— Чертов ад, — проворчал он спустя какое-то мгновение, принимая сидячее положение.

Он протянул пальцы и коснулся ими своей спермы на моей груди. Он мягко и осторожно размазал теплую липкую жидкость вокруг моих сосков.

— Христос, детка, ты самая горячая штучка, которую я когда-либо видел, — пробормотал он, убрав, наконец, свою руку от моей груди и взглянул на меня из-под своих длинных ресниц. Он улыбнулся почти застенчиво, проведя своей чистой рукой по моим волосам, затем склонил свой рот к моему. Он целовал и целовал меня, его язык поглаживал мой, мои зубы, он был повсюду.

Через какое-то время он с глубоким вздохом нехотя отодвинулся от меня. Сел на пятки, дотянулся до боксеров, которые он бросил на край кровати, отер ими мою грудь и одернул мою футболку, когда закончил. Эти яркие голубые глаза поймали мой взгляд, и он снова мне улыбнулся, эта беззаботная, благодарная улыбка вызвала боль в моей груди. Он потянулся, обвил рукой мою талию и прижал меня к себе.

Он был обнажен. Его кожа была теплой и влажной, когда он притянул меня к своей груди. Свободной рукой, убрав мои волосы от лица, он звонко поцеловал меня в макушку и лоб с намеком на фамильярность.

— Ты в порядке?

Меня одолела застенчивость и я кивнула.

— О, да, — я не собиралась паниковать. Не совсем.

— А ты?

— Думаю, ты заставила меня попотеть... Но я более чем в порядке, — сказал он, целуя меня в щеку.

— Намного больше, чем просто в порядке.

Я бы соврала, если бы сказала, что его замечание не заставило меня улыбнуться.

— Я…

Движение его руки было таким быстрым, что я едва уловила красные подтеки на его пальцах. Я была не такой идиоткой, чтобы не понять, что это кровь. Моя кровь. А затем я покраснела, чувствуя невероятное смущение.

— Эммм… возможно тебе нужно вымыть руки, — прошептала я.

Декс нахмурился и поднес к лицу не ту руку, о которой я говорила, затем быстро поднял вторую, чтобы проинспектировать и ее. Его брови поползли вверх, когда он перевернул ладонь и присмотрелся к тому, что на ней было. Его нижняя губа приоткрылась.

— Ах, Ритц, я… — его губы сомкнулись, ноздри раздулись, когда он громко сглотнул.

— Детка, я, что сорвал твою вишенку?

Теперь была моя очередь сглотнуть.

— Я же говорила, что никогда не спала с парнем, — Господи, как стыдно. Нужно было ничего не говорить, пусть бы он подумал, что у меня начались месячные или что-то в этом роде.

— У тебя очень большие пальцы.

О, Боже. Я тупица.

Он моргнул, один раз, два, три раза.

— Мне кажется, я… черт, детка, я не подумал об этом, мне кажется, — он снова перевел взгляд на окровавленные пальцы.

— Я, правда, лишил тебя девственности?

Что за способ заставить меня чувствовать себя лузершей? Какой должна быть девственная плева? Несокрушимой?

— Это не месячные.

Декс низко и протяжно застонал. Он мгновение пошевелил пальцами, а затем раздавил меня в своих крепких объятьях. Он оставил теплый влажный поцелуй на моем подбородке.

— Ты в порядке по этому поводу?

Он так хорошо пах. Я кивнула, получая удовольствие от ощущения его грубой щетины на моей щеке. Я не собиралась сожалеть о своем решении. Я приняла все это с распростертыми объятиями.

— Да.

Довольное урчание, которое послышалось из его груди, вызвало у меня улыбку.

— Хорошо.

* * *

Он сидел за кухонным столом с миской хлопьев в одной руке и ложкой в другой, не отводя от меня своих сияющих синих глаз. Меня это очень смущало, несмотря на то, что я была полностью одета. Он уже видел меня практически голой. Его пальцы побывали в таких местах, при воспоминании о которых, мне становилось жарко. Мне нечего было смущаться в одежде, но все-таки это было так.

— Почему ты так на меня смотришь? — осторожно спросила я, пытаясь спрятать лицо за своей миской.

Взгляд Декса не оставлял меня ни на секунду.

— Потому что мне интересно, какая ты на вкус.

Это чудо, что я не уронила ложку.

Я думаю, что не сделала ни единого вдоха, даже когда он одарил меня своей сатанинской улыбкой.

— Готов поспорить, ты настоящий деликатес.

О, Божечки.

Декс был опасным парнем, и с его профессией ничего было не поделать. Или с его хобби, связанным с мотоциклами, с его криминальным прошлым, или его татуировками, которые занимают половину тела. При всех его талантах с его руками, он был умным, внимательным парнем, который точно знал, какое действие могут оказывать его слова. У него не было никаких проблем с этими коварными приемчиками.

— И я представляю, как ты будешь кончать на моем члене, когда твоя симпатичная маленькая киска опустошит меня полностью.

Ложка клацнула о столешницу в непреднамеренном суициде.

Вот дерьмо!

Какого черта я не подкинула ему идею принять душ вместе? Ах, да. Правильно. Моя рука. Я еще не рассказала ему о своей дурацкой руке.

Мое лицо сразу стало жарче на десять градусов, а весь воздух из легких испарился. Декс усмехнулся и подошел поднять мою ложку. Он сделал это с улыбкой, опасной, как змея в высокой траве.

— Нам обоим пора собираться или тебе придется запрыгнуть на эту столешницу и дать себя попробовать.

Я беру слова назад, если чудеса и правда случаются, то одно из них было то, что я не упала со стула после этого комментария.

Мои мозги заскрежетали.

— Ахх...

Декс послал мне другую безнравственную, медленную ухмылку, показывая свои белые зубы.

— Все, что ты пожелаешь, детка. Я почти готов остаться, несмотря ни на что.

Так же как и я, и у меня не было ни малейшего понятия, откуда эти мысли и желания берутся в моей голове. Не приходилось ли мне сражаться с ними всего день назад?

— Мы... Мне следует поплавать, — то, что мне действительно нужно — это выпустить пар. Определенно. Одной.

— Это сработает, — он пожал плечами, его голубые глаза сузились. — Мне нравится идея подождать несколько часов.

Я сглотнула просто непристойно огромное количество слюны, наполнившей мой рот. Подождать несколько часов, чего? Я не была уверена, но знала, это что-то хорошее.

— Да… Даа.

Декс соскользнул со стула, балансируя пустой миской в одной руке и обхватив меня второй.

Мне нужно привести мысли в порядок и перестать вспоминать, как его член дергался от малейшего прикосновения. Аах.

—Я кашлянула, пытаясь привести в порядок свои мысли.

— Ты не знаешь, зачем вчера звонил твой отец?

— Черта с два, я знаю. Ничего хорошего, если он звонит мне. Я позвоню Лизе или Мари, пока ты будешь плавать, и узнаю, не в курсе ли они.

— Лиза и Мари… Почему я об этом не задумывалась раньше?

— Твоя мама была фанаткой Элвиса или она сама придумала эти имена?

Декс мгновение смотрел на меня, а потом улыбнулся.

— Па не позволил бы ей назвать их Присцилла или Лиз Мари, поэтому она поимела его таким образом.

Из того немногого, что я знала о ней и всего того, что я знала о ее сыне, это ни капли меня не удивило.

— А тебя?

— Меня назвали в честь прадедушки, Си Ди Дайсона.

Мои брови взметнулись вверх.

— Прикольно. Можно мне звать тебя СиДи?

— Он повертел головой. Уголки его глаз приподнялись в этой легкой насмешливой улыбке, которая не всегда появлялась на его серьезном лице.

— Неа. Мне нравится, когда ты зовешь меня Чарли.

Чертов парень.

Я буду звать его хоть принцессой Декс, если он того захочет.

Он отошел и улыбнулся так, что меня всю скрутило в узел.

— Ты готова?

— Секунду, — я метнулась в гостиную и схватила свои вещи.

Он подождал у выхода, вывел меня из дома и запер дверь. С прохладной улыбкой он помог мне усесться на его байке, и подкинул меня до центра. Сцепив свои пальцы с моими, он укусил мои костяшки, затем загнал меня внутрь и лишь после того, как я вошла, отъехал.

Я плавала и, наконец, позволила себе расслабиться. Я не собиралась беспокоиться о каких бы то ни было нестабильных отношениях с Дексом, в которых я оказалась, или о том, что скажет Сонни, когда я, наконец, позвоню ему после двухдневного молчания, или о каких-то терках с Вдоводелами, или о тех, кому отец задолжал деньги. Последнее полностью вышло из-под моего контроля.

Потом Декс приехал за мной, и когда я заносила ногу, чтобы сесть на мотоцикл, он погладил мое бедро. На каждом красном сигнале светофора, по пути в «Пинз», ладонь Декса ласкала мою ногу. Едва он припарковал свой Дина на обычном месте перед салоном, он подал мне руку, чтобы помочь сойти, хотя прекрасно знал, что мне это не нужно, но не отпускал.

Я первая заметила записку на двери. Декс окинул взглядом улицу во всех направлениях, как будто искал что-то. Я думала, он столько раз ходил здесь, что мог бы преодолеть это расстояние до салона вслепую. Я потянула его за руку, обратив на себя внимание этих сияющих сапфировых глаз.

— Клянусь, я все счета оплатила вовремя, — я кивнула в сторону двери.

Декс посмотрел на приклеенный конверт. Он зашагал быстрее, слегка потянув меня за собой, пока мы не подошли к салону. Он и не побеспокоился о том, чтобы открыть дверь, до тех пор, пока не оторвал верхушку конверта и не выдернул из него карточку небольшого размера.

Первым знаком, что что-то не так, была пульсирующая вена у него на виске, затем поникли уголки его глаз и, наконец, клацнули его челюсти. Он отвел взгляд и огляделся, охватив всю улицу одним движением. Его хватка стала еще сильнее, пока он открывал дверь и не слишком по-джентельменски запихивал меня внутрь, закрыв ее за нами.

— Что случилось?

Его взгляд стал отстраненным, сражающийся в неизвестной войне, и я не имела ни малейшего понятия, против кого. Я в каком-то роде ожидала, что он ничего не скажет, чтобы не беспокоить меня или еще что-то такое же шовинистское, но вместо этого Декс коротко взглянул на меня.

— Дерьмовые дела у Вдоводелов. Мне нужно поговорить с Лютером, детка, — его рука накрыла мою. — Запри за мной дверь и не открывай пока я или кто-то из ребят не появимся.

Ох, черт. Я кивнула ему

— Что, если ты опоздаешь? — для Блэйка это не было чем-то неслыханным — приниматься за работу с опозданием на пятнадцать-двадцать минут.