— Мятой пахнет! — Улыбнулся он.

— Конечно! А разве ты зубы не чистишь? — Что-то я прогнал! Тут еще не научились делать зубную пасту, даже зубной порошок. Но я ошибся.

— Нет, я чищу. А как же! Только вот такой палочки как у тебя, у меня нет.

Я заинтересовался:

— А чем чистишь?

— Просто беру кусочек веточки, яблоньки или ореха, один конец размочалишь и чистишь. Ещё матушка делает отвар хвойный, им полощу рот.

Однако! Наши предки были не такими и простаками! Молодцы. Даже гордость взяла.

— А хочешь попробовать? — Пацан кивнул. Его глаза загорелись любопытством и азартом. Мне Вторуша нравился всё больше и больше.

— Сейчас! — Я сходил к машине. Покопался в вещах Димки с Володей. Во, у Дмитрия нашел новую в пластиковой упаковке зубную щетку.

— Держи, друже Вторуша! Вот тебе щетка. Больше не придется тебе мочалить ветки деревьев. Это футляр. Достаешь, смачиваешь водой. Так. теперь выдавливаем пасту, совсем немного чуть меньше горошины. Так, всё, начинай полировать свою зуборезку.

Вторуша начал чистить. Смотрел на меня, глаза по пятаку! Чистил тщательно, под моим мудрым руководством. Потом сплюнул слюну с пеной. Сполоснул рот водой из ковшика. Погонял во рту и опять сплюнул.

— Ну как?

— Баско, княже! — Рот до ушей. Он дунул мне в лицо. Я кивнул. — Княже, а ты правда мне отдал в дар эту щетку?

— Конечно. Теперь это твоя личная щетка. Никому не позволяй ей пользоваться. Понял? И ничего ей не чисти, кроме своих зубов! И обязательно после чистки промывай щетку чистой водой.

— Понял, княже! — На его лице был восторг. — Княже, а из чего она сделана и … этот как его…

— Футляр?

— Футляр!

И что ему сказать? Если начну рассказ о полимерах, он явно меня не поймет. Нужно что-то приемлемое, то, что поймет.

— Понимаешь, Вторуша. Живёт далеко-далеко на юге, за тремя морями-океЯнами один диковинный зверь, называют его стрекозябла. Очень опасный зверь. Те, кто на него охотятся, считаются очень храбрыми людьми. Не всем удаётся, встретив стрекозяблу, остаться в живых, а уж тех, кто сумел победить его и убить, вообще по пальцам пересчитать можно. Вот из определенных костей этого зверя и делают такие щетки и футляры. Понял?

Парень явно был в ауте. Глаза были уже не по пятаку, а по стольнику! Он с благоговением смотрел на щетку в футляре.

Заметил, что возле терема стал кучковаться народ. На меня смотрели с любопытством. Чего пялятся? Мужика голого по пояс не видели? Обтерся полотенцем. Вторуша набрав ведро воды, уволок его домой. Я вернулся к машине, одел майку с коротким рукавом. Народ прибывал. Когда встало солнце, на крыльцо в сопровождении бояр и воинов вышла Мстислава. Смотри кА, как хорошо смотрится в сарафане! Мадемуазель толкнула патриотическую речь в стиле дедушки Ленина. Ей ещё броневика не хватало. Что-то типа — мировой империализм в лице полян и хузар, хочет задавить свободолюбивое государство вятичей! Не допустим поругания. Всё для фронта, всё для победы! Наше дело правое, враг будет разбит, победа будет за нами! Я усмехнулся глядя на неё. Но нужно отдать должное — молодец, пигалица! Распоряжалась грамотно и по делу. Назначила крайних и отправила их махать кайлом. Потом свалила назад в терем. Вообще весело! Не, я обиды не чувствовал на неё. Всё же ещё совсем сопливая девчонка, а тут известие — отца убили и на неё резко свалилась власть и ответственность за большое количество людей. Тут не до какого-то чудика. Тем более я для них всех чужак. Никто и звать ни как. Но всё же, просто по человечески можно было хотя бы краюхой хлеба угостить, да ковшик воды принести? Можно было. Хотя мне пока голод не грозит, но всё же. Ладно. Наверное, хватит тут глаза людям мозолить, пора валить отсюда. Заберусь куда-нибудь по глуше. Для начала землянку вырою. Лопата есть. Топор, пила есть. Руки не из задницы растут. Сделаем что-нибудь. А там осмотримся. Жалом поводим по сторонам. День всё больше вступал в свои права. Завёл машину, глянул на уровень топлива. Нужно долить. У меня на багажнике на крыше, было закреплено четыре двадцати литровые канистры с солярой. Одну канистру полностью вылил в бак. Нормально. За мной пристально наблюдали, но никто не подходил.

Всё, готов на выход. Как поётся в песне — «дан приказ ему на запад»! Увидел как из терема вышли двое и направились ко мне. «Сайга» висела у меня на груди. Опустил ствол вниз. Они подошли, остановились шагах в пяти. Оба воины, в кольчугах. На боку у каждого прямой меч. Один молодой, еще растительности на лице нет. А вот второй. Видно, матёрый. Даже рубец на лице имеется. Седой. Усы, борода, взгляд опасного хищника. Встретились с ним глазами. Минуту, примерно, играли в гляделки. Конечно, акселерация в двадцать первом веке достигла нормальных результатов. Предки были довольно крепкие ребята, вот только ростом, хотя бы с себя, я здесь пока что ещё никого не видел. Вот и эти двое. Оба были ниже меня как минимум на голову. Наконец бородач произнес:

— Тебя Ярослав зовут?

— Допустим.

Взгляд матерого хищника сменился на недоуменный. Но он быстро справился.

— Княжна велела тебе перед ней предстать. Пошли.

— Велела, а не пригласила?

— Княжна ВЕЛЕЛА! Приглашает она только равных.

Что-то меня вся эта байда разозлила. Если сейчас прогнусь, потом совсем согнут и обдерут как липку, а то и в закупы какие определят. Нужно сразу показать, что я очень колючий и зад после моих колючек будет очень сильно и неприятно болеть.

— Слышь, халдей! Передай своей княжне, что сыт её гостеприимством по горло. Велеть она может своим холопам, то есть вам. Понятно? Я же отваливаю из вашего села.

Глаза воя сузились. В ответ, уголок моих губ дёрнулся в презрительной усмешке. Снял пальцем карабин с предохранителя. Ну, давай ушлепок, дернись только.

— Я не холоп! — процедил он.

— А мне плевать, кто ты. Надеюсь, ты всё сказал? Тогда забирай своего молокососа и отваливай. Сбегай, пожалуйся, своей госпоже! Пусть пигалица тебе сопли вытрет.

Напряжение нарастало, в какой-то момент окружающая реальность стала вязкой. Позади этих двоих на расстоянии метров десяти, появилось непонятно откуда еще трое. У одного было длинное копье, у двоих луки со стрелами. Стрелки стали натягивать луки. Моя правая ладонь обхватила пистолетную рукоятку карабина, палец лёг на спусковой крючок. Левая ладонь легла на цевье. Я напружинился. У меня был выбор, кого валить первым — этого бородача или стрелков. Явно нужно валить бородача, но тогда попаду под стрелы. На периферии зрения видел, как во дворе замерли мужчины и женщины из числа челяди. Смотрели кто с интересом, кто со страхом. Патроны у меня картечные, мало вам, уроды, не покажется. Ну давайте! Напряжение достигло верхней точки, начал поднимать ствол на уровень его живота…

— Стойте! — раздался девичий крик. Все замерли. Ствол карабина смотрел воину в живот. С такого расстояния его бы не спас ни пояс ни кольчуга. Требуху разворотило бы по самое то.

На крыльце терема стояла Мстислава.

— Я сказала, СТОЯТЬ! Опустили луки! — Стрелки ослабили тетивы луков и опустили их.

— Боян! Я сказала позови Ярослава.

— Я его позвал!

— Хреново позвал. Ты повелел. А я не холоп. Ни твой ни вашей княжны. — Посмотрел на Мстиславу. — Благодарствую тебе, за хлеб, за соль. Накормили и спать уложили. Я доволен, как стадо кашалотов. Я отваливаю из твоего колхоза, надеюсь, ты будешь не против. — Видел, как княжна побледнела. Обиделась что ли? Да ладно, забей красавица. Я же не обиделся.

Отошел к машине. Залез в кабину. Перед теремом появилась какая-то женщина. Я бы не обратил на неё внимания, мало ли какая челядинка, вот только одета она была довольно богато, по сравнению с другими и смело прошла вперед к крыльцу.

— Верни его! — Крикнула она княжне. — Ты помнишь что я тебе говорила? Это он. Твоя защита, твоя опора, твой князь. Он, а не Бронислав!

Что за фигня? Какой на хрен защитник, какая опора? Какой князь? Я тут больше спасать никакого не подписывался. Вон вытащил из… так меня чуть стрелами не утыкали, как ёжика. Ну их на хрен. Врубил первую передачу…

Со всеми хлопотами, я напрочь забыла о спасшем меня воине по имени Ярослав. Как только за последним гонцом закрылась дверь, в светлицу зашёл мой верный воин и учитель. Отправив его позвать Ярослава, стала дожидаться, перекладывая свитки и просмотренные сметы. Солнце к этому времени знатно припекало и ставни в тереме были приоткрыты, донося уличный шум, который всё набирал обороты. Выглянув в окно, остолбенела, и со всех ног понеслась на улицу. Уповая лишь на то, что бы успеть! Мой крик разнёсся по всему двору, призывая остановится. Войны напряжённые как тетива на луке, готовы были всем скопом бросится на Ярослава, а он держал на готовые своё оружие. Я помню, как он убил преследовавших меня полян и хузар, поэтому ещё раз более громче призвала опустить луки. Но как оказалось, это лишь начало. Взыгравшая в одном конкретном мужчине гордость вперемешку с высокомерием, погнала его прочь с моих владений! В то время, как я стояла хватая ртом воздух от растерянности появлением ведьмы и её словами, Ярослав выехал за ворота. Бесы его задери!

— Коня мне — разнёсся зычный голос приказом. — Тихомир, Богдан, живо коня мне! — повторять пришлось дважды, войны были не менее шокированные, они ещё не видели такую княжну, они ещё не слышали стальных ноток в моем голосе.

Выхватив из рук Богдана, подведенного под уздцы коня, запрыгнула на спину и ни говоря больше ни слова, помчалась догонять своего суженого. Ударяя коня по крупу, подгоняя, чувствовала, что отстаю. Да ещё и конь был своевольный, не столь давно объезженный, и так и норовил встать на дыбы, но ничего, меня сейчас такие мелочи мало волновали. Единственное о чем были мои мысли о своевольном и упрямом Ярославе! Каков наглец, да как он только посмел, не послушать меня, не дать объясниться! Ну ничего, вот догоню и посмотрим, как он запоёт. Ещё и эта ведьма так не вовремя, а он ведь слышал её слова именно после её слов, ещё быстрее уехал. Как же неудачно всё сложилось, подгоняя быстрее коня увидела в дали машину. Ещё не много, ещё чуть-чуть и я его догоню. Мне повезло, углубившись в лес, Ярослав остановил машину и что-то искал, я это видела ещё на подъезде к нему. Как только смогла доскакать, почти на ходу спрыгнула с коня и понеслась на мужчину который удалялся в чащу.