— Никакой конкретики, помнишь? — хитро улыбается Кир, не больно щёлкнув меня по кончику носа, от чего я недовольно жмурюсь.

— А вопрос — куда мы пойдём, —

будет конкретикой? — фыркаю, отходя к окну.

— Вообще, конкретика, но ради тебя я нарушу правило, — довольно тянет он, улыбаясь. — Ко мне на квартиру, — легко срывается с его губ, пока я молча стою у подоконника, разглядывая снежинки, ложащиеся на стекло.

— Тогда ладно, — до меня не сразу доходит то, о чём он говорит — важно то, что нам есть, где пересидеть, но позже до меня доходит смысл. — Что?

— Ко мне на квартиру, — пожимает плечами Кир, будто веря в то, что говорит самые элементарные вещи. — У меня есть квартира.

— Стоп, тогда почему ты живёшь у родителей? — выставив ладони вперёд, интересуюсь я, параллельно вспоминая застольный разговор, в котором Кир обмолвился о общежитии.

— В квартире — ремонт, в ней существовать было невозможно. Я хотел пожить в общаге, но там были неполадки, так что отец предложил мне этот вариант, — кивок в сторону нашего этажа. — Я согласился. И не пожалел.

— А всё могло быть по-другому, если бы отказался, — качнув головой, опускаю глаза в пол, думая о том, что в действительности могло быть.

Наверное, Астрофьев бы спокойно жил в своей квартире или у друзей, пока я бы училась и рвалась уехать из города, даже забыв о существовании того странного Кира-незнакомца. Хотя нет, о чём я — рано или поздно мне бы пришлось познакомиться со своим сводным братом, и…

— Не думаю, Кроха, — усмехается парень, подходя ближе и укладывая ладони на мою талию. — В любом случае, мы бы встретились повторно, — скорее всего, он прав. Это неизбежно, и почему-то именно эта мысль заставила меня улыбнуться. В судьбу я никогда не верила, но сейчас… Ситуация заставляет задуматься.

Мы бы, в любом случае, встречались с ним в квартире мамы и Влада, были бы те же самые двусмысленные ситуации, так что от него я бы точно никуда уйти не смогла.

— А теперь давай уже пойдём, а то стоять в обнимку на лестничной клетке недалеко от квартиры родителей — не самый умный поступок, — улыбается Кир, легко целуя меня в шею. От прикосновения его губ к чуть холодной коже по телу бегут мурашки, заставляя слегка дёрнуться под смешок парня.

— Вообще, это ты меня обнимаешь, — подчёркиваю я, несильно отталкивая его лёгким движением ладони.

Быстро обходя парня, спускаюсь по ступенькам вниз, проводя ладонью по стенам. В подъезде темно, из-за этого стараюсь пробежать ступени как можно быстрее, — ну, боюсь я бабаек, чего с меня взять. Легко толкнув железную дверь, выхожу на улицу, чувствуя холодный воздух, обдувающий всё тело. Через пару минут меня нагоняет и Кир, прижимая к себе со спины.

— Ты не сильно сопротивлялась объятьям, — шепчет он мне на ухо, вновь вызывая дрожь и румянец на щеках, который, кажется, и не пропадал вовсе.

Я молчу, разворачиваясь к Киру лицом и слегка прищуривая глаза. Он хитро рассматривает меня, проводя руками по пальто и сильнее прижимая к себе.

— Чёрт, какая же ты красивая, — тихо тянет парень, прислоняясь своим лбом к моему. Наши взгляды встречаются, из-за чего смущение накрывает с головой, кажется, что сейчас горящие щёки спалят всё моё тело.

— Давай пойдём, — прошу я, отстраняясь, параллельно стараюсь спрятать покрасневшее лицо за поднятым воротником пальто, но это бессмысленно.

— Особенно, когда смущаешься, — подсмеивается он, одним рывком притягивая меня к себе и целуя.

Этот поцелуй мягкий, наполненный нежностью и какой-то воздушностью. Мои руки сразу же обвивают шею, пока его пальцы зарываются в мои волосы.

Кир проводит языком по моей губе, слегка прикусывая её и оттягивая, от чего получает тихий стон. У меня, конечно, к своему возрасту уже были поцелуи, и этот далеко не первый, но что тут совершенно другое — так это чувства. Будучи подростком, я часто испытывала симпатию к мальчикам, но сейчас всё совершенно другое, будто вышло на новый уровень, и, я уверена, это будет ещё сложнее пережить, чем детские дурацкие влюблённости.

— Нам нужно идти, — напоминает Астрофьев, когда мы отрываемся друг от друга. Воздуха вновь не хватает, а мурашки снова бегут по телу, вызывая лёгкую дрожь. Он не отпускает меня из своих объятий, чему я могу только в тайне порадоваться. Кир обнимает бережно, но крепко, сильно прижимая к себе и не желая отпускать, давая подумать, что я — главное, что есть у него.

— Нам нужно идти, — повторяю с заметной усмешкой в голосе. Зарываюсь лбом в шелестящую ткань куртки, вдыхая приятный запах, которым обладает только Кир. К удивлению, куртка особенно пахнет табаком, чего раньше я не могла почувствовать.

— Я знаю, но не могу от тебя отойти, — смеётся он, укладывая подбородок на мою макушку. Мы так близко друг к другу, что сердце греет, даже обжигает всё внутри.

— Почему? — шепчу, закрывая глаза и расслабляясь. Я обязательно подумаю обо всём, конечно же, загроблю себя и замучаю мыслями, но только завтра. Это волшебное слово — «потом».

— Боюсь, что, как только отпущу, ты всё переосмыслишь, и у тебя настанет это «потом», — чувствую в голосе хрипотцу, что заставляет меня вздрогнуть и отстраниться.

— Давай заключим договор, — предлагаю ему, поднимая взгляд на лицо парня. Зелёные глаза вновь прожигают меня, заставляя засмущаться. — До завтрашнего утра мы забываем о нашей предыстории и прочих обстоятельствах, но потом всё возвращается на круги своя.

— То есть ты даёшь нам только кусочек вечера и ночь, — подытожил Кир, вглядываясь в мои глаза. Проигнорировав слишком звучное «нас», киваю.

— Только учти, — подняв указательный палец, уточняю я. — Папа учил меня не только астрономии, но и боксу.

Астрофьев замирает с серьёзным лицом, прежде чем до него доходит смысл. Через минуту лёгкая улыбка появляется на его лице, а глаза блестят неподдельным весельем.

— Кроха, ты меня обижаешь этим, — качает он головой, проводя ладонью по моим волосам.

— Обижаю-не обижаю, но я предупредила, — протягиваю, отстраняясь от него и делая шаг из-под козырька.

POV Кирилл

Я снова догоняю Ксюшу, переплетая наши руки и легко целуя её в висок на ходу, от чего она краснеет, даже не замечая этого.

— Прогуляемся или на машине? — предлагаю я, шагая рядом с девушкой и поправляя ворот своей куртки.

— Давай пешком, сегодня вечер безоблачный, — тихо произносит она, отводя от меня взгляд. Всё сразу становится понятно, поэтому улыбка сама появляется на моих губах. Такая маленькая и такая непохожая на других.

— Звёзды видны хорошо будут, да? — смеюсь я беззлобно, притягивая её ближе к себе, так, что мы теперь идём, касаясь друг друга плечами.

— Да, — соглашается, опустив глаза в пол. Она смущается чего-то, постоянно отводя от меня глаза, но я не понимаю из-за чего.

— Кроха, что случилось? — мягко спрашиваю. Останавливаясь, я притягиваю девушку к себе, обнимая. — Из-за своих увлечений? Думаешь, твои сверстники были правы? — предполагаю, вспоминая наши разговоры, а в ответ получаю слабый кивок. — Ты всё-таки такая глупая, малышка, — по-доброму усмехаюсь.

Я притягиваю девушку к себе, вновь прижимаясь скулой к её виску. Такая маленькая и беззащитная, в моих объятиях, в моих руках, и плевать, что это может поменяться за один лишь день, потом я сам её не отпущу, хоть она и думает наоборот. Пусть сейчас считает, что всё в её руках.

— Почему глупая? — хмурится Кроха, что я даже по голосу могу понять. Такой обидчивый голос, что невозможно завораживает.

— Потому что так и есть, — улыбаюсь, вдыхая запах её волос. Они щекочут нос, заставляя усмехнуться. — И даже не думай обижаться на правду.

— Я и не думала, — бурчит она, пока я сильнее прижимаю её к себе. — Астрофьев, мы так не дойдём, — сразу же напоминает девушка, делая шаг назад.

Приходится согласиться и, по-новой взяв её за руку, повести к своему дому, расположенному недалеко отсюда. Всю дорогу я замечаю беглые взгляды девушки на небо, ну, разве это не чудесно? В её серых глазах отражается каждая звезда, создавая чувство, будто её зрачки сияют сами по себе. Думаю, ей понравится обстановка дома, в котором я живу.

Мы идём молча, иногда переглядываясь, когда наши взгляды встречаются — улыбаемся друг другу, будто показывая, что всё заметили. Крепче сжимаю её ладонь в своей, в который раз замечая, что девушка совсем маленькая.

Снег идёт с двойной силой, напоминая о себе частыми попаданиями в глаза. Снежные хлопья сыплются с неба, покрывая собой ресницы Ксюши и кудряшки кончиков волос, которые выглядывают из-под шапки.

Я не люблю зиму, больше предпочитая осень и соответствующую ей погоду. Люблю дождливые деньки, особенно, когда их проводят дома в тепле. Ксюша же, как уже заметно, обожает зиму, радуясь ей словно ребёнок и этим вызывая на моих губах скупую улыбку. Она постоянно холодная — каждый раз, прикасаясь к ней, меня будто замораживают тысячи кубиков льда, но, несмотря на внешнюю температуру, девушка постоянно краснеет.

Мы быстро подходим ко мне домой, поднимаясь на нужный этаж и замечая надписи на стенах, несущие как художественный характер, так и нецензурный. Ксюша с любопытством всё осматривает, шагая вместе со мной по лестнице.

Ключи от квартиры находятся быстро. Пропустив первой девушку, захожу за ней, включая свет. В коридоре бетонные стены, ещё даже не покрытые обоями, в остальных комнатах продвижение идёт серьёзнее, но они всё равно не готовы.

— Единственная комната, которую более-менее сделали — спальня, — говорю вслух, проходя к нужной двери. Ксюша следует за мной, доверительно держась за мою ладонь.

Напротив входа в спальню расположено огромное окно, не закрытое занавесками. Из-за того, что я живу на шестом этаже, открывается неплохой вид. В углу комнаты устроено подобие кровати, состоящее из толстого матраса, забросанного подушками, и одеяла; рядом с ним лежит закрытый ноутбук, принесённый мной недавно.