Глава 44

Глава 44

Весна промелькнула в подготовках к зачетам и экзаменам. Приближалось время практики. Как я узнала, практика — это помощь в патрулировании границ Огненной империи. В предгорьях, где пролегала граница империй, и располагались пограничные заставы, строили свои деревни люди. Жители занимались в основном разведением скота и изготовлением сыров. От близкого расположения драконьих застав они только выигрывали. Туда сбывали свежие продукты и получали защиту от банд орков, промышляющих контрабандой и разбоем в этих местах.

На одну из таких застав попали мы с Рианом. Меня из-за большого срока беременности и практически пустого магического резерва сразу отстранили от дежурств и утренних подъемов. Начальник заставы оформил писарем и усадил разгребать завалы деловых бумаг и личной переписки. Как выяснилось, лорд Рохх Баггараш отвечал только на срочные депеши. Вся остальная корреспонденция пылилась в шкафу в его кабинете. Ее-то мне и предстояло разобрать. Копаясь в его письмах, я узнала, что у него два года назад женился племянник, младшая сестра родила малыша, которому к сегодняшнему дню исполнилось три года. С чем я поздравила удивленного начальника. Счета из банков, где указывались перечисленные на его счет деньги, были мною обработаны с учетом процентов и предоставлена цифра суммы, которой располагает лорд. Он в замешательстве смотрел на цифру, что-то в уме прикидывая. Еще полгода назад лорд должен был явиться на оглашение завещания, но письмо он не читал и об этом не знал. Пришлось запрос делать мне. Остальная корреспонденция оказалась личной перепиской. Вернее письма в один конец. Лорд не имел привычки отвечать на них тот час, а спустя время вовсе забывал. Я удивлялась легкости, с какой Рохх позволил мне читать адресованное ему. Среди посланий попадались недвусмысленные признания от женщин. Такие письма я откладывала сразу, не дочитывая до конца.

За первую неделю отправленные со мной на практику адепты умудрились влезть в конфликт с деревенскими парнями из-за местных девиц, не оставшихся равнодушными к статным красавцам-драконам. Риан, посмеиваясь от души, рассказывал в подробностях, как староста деревни грозил молодым лордам поркой на деревенской площади за непотребное поведение. Судя по запутавшимся в темных волосах соломинкам, он сам неплохо провел время на чьем-то сеновале. Вытащив улики из кудрей, пряча улыбку, притворно насупилась и молча предъявила Риану. Демон проказливо усмехнулся.

— Ты ревнуешь, Ириш? Нет никаких оснований. Я спал на сеновале совершенно один.

— Косички тоже сам заплел и ленты в них повязал? — я перекинула ему на грудь, повязанную синей лентой заплетенную изящным колоском косу. — Тебе идет синий.

— Крепко спал. Может кто-то подшутил, — выдергивая из волос шелковую ленту, бормотал демон. — Если видел лорд Баггараш, чистить мне картошку на кухне неделю.

— Не видел. Он уехал на пару дней. Срочный вызов. Завтра можно отдохнуть, пойти купаться и загорать, — успокоила Риана, возвращаясь к надоевшей писанине. В такую жару хотелось пойти на речку, где ветерок нагоняет прохладу и пролежать в траве весь день до заката, слушая, как стрекочут местные кузнечики. — На речку бы сходить.

Вместо этого, мне весь вечер предстояло отвечать на письма родни лорда, описывая трудную службу и абсолютную его незаменимость, которые должны были оправдать постоянное отсутствие Рохха на всех семейных торжествах.

— Прекрасно. Пойдем вместе, — Риан распечатал одно из писем и, насмешливо фыркнув, кинул на стол. — Что за бред… Сладкий птенчик, мое гнездо осиротело без тебя…

Я отобрала любовное послание и спрятала в стол, гневно глядя на потешающегося демона. С досадой подгребла сваленные на столе письма, понимая, что работу завершить не получиться, пока он тут веселится. Риан, похоже, скучал и уходить не собирался.

— Звучит двусмысленно, и оттого кажется пошлым, — вынес вердикт чужим потугам выразить чувства к лорду Рохху Риан. — Мужчин нельзя называть птенчиками, это унизительно. Про «гнездо» вообще молчу…

Усевшись на край стола, он вертел следующий свиток пергамента, задумчиво глядя на него.

— И как бы ты признался в любви? — поддела нахального демона.

Риан вскинул на меня странно сиявшие в тени ресниц глаза, нежно улыбнулся и начал:

— Сказал бы, что сразу почувствовал, когда она появилась в этом мире. Ибо с ее приходом звезды потускнели, не смея соперничать с блеском глаз, птицы умолкли, когда услышали звенящий голосок, ларусы увяли, устыдившись своего безобразия. Заверил бы, что мое сердце бьется только для нее. Если она прикажет, оно замрет, а если бросит равнодушный взор, оно разобьется от горя, — демон разливался соловьем, сочиняя свою «Песнь песней».

— Да ты просто менестрель, — скрывая насмешку, похвалила умение демона красиво выразить чувства. — Как у тебя так получается, что заслушаешься?

Риан наклонился ко мне и шепнул на ухо:

— Я влюбился, разве не заметно?

Подняв от бумаг удивленный взгляд, по-новому глянула на демона. Он принарядился, в темную, вышитую шелком и серебром, рубашку. Похоже, ворот он расстегнул, чтобы были видны литые мышцы груди. Узкие брюки заправлены в начищенные сапоги. Темные глаза блестят, на щеках чуть заметен румянец. Дыхание тяжелое, частое.

Я коснулась пальцами его запястья, пульс лихорадочно частил. Ладонью коснулась чуть влажного лба. Правильно кто-то сказал, что любовь сродни болезни. Сейчас у Риана на лицо симптомы лихорадки. Бреда не хватает, но, думаю, скоро он появится. Демон следил за манипуляциями и сменой выражений на моем лице.

— Действительно, у тебя симптомы заболевания. Ты был у целителя? — я приложила ладонью к горячей щеке.

Риан перехватил руку и приложил к губам, целуя.

— Ириш, я не заболел. Я именно влюбился. Что мне делать?

— Если это красотка из местных, то ничего, кроме того, что ты уже делал, — вспомнился «ласковый» прием леди Орташ, и ее недвусмысленные предостережения.

Вряд ли она обрадуется безродной невестке.

— Нет, она не из местных, — с надеждой глядя мне в глаза, произнес Риан. — Она с заставы. Холодная и равнодушная. Радует, что такая она со всеми, не только со мной. Я умею обольщать, но сейчас от новых чувств совсем растерялся. Я не знаю, что делать. Не хочу применять очарование инкуба. Мне нужны настоящие чувства. Вдруг я ей не нравлюсь. Открою свои чувства, а она посмеется или разозлится.

Риан вздохнул, спрыгнул со стола и отошел к окну, разглядывая открывшуюся картину невысоких, унылых холмов простирающихся до горизонта. Машинально проглядывала письма, раздумывала, как помочь демону в сложившейся ситуации.

М-да, Риан, угораздило же тебя так влюбиться! Тут проходят службу драконицы и демоницы лет на сорок-пятьдесят старше. Выглядят они моими ровесницами, но опыт общения с взрослыми мужчинами, в сравнении с которыми Риан просто мальчишка, многое значит. И зачем ему этот роман на три месяца? Он потом вернется в академию, а возлюбленная останется здесь, в окружении симпатичных мужчин. Демон будет думать, переживать, ревновать. Оно ему надо? Несерьезно все это как-то…

— Риан, через три месяца ты уедешь, и ваши отношения прервутся. Ты же как-то это учел?

— Ириш, я знаю, — Риан стукнул кулаком в створку окна. — Вот через три месяца я буду об этом думать, а сейчас у меня другим голова забита. Что мне делать? Признаться ей?