11. Брук

Кроссовки ударяют о землю, пока я бегу по извилистым тропинкам, вдоль которых растут пышные зеленые деревья. Позади остаются гуляющие собаки и ранние пташки, сидящие на скамейках. Звук моих шагов отдается вибрацией по всему моему телу.

Расцветки летних цветов и листьев, живописно украшают парк "Мелроуз". Мне приходится видеть много уродливого в своей жизни, отвращение чаще наполняет мои легкие вместо свежего воздуха. Но здесь, в окружении пышной листвы и непорочных георгинов и фуксий, красота раскрывает мне свое лицо. Это дает возможность притвориться, что моя жизнь не запятнана. Бег всегда был отличной очисткой уродства моего тела и разума, по крайней мере на некоторое время.

Три года назад я начала бегать трусцой на природе, чтобы бороться с депрессией, которая толкала меня на мою самую мрачную сторону.

К сожалению, за последние шесть месяцев я мало занималась бегом. Я прихожу домой так поздно каждую ночь, что я бы лучше утром поспала, чем потренировалась. Единственное упражнение, которое мне удается вписать в каждый день - это десятиминутная тренировка по аэробике, которую я обнаружила в сети. Но мне не хватало этого. Тепло, вырабатываемое моим телом, растворяет негативные эмоции об отвращении и унижении, цепляющиеся за пространство внутри меня.

Такой бег заставляет меня почувствовать, будто мое тело на принадлежит мне, прежде чем я сдам его в аренду с наступлением ночи. Я замираю перед фонтаном с питьевой водой, затаив дыхание, прислушиваясь к щебетанию птиц на деревьях. Прохладный туман распространяется от фонтана и охлаждает разгоряченную кожу. Несмотря на отдышку и боль, мое тело переполняется жизнью.

Я бегаю еще тридцать минут, пока мои легкие не начинают гореть. Только тогда я заканчиваю бег.

Потная и обессиленная, я останавливаюсь у кафетерия "Кофе и Сливки". Впервые за долгое время я открываю глаза на окружающую меня жизнь. Я замечаю розоватые скатерти на круглых столах, вдыхаю ароматы теплого кофе, расплавленного сахара и маффина с корицей. Я наблюдаю за посетителями, которые наслаждаются своим завтраком, разговаривая по телефону или читая утренние газеты. Поскольку за кассовым аппаратом никого нет, я складываю руки рядом с башней из пластиковых стаканчиков и крышек и стопкой белых салфеток, прислушиваясь к звуку своего дыхания и доказательству жизни вокруг меня, при этом разглядывая витрину, в которой находятся разнообразные закуски... сэндвичи, печенье, маффины и другие сладости.

- Доброе утро. Я могу вам что-нибудь предложить? - Спрашивает молодая бариста под звуки измельчения кофейных зерен, звона открывающейся двери и распитие напитков за столами красного бистро позади меня.

Я пробегаюсь взглядом по доске со специальным предложением, улыбаюсь девушке-подростку, стоящей передо мной, с волосами, собранными в хвостики, свежей и чистой кожей, блестящими от надежды глазами, незапятнанными жизнью. Надеюсь, судьба будет к ней добра. Пусть она никогда не узнает мучительную боль, когда твое разбитое сердце, усиленно собирается обратно по кусочкам.

- Персиковый зеленый протеиновый смузи, пожалуйста. С собой. - В последний раз, когда я приходила в "Кофе и Сливки", в меню не было смузи. Я пришла сюда за кофе, но от мысли о ледяном облегчающем смузи у меня просто текут слюнки.

- Конечно, что-нибудь еще?

- Нет, спасибо. - Я засовываю руку в карманы шорт за деньгами, которые взяла с собой, чтобы побаловать себя. Я передаю их ее, принимаю свой смузи и бросаю монету в банку со снежинкой для чаевых.

По дороге домой я наслаждаюсь своим напитком: сладкий и изысканный вкус персиков, ананаса, миндального молока и капусты, раскрывающийся на моем языке. Даже зловоние, поднимающееся от покореженного мусорного бака, не отталкивает меня.

В квартале от моей квартиры волосы на затылке встают дыбом, как это происходит, когда кто-то смотрит на меня.

Мой взгляд проносится по улице позади меня. Ничего подозрительного. На улице почти никого нет, кроме женщины, выгуливающей белого пуделя, и подростка верхом на синем велосипеде с облупленной краской. Все еще поглядывая через плечо, я подхожу к входной двери моего многоквартирного дома и выуживаю ключи из кармана. Они свисают с брелока "Бостонского университета", который мне дала Эллисон. Каждый день я смотрю на него, и он напоминает мне о моей мечте.

Как только двери открываются, я снова оглядываюсь, затаив дыхание. Когда я уже собираюсь отвернуться и исчезнуть в здании, я вижу машину, припаркованную на другой стороне улицы, единственную, в которой кто-то есть. Я поднимаю руку к лицу, чтобы защитить глаза от яркого утреннего солнечного света так, чтобы я могла видеть яснее. Я чувствую всеми фибрами своего существа, что находящийся в машине следит за мной, но я не могу разглядеть лица. Или, возможно, я стала параноиком.

Положив руку на грудь, я глубоко вздыхаю, заставляя себя сохранять спокойствие, мыслить рационально. Я толкаю дверь и вхожу в вестибюль.

Даже если кто-то сидит в машине и смотрит, не означает, что за мной наблюдают. Они могут ждать кого-то, кто живет в моем доме, когда тот выйдет и сядет в машину. Должно быть, так и есть. Зачем кому-то следить за мной?

Не думая об этом, я поднимаюсь по лестнице на третий этаж, где находится моя квартира.

После того как мой смузи заканчивается, я быстро принимаю душ и сажусь за компьютер, готовясь оплатить счета. Я всегда оплачиваю счета в субботу по утрам: привычка, которую я унаследовала от матери, ведь в моменты своего здравомыслия она всегда садилась оплачивать счета после приготовления субботнего завтрака.

Мгновение я сижу в тишине, прислушиваясь к звуку биения сердца. Я думаю помолиться, как раньше, но вместо этого переключаюсь на компьютер. Я прекратила это делать шесть лет назад, когда перестала верить в Бога. Даже если Бог действительно существует, не думаю, что он одобряет то, чем я занимаюсь, чтобы заработать деньги. Деньги, которые оплачивают мои счета, - порочные и грязные.

Двадцать минут спустя я расплачиваюсь по самым срочным счетам, но бремя задолженности по кредитке все равно сильно давит. Пройдет время, прежде чем его не станет, если это вообще когда-нибудь произойдет. Я поднимаюсь на ноги и, покачиваясь, иду в направлении своей односпальной металлической кровати, которая стоит всего в трех шагах от стола. Я падаю на кровать, чувствуя, словно падаю в широкое море, свой личный океан. Возможно, я не могу увидеть берег, но так или иначе, когда-нибудь, я доберусь до него.

Свежая решимость течет по моим венам, я соскальзываю с кровати и раздвигаю шторы, которые большую часть времени остаются закрытыми. Смотря на яркое синее небо, я даю себе обещание. Я выберусь из этой адской ямы, в который превратилась моя жизнь. Я верну обратно ту версию себя, которая мне нравилась. Однажды я уйду из "Миража", сниму шкуру позора и с уверенностью буду смотреть в будущее. Я построю жизнь и карьеру, которой могла бы гордиться.

Надеюсь, Деррик будет держаться подальше от меня. Он приносит с собой только воспоминания о боли, от которой я пытаюсь сбежать на протяжение шести лет.