Глава 36

Глава 36

Декс переплел свои пальцы с моими, пока мы шли в ту ночь к лифту. За несколько часов мы с ним совершили, по меньшей мере, четыре преступления. Оскорбление, нападение, разгром и незаконное проникновение, кража и, черт знает, что еще.

Кто бы мог подумать, что я окажусь замешанной в криминале? Самое большое, на что я была способна, это превышение скорости.

Я обняла его, положив голову ему на плечо, пока мы ехали в тишине. А что тут было говорить? У нас были пятнадцать тысяч из заначки моего отца — я не спрашивала, как Декс нашел ее — и мы доставили байк к другу Лютера, который уверил нас, что найдет хорошего покупателя для классического Харли Дэвидсона. За процент, естественно.

Документы? Пошлина, лицензия?

Он сказал, ни о чем не беспокоиться. А я и не собиралась.

Единственное, о чем я беспокоилась, были оставшиеся деньги, которые отец все еще был должен, если, конечно, мы выручим нужную сумму за байк. Деньги Жнецов.

— Так… ты ничего не хочешь рассказать мне?

Его пальцы соскользнули с моей ладони, царапнув кожу ногтями.

— Я рассказал тебе все, дорогая.

— Не совсем, — сказала я сладким голоском по пути в комнату отеля. Он вставил ключ-карту.

— Декс, ты оплатил Жнецам долг?

Он рыкнул, открыв дверь и пропустив меня вперед.

Я остановилась посреди комнаты и подождала, пока он задвинет засов и подойдет. Господи, как же он хорошо выглядел. Такой высокий и мускулистый, его руки выглядели просто фантастически под белой рубашкой. Ну, белой с красными крапинками на груди. Кровь моего донора спермы. Декс остановился в паре шагов от меня, сунув руки в карманы.

— Да. — Так просто. Так честно.

— Почему? — Я сократила дистанцию между нами, остановившись так близко, что я смогла просунуть пальцы под пояс его джинсов. Теплая кожа согрела кончики моих пальцев.

Декс потянулся ко мне и вытащил эластичный край из моих пальцев.

— Потому что, — он накрутил прядь волос, не глядя мне в глаза. — Я не хотел, чтобы кто-нибудь доставал тебя.

Как это, черт возьми, я еще держалась на ногах?

— Ты думала, я как последний засранец буду ходить около тебя, и ждать, пока твой папаша оплатит долг? Чертов ублюдок не собирался платить им, детка.

Я подумала, он не то чтобы кое-чего забыл, скорее намеренно забыл. Хитрый хер.

Пальцы Декса добрались до моей макушки, а потом заскользили вниз, вниз, прокладывая путь за моими ушами, проводя по моему горлу.

— Мне не нравится думать о том, что он хочет тебя.

Это он про Лиама.

О, мой мальчик.

Все, что было разрушено и растоптано во мне безразличными словами и глупыми поступками отца, само собой стало восстанавливаться, благодаря прикосновениям и словам Декса. Убрав руки с пояса его джинсов, я потянулась к воротнику рубашки и распахнула, чтобы обнажить его ключицы.

— Я верну тебе все эти деньги, — пообещала я, запустив руку к нему под рубашку, и провела ладонью между грудных мышц. — Это займет много времени, но…

Декс обхватил руками мою макушку и нежно отстранил мою голову.

— Нет.

— Я серьезно. Обещаю, я все верну.

— Нет, — повторил он. — Ты не вернешь мне ни цента.

Я почувствовала дискомфорт в районе шеи, я и так слишком много должна ему, за его поступки, но плюс десять тысяч — это уже перебор. Меньше всего мне хотелось, чтобы он думал, что я им воспользовалась.

— Я верну.

— Нет, не вернешь, посмотри на меня, Ритц. — Я подняла глаза, заглянув в его, синие. — Мне насрать на эти деньги. Я бы отдал и больше.

Я застонала, почувствовав вибрацию в горле.

— Это слишком много.

Его губы вытянулись в тонкую линию, а глаза снова нашли мои. Он мог бы поспорить со мной, это я точно могу сказать. Но он не стал. Его прекрасное лицо оставалось спокойным.

— Собираешься все вернуть? Тогда запишешься на курсы и возьмешь на себя всю бухгалтерию клуба и салона, окей?

— Это не одно и то же, — у меня отвисла челюсть.

— Я не имел в виду на время или что-то в этом роде, детка. Я имею в виду с этого момента должность твоя, — провозгласил он.

С этого момента.

Вот чертов ад.

— Соглашайся или оставь эту затею, — прошептал он. — Не важно, таким способом или другим.

О, этот человек.

— Это слишком много. Слишком много денег, Чарли. Я не хочу пользоваться тобой и твоим положением.

— Ты и не будешь, детка. Я знаю тебя, а ты знаешь меня. Или прими положение или брось все это, я не возьму твоих денег. Ты будешь всю оставшуюся жизнь платить мне тем, что будешь вытворять хренотень, которая мне не нравится.

Моя грудная клетка сжала все органы и мышцы разом. Она запульсировала, полная жизни, тепла, мармеладных мишек и блесток. Это было… Я даже не могу это объяснить — это как рождественское утро, когда ты ребенок… Это было все, чего я хотела с того первого дня, как ушел отец, в каком-то смысле.

И ничего не было лучше этого чувства.

— По рукам, — согласилась я беззвучным шепотом.

Его большие пальцы кружили по мочкам моих ушей.

— Узнаю свою девочку.

После всей чертовщины, через которую мне пришлось пройти сегодня, не могло быть трех слов лучше, чем эти.

Ну, есть и другие три слова, которые я хотела бы от него услышать, но их придется вытаскивать из него клещами. Это вовсе не означало, что он единственный, кто знает, как давать. Он дал мне достаточно. Но мое сердце подсказывало мне, что опасаться нечего. Я любила его, и иногда возможные последствия этого пугали меня, но сами эмоции — нет. Теперь я знала это.

Что за жизнь была бы у меня, если бы я позволила своим страхам взять верх? Это был дар, о ценности которого я позабыла. Я так долго была счастлива только тем, что жива, но сейчас… у меня был Декс. Вся моя прошлая жизнь осталась позади, и мне пора было перестать быть такой размазней. Поэтому я взялась за колечки в его сосках.

— О чем ты думаешь, Ритц?

Я убрала от него свои руки, чтобы посмотреть, сильно ли они трясутся.

— Я думаю о том, как сильно я люблю тебя, и как это пугает меня, понимаешь?

Его большие пальцы опустили мой подбородок, и я смогла заглянуть ему в лицо. В его прекрасное лицо.

— Детка, — его голос прозвучал, как мурчание, вызвав мурашки у меня по всей спине. Я прикусила нижнюю губу и задержала дыхание, ошеломленная всеми этими невероятными вещами, которые происходили с моей нервной системой.

— Сама мысль об этом пугает меня до чертиков, я люблю тебя, и хочу, чтобы ты это знал. Все, что ты сделал для меня… — Вот черт. Мне пришлось сделать выдох, длиною в целую вечность. — Спасибо. Ты лучшее, что случилось со мной.

Он снова прошептал мое имя, медленно и низко, подушечки его пальцев углубились чуть сильнее за мягкую линию моего подбородка.

— Если все то дерьмо, что я сделал для тебя и что я хотел бы сделать для тебя еще, не показали тебе, как глубоко ты проникла ко мне в душу, то я скажу тебе сам.

Его рот оказался прямо у моего уха, а зубы слегка прикусили мочку, и тогда я услышала его шепот.

— Люблю тебя.

Охватившее меня чувство было неописуемым.

Он дал мне надежду. Этот бывший уголовник напомнил, какой сильной я была, и сделал даже сильнее, чем я была.

— Декс, — выдохнула я его имя.

Он снова ущипнул меня за ухо.

— Я люблю тебя, Ритц, — он царапнул мой подбородок своим и нежно его прикусил. — Люблю твое чертово лицо, твои шутки в духе «так она и сказала», люблю твою пятизвездочную задницу и твою дурацкую руку, но больше всего я люблю, что ты такая сучка. У тебя яйца покрепче, чем у твоего брата, детка.

Я не выдержала и засмеялась.

Декс откинул мою голову еще сильнее, удерживая ее вес своими пальцами, а сам покрыл поцелуями мой подбородок.

— И теперь эти яйца принадлежат мне, маленькая засранка.

Мою грудь как прострелило.

— Да?

— Да, — он кивнул и прикусил мой подбородок еще сильнее. — Я же тебе уже говорил, я никогда не отдаю то, что принадлежит мне.