Качнув головой, Ксюша опустила хмурый взгляд вниз, рассматривая деревья, раскачиваемые лёгкими дуновениями ветра. Волосы упали на её лицо, перекрывая доступ света к глазам, таким волшебным и сказочным в этот момент.

Посчитав, что дальше находиться тут незамеченным Кир не имеет права, парень старается закрыть дверь достаточно громко, чтобы девушка услышала посторонний звук. Музыка здесь была еле слышна — ночь обволакивала, накрывала защитным куполом.

Ксюша не шевельнулась, продолжая смотреть в тёмную глубину, удивительно как образовавшуюся при высоте здания в два этажа. Кто ещё мог зайти на крышу, кроме Олеси? Только вездесущий Кир, которого в жизни девушки со временем стало как-то слишком много. Эта его способность побуждала взбеситься, но одновременно с тем он оказывался рядом в нужные моменты, тогда, когда нужен был холодный взгляд на всё, когда нужен был простой разговор.

Кира же волновала совсем не его способность — он был озадачен поведением своей сводной сестры. Сбегать в начале вечеринки на крышу, причём сразу же после встречи со своим бывшим — дурное знамение. Причём последний пункт напрягал в разы больше. Парню не нравилось то, что из-за пафосного пикапера, как он уже окрестил нового знакомого у себя в голове, девушка, к которой он вроде как должен питать братские чувства, пытается хандрить.

— Ты из-за Артура расстроилась? — тихо, чтобы не нарушить успокаивающую мелодию ночи, интересуется Кир, подходя ближе к девушке и облокачиваясь на перила рядом с ней. Он уверен, что вопрос поставлен правильно, что Ксюша действительно грустит, но девушка лишь старается подавить смешок, рвущийся из глубины души. Выходит плохо.

— Нет, — улыбается она, прикрывая губы раскрытой ладонью. Как он только мог подумать, что из-за подобного человека она может расстроиться? Да и как вообще мог подумать, что она расстроена? Иногда Ксюшу посещала идея надеть на себя табличку «Я не грущу — у меня лицо такое», но сдерживалась, понимая, что выглядеть это будет дико, да и ржачно.

— Уверена? — будто решив сыграть психолога, уточняет парень, на что Ксюша поворачивает к нему лицо, буквально по которому можно прочитать «А ты как думаешь?». Ей не привыкать к такому поведению её экспарня, она просто пропускает его мимо ушей.

— У нас с ним были не настолько сильные отношения, чтобы я потом бегала за ним и от него со слезами, — вновь улыбается она, возвращаясь взглядом к звездам. — Мы с Артуром встречались тупо из-за того, что, как тогда думали, идеально подходим друг другу, не о каких чувствах тогда и речи не шло, — пожимает плечами Ксюша, решая уяснить эту тему для парня раз и навсегда.

— Тогда почему грустишь? — желая разговорить собеседницу, вновь задаёт вопрос Кир, делая глоток из своего стакана. Попутно он рассматривает Ксюшу. В свете звёзд она действительно выглядит волшебно — благодаря морозу на её щеках появился приятный румянец, идеально сочетающийся с ночными огнями. Картина прекрасная и неповторимая. Кажется, даже сама девушка с художественной школой за плечами, не сможет изобразить себя на холсте.

— Я просто задумалась, — пожимает она плечами, прекрасно понимая, что её лицо сейчас не так доброжелательно, как раньше. Да, она не расстроена, не грустит, она просто мечтает, вспоминает детство, а кто запрещал ей это делать с таким лицом? Девушка снова возвращает взгляд на звёзды, такие далёкие для неё, содержащие в себе несбыточные мечты…

— Поделишься? — тихо-тихо, чтобы не нарушить ночного купола, который и так уже подпорчен вечеринкой. Почему-то Киру очень хочется разделить мысли Ксюши пополам, просто нести с ней одну тайну, как тогда вечером.

Девушка бросает на старшего взгляд с малой искоркой веселья, но, возможно, это показалось парню, и то, что он увидел, лишь блик от фонаря.

— Ну, раз мы уже почти семья… — тянет она шутливо, прекрасно понимая, что до семьи, хотя бы в моральном смысле слова, им ехать ещё долго. Мысли путаются, собираясь в долгий хоровод, в одну сплошную мозайку.

Пока Ксюша раздумывает, Кирилл отходит в сторону, чтобы взять плед, примеченный парнем при входе. Мягкая и согревающая материя лежит на стуле рядом со входом на крышу, именно оттуда он и заимствует вещь, мысленно ставя галочку над пунктом о том, чтобы вернуть её туда, откуда взял.

Лёгким движением рук на плечах девушки оказывается что-то тёплое и до жути мягкое. Бросив взгляд на заботливого парня, который усердно делает вид, что плед появился сам собой, Ксюша делится с ним теплом, накидывая другой конец на его спину, попутно подмечая, что она у него достаточно широкая и… сильная, как бы ей не хотелось этого замечать.

— В детстве папа рассказывал историю о Небе в мечтах, — слегка вздрогнув от соприкосновения оголенных локтей под пледом, начинает девушка, попутно напоминая себе о том, что сейчас её сочтут ребёнком, верящим в сказки. Но, не дождавшись никаких комментариев, а лишь заинтересованный взгляд, она продолжает: — Папа говорил, что раньше люди, тёмной ночью выходя на улицы, рассказывали самые потаённые желания и мечты небу. Оно принимало их, превращая в яркие огни, горящие на тёмном покрывале ночи. Все хотели добраться до своего желания, чтобы сорвать его с неба, все хотели, чтобы оно исполнилось, но не все добирались до вершины, некоторые, не пройдя и полпути, срывались вниз.

Ксюша рассказывала историю с максимальной отдачей себя. Её глаза светились, отражая россыпь огней в небе, а губы заворожённо двигались в тихом шёпоте, понятном только этим двоим. Кирилл даже не мог понять, что его привлекает сильнее: сказка или то, что её рассказывает именно Ксюша.

— Как говорил папа, люди, добравшиеся до своей звезды, загадали самое чистое и искреннее желание, то, которое они хотели всей своей душой. А те, кто сорвались, не достигнув и половины, были ожесточёнными, злыми и безжалостными, — переведя взгляд на старшего, девушка встретилась с зелёными глазами, рассматривающими её. Было понятно, что парень слушал Ксюшу. Даже не так, он был увлечён рассказом девушки, что её и смутило. Пристальный взгляд вогнал младшую в краску, из-за чего она и поторопилась перевести свои серые омуты в другую сторону.

— Ты веришь в это? — протянул Кир через некоторое время молчания, не желая заканчивать разговор, который только-только начался. Ксюша удивлённо повернула голову, размышляя над вопросом парня. Наверно, да.

— Если ты про её мораль, то да, — смело кивает она, понимая, что эта сказка всегда играла ей на пользу, заставляя бороться за свои желания.

Не успев ничего сказать в ответ, парня прерывает стук в дверь, из которой через минуту высунулась сама королева вечеринки — Лена.

— Люди, романтика - романтикой, но вечеринка по расписанию, — фыркает она, заставляя Ксюшу возмущённо цокнуть, а Кира невидимо улыбнуться.

Под торопливые наставления хозяйки дома, сводные родственники спустились на первый этаж, где уже вечеринка шла своим ходом. Куча людей примерно их возраста стояла ближе к импровизированной сцене, куда уже добралась Лена. Музыку приглушили, отдавая микрофон в руки девушки и помогая ей забраться на стульчик, чтобы девушку было видно лучше.

— Итак, дорогие гости, — поприветствовала всех она, озаряясь улыбкой. — Как вы все знаете, вечера такие мы проводим нечасто, лишь перед и после сессии, вознося ей свои здоровые органы, не до конца испорченные алкоголем. Тут у нас два несоединимых университета: юриспруденция, — после слова, которое девушка еле как выговорила, нужные студенты дружно загалдели, через пять минут снова давая слово Лене, — и медицина, — повторилось то же самое, некоторые поднимали свои стаканы, оглядываясь, некоторые просто свистели. — Таки да, она забирает лучших из нас, но пока не началось пятьдесят оттенков БДСМ или как сдать сессию, мы будем праздновать всем нашим сплочённым коллективом, пока печёнка наша не почернеет от выпитого!

Комментарий к 4. Пока печенка наша не почернеет от выпитого

Не дождавшись третьего ждущего, выкладываю новую главу. Оставляйте отзывы - мне важно ваше мнение .

========== 5. Начали за спорт - закончили за упакой, новая версия ==========

POV Ксюша

Гадостный будильник, звенящий откуда-то со стороны, буквально разрывающийся звуками такой любимой — уже не очень — группы. Утро, как же я тебя люблю! Особенно, когда это утро субботы, особенно, когда голова чертовски раскалывается.

— Чёрт, — тихо ругаюсь, протягивая руку к дрыгающемуся, словно таракан под дихлофосом, телефону. «Заведи будильник», - говорили они. «Лучше будет», - говорили они. Да чтобы я ещё раз хоть одного совета послушалась, да щас!

Утро, которое восхвалялось буквально минутой ранее, уже не кажется таким солнечным и приятным, когда взгляд падает на часы, висящие напротив кровати. Семь часов, мать его!

— Это какого фига? — недовольно кудахчу я, принимая вертикальное положение, от которого голова болит в несколько раз сильнее. Пофиг. Да, я ставила будильник, но что бы на это время…

Буквально через минуту на телефон поступает звонок от Леси, который я сразу же принимаю и снова валюсь на кровать, накрывая лицо подушкой, потому что сраное солнце.

— Да, — бурчу, убирая со рта предмет моего спасения, но не скидывая его насовсем. Одеяло забилось в ногах, и теперь, непонятно зачем, я стараюсь его выпрямить, чтобы немного накрыться.

— Ну, ты идёшь? — недовольно ворчит подруга, на удивление её голос кажется более выспавшимся, мне даже думается, что это просто у меня часы сбились.

— Куда? — односложно тяну, смахивая надоевшую подушку и облокачиваясь об изголовье кровати, попутно притягивая плюшевого медведя.

— Мы собирались сегодня спортом заняться, — объясняет Леся с до дрожи бесячим бодрым голосом, в то время как у меня он звучит, будто я пьющий слесарь третьего разряда.