Вскоре появился Рольв с Сигуртом.

— Рольв! Хочу попросить тебя об одолжении. Вчера мой муж отдал тебе твоего кровника Бьёрна. Вот лежит мой кровник. Вскрой ему орла! Сделай мне милость!

Рольв усмехнулся: — Как пожелаешь, светлая княгиня! Прямо здесь?

— Да. Прямо здесь. Я хочу увидеть это!

Мне эта фигня не понравилась.

— Мстиша, ты уверена, что хочешь видеть это?

— Да, Ярослав. Пойми меня. Они убили моего тато. Они гнали меня как дикого зверя. Я хочу увидеть, как он сдохнет мучаясь. И моя душа успокоится. Не до конца, но успокоится. Успокоится окончательно, когда умрёт мой последний враг, каган.

— Там больше не каган управляет, а бек.

— Всё равно. Тем хуже для него, значит каган и бек.

Отговаривать её было бесполезно. Я наблюдать за этим не собирался.

— Избор, присмотри за княгиней. — Воин кивнул. — Я поеду, Мстиша. Нужно посмотреть, что мы захватили.

Рольв с Сигуртом готовили Дира к казни, раздевая его полностью. Я проехал мимо и двинулся в сопровождении Бояна и трех десятков конных кметей к княжеским амбарам. Тотальный грабёж ещё не начался, так как в городе ещё шли стычки и схватки с остатками дружины Дира и городского ополчения.

— Боян, нужно найти того, кто за это отвечал у Дира.

— Зачем? Собьём замки и всё!

— Сбить всегда успеем. А так пересчитаем и закроем. Выставим стражу. Да и замки жалко, самим пригодятся.

— Ключи скорее всего у самого князя.

— Пошли в терем. Здесь оставь охрану.

В тереме весь пол был залит кровью и многие стены ей забрызганы. Стоял смрад. Пахло железом, кровью, внутренностями. Лежали везде убитые. В основном воины, но попадались и женщины, дети. Тут был ожесточённый бой и не щадили никого. Переступая через очередной труп, увидел у стены лежащего старикана. Его веки дрогнули. Я остановился.

— Вставай, что лежишь, ветошью прикинулся. Вставай или тебя сейчас мечом ткнут.

Вторуша подскочил к старику и пнул его.

— Тебе что сказал князь? Вставай смерд!

Старик сжавшись, испуганно смотрел на нас. Вторуша за шиворот поднял его.

— Кто такой? — задал я вопрос.

— Помогаю на кухне, светлый князь.

Гонит старикашка. Одёжка его не соответствовала заявленному статусу почти раба. Дороговата.

— Сдаётся мне, что лжу ты мне порешь, старичок. А это не хорошо! Ну ладно, Вторуша прирежь его и дальше пойдём.

Парень выхватил боевой нож из ножен.

— Не убивай, светлый княже! — старик повалился на колени.

— Тогда я тебя слушаю. И если почувствую, что ты опять мне лжешь, он тебя убьёт.

Вторуша замер с ножом над странным старичком.

— Я княжий ключник, тиун.

Во как! На ловца и зверь бежит. Ключник, он же тиун. Управляющий всем хозяйством князя. Из обельных холопов, практически раб, но раб очень высокого полета. Память мне услужливо подсунула инфу — княжьего тиуна мог судить только князь. За его убийство налагалась самая высокая вира — восьмидесяти гривенная. То есть восемьдесят гривен. Одуреть. Он был хранителем ключей от всех амбаров и помещений. Ведал сбором доходов.

— Вот ты то мне и нужен. Где ключи от княжьих амбаров, где храниться хузарский выход?

— У самого князя.

— Точнее?

— В его светлице.

— А от казны?

— Там же.

— А от тайников? Подумай хорошо, прежде чем ответить.

Старик преданно глядел мне в глаза.

— Есть два тайника. Князь думал, что я не знаю, но я знаю.

— Отлично! — Ну да, где два, там и три, если не четыре тайника. Надеется, что всё спишут на нас. Но ладно, сделаем вид, что поверил. — Показывай где ключи. В амбаре всё было уложено и приготовлено к транспортировке — меха связками, ткани, рыбий зуб, это клыки тюленей. Их везли с севера. Мёд в бочонках и прочее.

— Княже, есть список всего! — Тиун низко кланялся. Вот душа рабская. Но чёрт с ним. Пока нужен.

— Неси.

— Уже, он со мной! — передал мне свёрнутый в рулончик пергамент.

— Золото и серебро где?

— В казне, княже.

Отлично. Пойдём, посмотрим.

— Боян, все закрыть и выставить охрану. Теперь это наше!

Прошли туда, где была сокровищница. Тут находились наши дружинники. Это хорошо, так как сокровищница не успела подвергнуться тотальному грабежу. Вскоре появились нурманы.

— Ярослав! — Проговорил Гуннульв. — Мои хирдманы недовольны. Твои вои захватили все сокровища!

— Гуннульв, брат мой. Всё, что приготовил Дир для хузар и его казна, взята под охрану. Но это не значит, что я хочу обделить вас, побратимы и други мои. Всё это предстоит посчитать. Потом все получат свою справедливую долю. А ты и Сигурт это проконтролируете. Не я один буду распределять кому и сколько. Мы все вместе будем это делать. Ну подумай сам, Гуннульв, вот ворвались бы мои или твои хирдманы, стали бы хватать всё подряд, что-то неизбежно испортили бы, понимаешь? А так всё целое. Хочешь, я тебе ключи отдам?

Гуннульв посмотрел на меня и кивнул.

— Верю тебе, Ярослав. Прости, что засомневался в тебе. С крикунами я разберусь. Ты добрый конунг и всё что обещал, выполняешь. Не надо мне ключей. Пусть лучше у тебя будут.

На этом инцидент был исчерпан.

— Гуннульв, что с сопротивлением? Всех подавили?

— Почти. Остался один терем. Хорошо укреплён.

— Чей он? — Боярина Бажена! — Ответил Боян. — Добрый воин.

— Сдаться предлагали ему? — Предлагали.

— Отказался?

— Ничего не ответил.

— Поехали.

Больше книг на сайте - Knigoed.net

Мы всем кагалом подъехали к большому боярскому подворью. Само подворье было захвачено. Оно было завалено мёртвыми. Я поморщился. Терять людей мне не хотелось. Терем боярина Бажена, был высоким.

Первый этаж или как его называли поверх — каменный, остальные два из толстых дубовых брёвен. Почти крепость. Штурмовать его, много людей потеряем. Применить артиллерию, конечно можно, но вот пороху осталось совсем мало. А нам ещё назад возвращаться. Так что, артиллерия не вариант. Терем был окружен радимичами, вятичами и нурманами. Вырваться из этой крепости Бажену не суждено. Но и терять своих людей, даже тех же радимичей, а они уже по факту стали моими, я не хотел.

— Боян, Гуннульв. Больше не пытаться захватить терем. Мне жизни воинов дороже, чем барахло Бажена и его баб. Девок вам и так в Киеве хватит.

Я тронул коня и двинулся вперёд.

— Ты куда, княже? — Воскликнул Боян.

— Поговорю с Баженом.

— Это опасно! А если тебя стрелой достанут?

— Не достанут. — Я поднял руку. — Я один пойду. Все остальные остаются здесь.

Подъехал к терему. Видел в узких окнах-бойницах лица полян. Сидел на коне спокойно.

— Бажен! Выходи, поговорим. Обещаю, тебя не тронут.

Через некоторое время, тяжёлая дубовая, окованная медью дверь в терем отворилась и на крыльцо вышел бородатый крепыш, в хорошей броне, с мечом в руках.

— Я Бажен!

Мы глядели друг другу в глаза. Он смотрел угрюмо, я насмешливо.

— Я князь всех вятичей и радимичей Ярослав.

— Так прямо всех вятичей и радимичей?

— Так прямо всех. Просто один это уже знают, а другие пока ещё нет. Но это уже не имеет значения.

— Ты муж Мстиславы Вятской?! — Больше даже не спрашивая, а утверждая проговорил боярин.

— Он самый.

— Говорят, что ты колдун. — Я засмеялся.

— Говорят, в Царьграде кур доят!

Бажен уставился на меня недоуменно.

— Как это кур доят?

— Так говорят. Ты больше слушай, что говорят. Люди и не такое наплетут.

— Но ты запихал бесов в свои трубы.

— То не бесы и не демоны. Это пушки. Ни какого ведовства-колдовства. Тем более боги были не против.

— Боги?

— Боги, Бажен. Не веришь? Спроси кметей моих, бояр моих, нурман, волхвов. Они сами видели и Перуна, и Одина Одноглазого и Ладу, матерь богов. И даже Фрею. Эта меня убить хотела. Но ничего разобрались с ней. Это чисто семейные разборки. Муж от неё опять сбежал, а она меня в этом винит.

По мере того, как я говорил. Глаза Бажена вылезали на лоб. Обвинить меня во лжи он не рискнул. Тем более, если бы я богохульством занимался, то боги меня однозначно бы покарали.

— Ладно Бажен, сейчас не это выяснить нужно.

— А что?

— С тобой вопрос решить. Ты один пока сопротивляешься.

— А что ты мне можешь предложить, князь?

— Я? Ничего. Это ты должен будешь что-то мне предложить.

— Как это?

— Очень просто. Больше попыток захватить твой терем не будет. Его окружили со всех сторон и уйти никто из твоих не сможет. Сейчас Киев подвергнется тотальному грабежу. Я заберу отсюда всё, вплоть до гвоздя, если такие тут есть. Потом мы уйдём, а город сожжем. Соответственно сожжем и тебя. Причём твой терем запылает самый первый. И мои вои проследят, чтобы тут всё сгорело на хрен. Мне, по сути, твоё богатство не сильно то и нужно. Мы и так тут взяли столько, что не знаем как увозить будем. Понимаешь? А терять своих кметей я не хочу. Мне они дороги, каждый из них. Даже радимичи, ибо они уже мои!

— А если я откуплюсь?

— Чем? Тебе придётся отдать всё своё имущество и своих женщин, для моих воинов. Тебя устроит такое?

— Нет!

— Вот видишь. Подумай, что ты мне хочешь предложить.

Бажен стоял молчал, о чём-то думая. Мне надоело ждать.

— Вижу мы не договорились с тобой. — Я стал разворачивать коня.

— Подожди, князь. — Я оглянулся. — Я хочу видеть твою жену, княгиню Вятскую.

— Это зачем? — У меня есть, что ей сказать.

— Говори мне.

— Нет, княже. Ты рассмеёшься в ответ. Ты воин и не воспримешь серьёзно мои слова. А она воспримет. Я хочу, чтобы она пообещала, что мою семью не тронут.

— Хорошо! Но ты понимаешь, что пойдёшь безоружным и без бронным.

— Понимаю.

— Тогда выходи. Поедем в княжий терем, думаю она уже там.

— Что с Диром, князь?

— Нет его уже. Когда я его оставил, нурманы по приказу княгини ему «орла» взрезали. И с семьёй его уже разобрались. Я обещал это своей жене. Кстати, а ты замешан в убийстве её отца?

— Нет. Я воин, а не палач. Да меня и не было тогда в Киеве. Я в Новагороде был.

— Уже лучше. Поторопись. Я долго ждать не буду. И я обещаю тебе, что тебя невредимым доставят сюда обратно.

Выехал с подворья.

— Что решили, княже? — Спросил Боя.

— Хочет говорить с княгиней.

— И ты позволишь?

Я пожал плечами: — А почему бы и нет. Он настаивает. Что-то ей сообщить хочет.