Я не хотела отношений с Натаном, но его слова меня оскорбили.

— Это почему же?

— Потому что я хочу быть Игротехником.

— Уж не знаю, чем это тебя так привлекает, — огрызнулась я, — Как только игроки выплачивают пожизненную подписку, они больше не работают и наслаждаются, исследуя миры Игры. А если ты станешь Игротехником, всю жизнь придётся работать.

— Если я стану Игротехником, никогда не захочу уйти в отставку, — парировал Натан. — Ты мечтаешь исследовать миры Игры, Джекс, а я мечтаю создавать их. Я не просто хочу это делать, я должен это делать. У меня в голове клубятся сотни идей, образы пейзажей и созданий, что просятся на волю.

Он помолчал.

— Вот только Игротехникам не разрешается крутить шашни с игроками. Это потому что у Игротехников так много власти. Боги Игры не должны иметь любимчиков среди простых смертных.

Страсть в его голосе сменилась печалью.

— Если меня примут на работу, все эти правила станут моим законом. Придётся уйти от всех, кого я когда-либо знал, я их больше не увижу их и не заговорю с ними. Я поссорился с моим братом-близнецом по этому поводу. Он сказал, что если для меня важнее быть Игротехником, чем его братом, если я однажды разорву с ним связь из-за своих амбиций, он лучше сразу порвёт со мной. Мы уже несколько лет не разговариваем.

— Не знала, что у тебя был близнец. Ты никогда о нём не говорил, вот я и решила, что ты — единственный ребёнок, как и я.

— Поссориться с близнецом всё равно что потерять часть тела. Не хочу снова проходить через это с девушкой или женой, лучше оставаться просто друзьями. — Натан махнул рукой. — Я рад тому, что мы друзья, Джекс, но меня беспокоит происходящее между тобой и Ястребом.

— Настоящий Ястреб в Игре. Мы общаемся только через этого причудливого дроида, которого он контролирует. Ты серьёзно решил, что я собираюсь соблазнить робота?

— Конечно, нет, — хмыкнул Натан, — но, боюсь, ты слишком привязываешься к Ястребу. Там, на месте взрыва, между вами проскочила искра. Даже офицеры Едзакона заметили.

— Да не было никакой искры, Натан. Ты что, вообразил, что я могу предаваться фантазиям о Ястребе посреди воронки от взрыва? Я была раздавлена гибелью отца, а Ястреб мне посочувствовал.

Натан вздохнул.

— Я неверно выразился. Я пытался сказать, что между вами просто воздух светился от эмоций. Мы сейчас в очень необычной ситуации. Ястреб выбит из колеи взрывом, ты огорошена гибелью отца. Да, Ястреб здесь просто в виде дроида, но вы начинаете общаться очень по-человечески.

— И что с этим не так?

— С этим всё так, пока ты не теряешь связь с реальностью. Ястреб — легендарный Игрок-основатель, на него в Игре вешаются толпы девушек. Он, наверное, очень осторожен в этом вопросе, так как о нём не ходят слухи в отличие от Цезаря, например. Думаю, Игротехники помогают замять кое-что. Как бы то ни было, я переживаю, вдруг ты нафантазируешь себе что-то несбыточное и в конце концов пострадаешь.

Я знала, что у Ястреба могла быть куча подружек. Я это поняла даже прежде, чем Натан услужливо ткнул меня носом в сей факт.

— Когда я была моложе, часто фантазировала, глядя на постер с Ястребом на стене, но я отлично понимаю грань между фантазией и реальностью. Я полностью осознаю, что Непобедимый никогда не захочет связываться со мной, и я бы не хотела связываться с ним. Никогда бы не согласилась на отношения с кем-либо, кроме равного партнёра, а я и Ястреб никогда не сможем быть равными.

Я встала.

— Вернёмся назад. Пока Ястреб занят, мы можем поспать.

Назад мы шли молча. Зайдя в вагон, я посмотрела на потолок и сказала:

— Хочу спать.

Из стены появилась кровать.

— Я тоже, — добавил Натан. Ничего не произошло. Он вздохнул.

— Я хочу спать.

На этот раз кровать досталась и ему. Он растянулся и, нахмурившись, взглянул на меня.

— Что случилось? Чего стоишь?

— Не хочу помять одежду. И у меня есть одна мысль.

Я подошла к ящику, в котором были наши костюмы, подняла крышку и засмеялась.

— Что? — снова спросил Натан. Он сполз с кровати и присоединился ко мне.

— У нас несколько комплектов одежды. — Я проверила следующий ящик и достала оттуда пакет. — И даже пижамы. Это всё для нас, потому что половина моего размера.

— Должно быть так. — Натан выбрал пакет для себя. — Сомневаюсь, что дроид захочет их носить.

Я отправилась в душ и облачилась в роскошную пижаму. Сон уже почти сморил меня, когда Натан прошёл мимо.

— Спокойной ночи, — сказал он.

Я проворчала что в ответ и провалилась в сновидения, где всё патрулировала и патрулировала телохранилища. В какой-то момент камеры заморозки сменились пляжами Ганимеда, а я превратилась в сереброволосую Джекс. Рядом появился Ястреб, обнимая меня рукой за плечи. Мы любовались роскошным зрелищем Юпитера в небе.

— Джекс, — позвал Ястреб, и его тёплые губы коснулись моих. — Джекс, Натан! — повторил он.

Мои глаза тут же открылись. Я была в реальности, не в Игре. Ястреб снова контролировал золотого дроида, и я вспыхнула, вспомнив свой сон. Натан был прав: надо держать себя в руках. Я годами молилась на легендарного Непобедимого. Было так легко и совершенно глупо проколоться.

— Простите, что бужу вас, но нам надо кое-что обсудить.

Натан зевнул и сел.

— Как речь? Удалась?

— Это был кошмар, но людям, вроде, понравилось. Голосование уже идёт и, похоже, абсолютное большинство за восстановление Авалона. Причины у всех, конечно, разные. Кто-то просто хочет забрать свои вещи, кто-то желает почтить память погибших, а кто-то мечтает вернуться навсегда. — Ястреб характерно пожал одним плечом. — Это их решение. Авалон всегда будет ощущать последствия взрыва, но...

Он оборвал себя на полуслове.

— Минутку, у меня очередная порция сообщений.

Ястреб смотрел по сторонам, проверяя корреспонденцию в Игре. Я взяла новую одежду, которую заблаговременно приготовила возле кровати, побежала в душ и молниеносно переоделась. Когда я вернулась, Натан уже тоже сменил костюм, а кровати исчезли. Ястреб всё ещё был сосредоточен на чём-то невидимом, поэтому мы вызвали стол и застучали по меню, заказывая завтраки.

Мы уже почти поели, когда Ястреб снова вернулся в реальность.

— Сообщество Выживших Авалонцев переписывалось со мной относительно будущего мемориала. Я уже ответил и теперь хочу обсудить с вами некоторые мысли по поводу взрыва.

Мы с Натаном моментально положили ножи и вилки.

— Заканчивайте завтрак, пока я буду говорить, — предложил Ястреб.

Натан снова взял приборы и стал очень быстро поглощать остатки трапезы, а я решила, что уже наелась.

— Так как взрыв случился сразу после принятия билля Либрука Эштона, все тут же решили, что виновники — некие недовольные подростки, — стал рассуждать Ястреб b0b102. — Я тоже так думал, но теперь, когда мы больше знаем о произошедшем, начинаю сомневаться. Как могли подростки сделать бомбы и получить код силового поля, защищающего серверный комплекс?

— Меня тоже беспокоит этот вопрос, — нетерпеливо перебила я. — Даже будь это большая группа детей, работающих вместе, не понимаю, откуда они взяли информацию о создании бомб.

Ястреб нахмурился.

— Во времена до начала Игры была такая штука, которую называли интернет. Там можно было найти много чего нелегального, даже как сделать бомбу. Но сначала интернет стали жёстко контролировать, а потом заменили информационной системой Игры. И сейчас там точно нет данных о том, как соорудить взрывное устройство.

— Ну, думаю кадеты-учёные могли бы сделать взрывчатку, — с сомнением размышляла я, — а кадеты-техники поместить её в бомбу, но откуда у детей секретный код?

— Бригады технического обслуживания регулярно проверяют все сервера, — ответил Ястреб. — Может, код узнал кадет, работающий в одной из них?

Натан проглотил остатки завтрака.

— Это невозможно.

— Уверен, что код дают только начальнику бригады, но кадет мог увидеть, как тот его вводит, и запомнить.

— Это невозможно, — повторил Натан. — Я очень хотел узнать, как выглядит серверный комплекс, поэтому несколько раз пытался выпросить у кадетов код. Но ни один из них в глаза не видел серверов. Кадеты не допускаются в бригады технического обслуживания, вот что они мне сказали. Все работы выполняются квалифицированными экспертами из Игры через контролируемых дроидов.

Тут мне пришла в голову мысль, которую я побоялась высказать вслух. Пока я размышляла, рискнуть или не стоит, Ястреб обратился ко мне.

— Самый простой ответ состоит в том, что взрыв организовал игрок, который проводил технические работы в серверном комплексе Авалона. И у такого эксперта хватит умения, чтобы соорудить бомбу. А вот где он достал взрывчатку...

— Но зачем техническому работнику взрывать целый игровой мир? — удивился Натан. — Они же сами в Игре, какой ему смысл?

— На каждом комплексе есть знаки, обозначающие, какой именно мир он поддерживает, — вставила я. — Подрывник может легко избежать разрушения собственного мира.

Натан покачал головой.

— Но технические работники отлично понимают, что гибель мира убьет тысячи людей.

— Может, этого они и хотели, — продолжил Ястреб. — Может, террорист так ненавидел кого-то из Авалона, что решил убить его.

— Но зачем заходить так далеко? — не понял Натан. — Можно избегать кого угодно за нечего делать, ведь в Игре пятьдесят миллиардов игроков и две тысячи миров.

— В Игре не так легко кого-то избегать, как ты думаешь, — ответил Ястреб. — Я четыре столетия безуспешно пытался не пересекаться с Геркулесом. Хотя это, конечно, особый случай. Трудно не встречать другого Игрока-основателя, когда нас всего-то меньше тысячи, и все живут на Небесах.

— Точно так же сложно избегать людей и простым игрокам, — подхватила я. — Несколько десятков лет назад, когда моя мама жила на Ганимеде, она несколько месяцев встречалась с одним парнем. И когда порвала с ним, он продолжал вращаться в её кругу и портить её отношения с друзьями. Пришлось просить помощи Игротехников, выдавать три установленных предупреждения за нарушение устава Игры, и только потом навсегда изгнать преступника с Ганимеда. И это ещё было не всё! Бывший бойфренд продолжал разными способами отправлять маме оскорбительные сообщения.