во! Приставал он ко мне с этой дивизией! Душу вымотал. Может, и правда к этой дивизии притулился?

Лейтенант успокоил ее:

— Найдем, не волнуйтесь.

Когда женщины ушли, он снял телефонную трубку и попросил соединить его с населенным пунктом, через который проходит сегодня дивизия.

Лейтенант Безверхов дозвонился до Волчкова только к вечеру. Командир дивизии очень торопился и слушал сначала невнимательно.

— Ну что, что там у вас? — кричал он в трубку. — У меня еще ребята не кормлены!

Узнав, что речь идет о мальчишке, который направлялся к тетке в деревню и по пути потерялся, Волчков и вовсе рассердился.

— Это ваше дело искать пропавших, — вразумлял он лейтенанта. — У меня своих забот хватает.

Пришлось разъяснять, что мать не пускала мальчика в дивизию, а он мечтал стать юнармейцем. Так вот, нельзя ли посмотреть, может, он там? В дивизии?

— У нас посторонних нет, — ответил Волчков.

— Да вы присмотритесь вокруг! — кричал в трубку Безверхое. — Поспрашивайте в селах, у ребят разузнайте! Не встречался ли кому мальчишка? Светловолосый, глаза серые, на щеках веснушки. Брови густые, выгоревшие. Записали приметы? Очень прошу: поспрашивайте! Мать убивается…

Волчков пообещал навести справки и позвонить. Дивизия уже выстроилась в колонну для марша. Она совершала пеший переход к промежуточному пункту своего маршрута — деревне Загорки. Первые дома ее были видны. Едва Волчков успел отдать необходимые распоряжения комиссару дивизии лейтенанту запаса Николаю Синему, как выяснилось, что начальники продовольственной службы полков уже явились на командный пункт за продуктами к ужину, а машина с продовольствием еще не пришла. Кормить ребят нечем.

— Кто был послан с машиной? — спросил Волчков.

— Наш начпрод, — ответил Синий. — Ему навстречу вышли юнармейские разведчики Вася Артюхов и Сеня Петухов. Они шли по азимуту до совхоза. Там в деревне машина брала крупу. С ребятами была послана записка, чтоб захватили закупленную в соседней деревне картошку. О покупке договорились по телефону поздно. Начпрод об этом не знал.

— Ну что будешь делать! — взвился Волчков. — Неужели они заблудились?

Досадуя на себя за то, что не предусмотрел такого случая, он зашагал к продовольственному пункту. На поляне прогуливались унылые представители полков, и Волчков вновь с тревогой подумал, что надо было послать в совхоз, где договорились получить часть продуктов, кого-нибудь посолиднев, например, Синего. Тут же вспомнил, что на фронте так именно и поступали. Но комиссар очень был нужен здесь, в походных колоннах дивизии. Ему и сейчас дел хватает. Кому же поручить поиск пропавшей машины?

Волчков задумался. Наскоро перебирал он в памяти всех своих активистов, тех, кто мог выручить в трудную минуту. Мысль его задержалась на ученике Супоневской школы Саше Попове.

— Ты хорошо знаешь Сашу Попова? — спросил он Синего.

— Как же! — ответил комиссар. — Высокий такой, худощавый. Он и сейчас у нас командиром отряда. Очень активный парень.

Да, Саша Попов в прошлом году в их первом походе был отменным помощником командования дивизии. Ему можно было поручить любое сложное дело, выполнение которого требовало расторопности и инициативы. За него беспокоиться не надо. И вторично повторять приказание не приходилось.

— Не догадались мы послать с разведчиками Сашу Попова, — как бы продолжая свою мысль, сказал Волчков. — Он во всяком случае уже дал бы о себе знать. Не пришлось бы нам гадать, что произошло.

— Что ж, Саша Попов надежный, расторопный парень. Согласен, — ответил Синий. — Но ведь и он не сразу таким стал. Помнится, вначале с ним сладу не было. Все по-своему норовил сделать. И с дисциплиной не все получалось. Одно время чуть не утвердилась за ним кличка Анархист.

Волчков промолчал. Все, что говорил комиссар, он отлично помнил. Верно, что Саша не раз показывал свой характер и пришлось с ним повозиться. А все же доверие, с которым к нему отнеслись в дивизии, принесло пользу. Развились лучшие черты его характера, и с дисциплиной дело наладилось. Сейчас, пожалуй, он лучший командир отряда. С обязанностями справляется отменно. Так допустил ли промашку штаб, послав с запиской к начпроду Васю и Сеню? Намерение хорошее: приучить ребят к самостоятельности, создать на их пути реальные трудности. А получилось вон что. «Должно же быть у них какое-то чувство ответственности, — думал о ребятах Волчков. — Смешно иногда получается: парень натер ногу — его уже приглашают на машину. Помогают, утешают. Каким его тут воспитаешь? Он ведь обязан понимать, что от его поступков зависит судьба дивизии!»

Рассуждая так, Волчков мучительно соображал, чем же ему накормить такую ораву ребятишек, — за здоровье и спокойствие которых он несет полную ответственность. Никто из этих юношей и девушек, прошагавших сегодня более пятнадцати километров, на аппетит не жалуется. Волчков распорядился разыскать Сашу Попова, а когда он пришел, попросил его позвонить в совхоз и узнать, вышла ли машина с продуктами и если вышла, то по какому маршруту отправилась. Затем вместе с комиссаром и начальником штаба они обсудили создавшееся положение, решили: разойтись по полкам, предупредить ребят, что с ужином придется повременить.

В местах, отведенных для расположения полков, царило привычное оживление. Ставились и укреплялись палатки. Повара уже помешивали черпаками воду в поставленных над огнем ведрах. И Волчков стал успокаивать себя надеждой, что машина с продуктами вот-вот подойдет. Только что ему доложили: из совхоза она вышла около часа назад.

От деревни к опушке леса, где размещалась на ночлег дивизия, пробежали вездесущие мальчишки. За ними потянулись люди постарше. Одна из женщин принесла полную крынку молока:

— Угощайтесь, ребятки. Не стесняйтесь. Чем богаты, тем и рады. Молочко у меня свеженькое, в холодке стояло.

Пришла еще одна хозяйка с молоком, за ней другие. Опираясь на палочку, приковылял седенький старичок.

— Здравия желаю! — Он приложил руку к поношенной армейской фуражке. — Что за армия располагается, желательно узнать. Двадцать пять лет назад тут у нас конница генерала Белова гуляла. А вы кто будете?

Волчков объяснил.

— Ага, юнармия, значит, — сказал старичок. — Ясное дело, ясное. Смена идет. А что в котелке? — заглянул он. — Водица?

Пришлось Волчкову опять вступить в разговор:

— Продукты еще не подвезли. С часу на час ждем машину.

— Не подвезли? — сощурился старичок. — А зачем ждать? Идемте ко мне, ребятки. У меня полный погреб картошки. Берите, сколько надо, вволю.

Ребята уже загорелись, заволновались, готовы были бежать.

— Разрешите, Василий Григорьевич!

Волчков жестом остановил их:

— У нас свои продукты.

Старичок насупился:

— Что вы обижаете меня? Ребята чьи? Наши ребята! А ежели я хочу их своей картошкой угостить? Да чего тут разговоры разговаривать? Разговорами сыт не будешь. Вот я моему Ванюшке крикну, он мигом тележку примчит.

Действительно невесть откуда появился Ванюшка. Минут через пятнадцать он уже прикатил тележку, доверху нагруженную картошкой. Ребята встретили его восторженно. Разделились на группки, принялись орудовать ножами — снимать кожуру. Тут же присел старичок, вызвался помогать.

А продукты все несли и несли. Не мог же Волчков запретить ребятам брать то, что давали жители деревни. Он обратился к комиссару:

— Послушай, Николай, тут нужно какое-то организующее начало. А то одни наедятся до того, что животы разболятся, а другим ничего не перепадет. Сходи к штабу, забери с собой представителей батальонов и наведи порядок в снабжении.

Вскоре во всех котлах варился вкусный ужин. Когда он был готов, за импровизированные столы сели и ребята, и жители поселка. Уплетая за обе щеки рассыпчатую картошку и упревшую кашу, юнармейцы слушали рассказы о том, чем знаменито село, кто из его жителей прославился на трудовом или боевом фронте.

За ужином Клава сидела напротив Вали Тишиной. Она запомнила эту симпатичную бойкую девушку еще с митинга у Кургана Бессмертия в Брянске, когда Валя гордо несла вахту у знамени дивизии.