Но ныне, монахи, я полностью понял четыре истины, и я знаю, что в этом мире, равно как и в мире Богов, в мире Мары и в мире Брахмы, среди любых существ, людей, Богов, отшельников или брахманов, я достиг высшего звания Будды. Я навсегда стал свободным; для меня уже не будет нового рождения».
Ранний буддизм заимствовал из общеиндийской культурной традиции представление о череде перерождений — сансаре и о той силе, которая направляет этот бесконечный процесс — карме. Под кармой буддисты понимают совокупность произведенных действий, намерений и мыслей, определяющих характер следующих воплощений. Ортодоксальный буддизм отрицает существование души; каждое новое рождение представляет собой лишь новую комбинацию дхарм — мельчайших первоэлементов бытия. Однако характер (форма) новой комбинации зависит от предыдущей и неразрывно связан с ней. Конечное назначение каждой из линий реинкарнаций — завершиться нирваной, то есть состоянием абсолютного покоя, в котором уже не происходит никаких изменений. Это — высшая цель и высшая награда. Для ее достижения во всех воплощениях необходимо следовать определенному нравственному кодексу («восьмеричный путь спасения»), который в наиболее чистом, последовательном варианте воплощен в жизни сангхи — монашеской общины.
Среди последователей Будды существовали разногласия по поводу границ сангхи. Сторонники так называемой хинаяны («Малой колесницы») считали, что, только приняв монашеские обеты, человек может улучшить свою карму и благодаря собственным усилиям достичь спасения. Однако превратить все население в монахов невозможно. Поэтому достаточно рано возникло учение махаяны («Великой колесницы»), которое отталкивалось от идеи махасангхи (большой сангхи), включавшей в состав общины всех верующих — и монахов, и мирян. Члены сангхи, достигшие высших степеней совершенства, могли и должны были помогать другим на пути к спасению. Соответственно, большое значение в махаяне приобретает институт бодхисатв — особых благих существ, достигших высшего знания и высшего сострадания. Они полностью готовы войти в нирвану, но сознательно остаются в сансаре и подчиняются законам кармы, чтобы помогать смертным. Вообще пантеон махаяны чрезвычайно обширен; в него легко включались как выдающиеся исторические личности (например, буддийские писатели и проповедники), так и местные божества, что облегчало распространение Закона среди разных стран и народов.
Третье направление в буддизме, так называемая ваджраяна («Алмазная» или «Громовая колесница»), называется также буддийским тантризмом. Его адепты полагали, что с помощью различных приемов можно значительно сократить путь к совершенству и даже достичь состояния будды в течение одной жизни. Для этого использовались магические заклинания (мантры), знаки-мандалы, ритуальные телодвижения и жесты, восходившие к древнейшим индийским культам. Магическая практика, йогические упражнения и оригинальная интерпретация буддийской мифологии, взятые вместе, легли в основу данного учения, для которого также характерно особое почитание наставника-гypy.
Как уже говорилось, первое знакомство с буддизмом произошло в период правления Сонгцэна Гампо, поэтому этот государь пользуется особым уважением верующих. Его считают божественным воплощением бодхисатвы Авалокитешвары. Однако, несмотря на высочайшую поддержку, новое учение не сразу получило широкое распространение. Против него восстали служители древней тибетской религии бон (бонпо). Культы многочисленных духов и божеств, населявших небо, воздух и землю, объединялись в цельную шаманскую религию. Бонские шаманы сопровождали тибетцев во всех делах: совершали жертвоприношения и похоронные обряды, заклинали бесов, лечили от недугов, предсказывали будущее. Когда очередной правитель начал преследовать бонпо, то подвластные им черные демоны наслали на Тибет засухи, болезни, наводнения. Чтобы преодолеть все напасти и утвердить истинную веру, из Индии был приглашен великий гуру Падмасамбхава. Он принадлежал к тантрийской традиции и потому в совершенстве владел искусством волхования. Одержав множество побед над злыми духами, он укрепил положение Закона. Его последователи создали секту Ньингмапа, объединившую буддийский тантризм с некоторыми элементами бона, и обожествили самого Падмасамбхаву, поместив во главе пантеона.
В 836 г. на престол взошел цэнпо Дарма по прозвищу Бык (Ланг), который запретил буддийскую веру по всей стране. Он закрывал и разрушал храмы; под страхом смерти заставлял монахов нарушать буддийские заповеди. После шести лет правления его убил отшельник Лхалунг Палдже Дордже и тем самым спас буддизм в Тибете от полного истребления. Во всяком случае, церковь простила ему страшный грех убийства.
Новый подъем Учения связан с деятельностью Атиши, индийского миссионера, который в середине XI в. написал и перевел много классических трактатов, уделив особое внимание организации монастырской жизни. Его ученики создали секту Кадампа, название которой так и переводится: «Те, кто следует словам наставника». До конца столетия в Тибете возникло еще три крупных секты.
К сожалению, бурное распространение буддизма имело и отрицательные последствия. Новые секты и созданные ими монастыри ожесточенно боролись между собой за монополию в истолковании Закона, а в конечном счете — за власть. В борьбу вовлекались вооруженные отряды местных и монгольских феодалов; столкновения перерастали в кровопролитные войны. Вовлеченность в мирские дела отвлекала от духовного поиска. К тому же и бон сохранял определенное влияние в обществе. Усвоив многие элементы буддизма, жрецы бонпо создали собственную иерархию, монастыри, канон. Они достаточно активно участвовали в политической жизни, поддерживая племенные кланы в борьбе против центрального правительства.
Борьба сект дискредитировала буддизм в целом, мешала объединению страны против внешних врагов, поэтому в конце XIV — начале XV в. большая часть сангхи с готовностью восприняла учение о единстве, исходившее от нового великого вероучителя. Звали его Цзонхава, в монашестве — Ловзан Дата. Он учил тому, что буддизм уже разделялся на три «потока» (хинаяну, махаяну и ваджраяну) после вхождения в нирвану Шакьямуни. Затем их объединил воедино Атиша, но после смерти наставника традиция передачи Закона вновь распалась на три течения. И задача истинного буддиста — добиться их нового и окончательного слияния.
Цзонхава прославился и как мыслитель — автор многочисленных сочинений, и как проповедник, а также устроитель монастырей. Он глубоко разбирался в буддийской метафизике, но на первый план сознательно выдвигал более простые толкования и символы. Он оперировал не такими сложными для простых людей понятиями, как сансара и нирвана, а более простыми, как ад и рай, в которых каждый человек получал поощрение или наказание в соответствии с поведением при жизни. Таким образом сформировавшееся представление о загробной жизни фактически признавало существование души, что противоречило положениям раннего буддизма.
Вероучитель отвергал грубые формы магии, но считал возможным с помощью магических средств ускорить обретение истинного знания. Особая роль отводилась духовному наставнику — ламе, который приравнивался к живому воплощению бога[3]. К «трем драгоценностям» классического буддизма (Будда, Учение, община монахов) была добавлена четвертая. В результате «символ веры» последователей Цзонхавы обрел следующую форму: «Преклоняюсь перед Буддой, преклоняюсь перед Учением (Законом), преклоняюсь перед общиной и преклоняюсь перед своим духовным учителем» («Намо буддая, намо дармая, намо сангая, намо ламая»).
Новая секта получила название Гелугпа, или Школа добродетели, а также Шасэр («Желтая шапка», поскольку цвет головного убора отличал приверженцев школы от «красношапочников» — тантристов). Ее отличала не только теоретическая глубина, но и внешняя сторона: строгий, почти аскетический монастырский устав, пышные обряды и ритуалы, использование произведений искусства. Рассчитанная на все слои населения (всего выделялось три категории мудрости, которая вела к спасению) Гелугпа завоевывала все больше сторонников. Постепенно она не только заняла господствующее положение в Тибете и распространилась на всю Монголию, но и проникла далее на север, в Бурятию, и на восток, в Джунгарию. Именно ее иерархи установили контакты с монгольскими ханами и, опираясь на их поддержку, ввели институты далай-ламы и панчен-ламы.
Благодаря особой роли лам, данное направление стало называться ламаизмом, откуда это название распространилось на весь тибетский буддизм в целом. И хотя в стране продолжают свою деятельность и другие секты, в том числе тантрические и даже бонские, а некоторые из них — например, Кармапа — переживают определенный подъем, однако, говоря о современной религии Тибета, мы имеем в виду прежде всего вероучение, созданное Цзонхавой и его последователями.
Долгая и насыщенная событиями история Тибета, его неповторимая культура способствовали становлению оригинальной фольклорной традиции. Наиболее известен эпос о Гесэре, который стал одним из неотъемлемых символов страны и где в наибольшей степени отразилась этнокультурная самобытность тибетцев.
По своему объему и богатству содержания «Гесэриады» не уступает наиболее значительным эпическим сказаниям других народов, а нередко и превосходит их. Ее полный вариант состоит из 25 глав стихотворного текста (с краткими прозаическими вступлениями), запись которого занимает многие тысячи страниц. Сошлемся только на один пример. Несколько лет назад в Народное издательство Тибетского автономного района пришла местная девушка по имени Юймэй, которая за два месяца рассказала и спела отрывок из сказания о Гесэре, запись которого составила 21000 иероглифов. Девушка хотя и совершенно неграмотна, но обладает превосходной памятью. Искусству сказительницы она научилась у своего отца, известного народного певца Тибета. В настоящее время Юймэй входит в состав специальной группы, созданной для записи и издания грандиозного эпического цикла «Великие подвиги Гесэра». Объем уже записанных эпизодов превышает 700 000 иероглифов.