Глава 49
Глава 49
— Латус, я никуда не пойду, — вырвавшись из рук лакки, я раздраженно потерла плечи. Хватка у него была железной. — Мне еды в вашей сомнительной таверне и в прошлый раз хватило.
Вспомнила использованный ночной горшок, в котором кипело жаркое, и скривилась в отвращении.
— Сури, соберутся все. Во-первых, день города. Не отметить нельзя. Во-вторых, сама знаешь, новичков, принятых в «стражи» должны приветствовать ветераны, — увещевал Рыжик, разглядывая мои наряды в шкафу. — И собираемся мы в этот раз в «Волне».
— Именно, что все. И этот несносный дракон снова начнет прохаживаться на мой счет, и я не уверена, что в этот раз ему удастся уклониться от дротика, — я кровожадно ухмыльнулась, сложив руки на груди. — Пристрелю, как паршивую нежить!
— Я обещаю, что сегодня Жоррес даже смотреть в твою сторону не станет, — клятвенно пообещал улыбающийся Рыжик, протягивая золотистое кружевное платье на тонких бретелях и босоножки. — Сури, всем давно понятно, что он от тебя без ума. Но наученный горьким опытом, боится признаться, чтобы вновь не обжечься.
— И ты туда же… Горький опыт — не повод изощренно изводить невиновного. У меня, знаешь ли, тоже отношения были не сахар, но я не срываюсь на неповинных. Вы же из мужской солидарности оправдываете его, выдавая неприкрытое хамство за чувства, которых в помине нет, — скептически покачала головой, принимая выбор платья. — Не может достать зазнобу и мстит мне.
— Ничего ты не понимаешь, лапочка моя, — осклабился Рыж, разваливаясь на кровати. — Мне его жалко. Мы с ним в одной лодке. Я ведь тоже по тебе давно сохну. А ты игнорируешь мои чувства.
— Странный способ сохнуть по мне в чужих объятиях… — скептически хмыкнула, не понимая, зачем парень убеждает меня, а главное себя в чувствах, которых нет.
— Может, я хочу, чтобы ты приревновала, — закинув руки за голову, Латус заинтересованно разглядывал короткий шелковый халатик, доставшийся мне из запасов Тариль.
— Вот еще…
Фыркнув, отправилась в ванную, переодеваться.
* * *
Лето выдалось жарким, как обещали рейнджеры. Изнывая от жары, мучилась в кафе, потягивая теплое фруктовое вино и ковыряя подтаявшее мороженое, представляя, как могла сейчас валятся на песочке в свой законный выходной или плавать в прохладных волнах. Латус, быстро сошедшийся с новенькими уже охмурял светлоокую, кудрявую «сияющую», смущенно розовеющую от его комплиментов. Рядом со мной Тарэн, Жоррес и Дрим делали ставки, как быстро Рыжик уложит новенькую в постель. Разозлившись от похабного поведения напарников, а еще больше от усталости и жары, я смерила спорщиков презрительным взглядом, встала и отправилась на воздух, считая свой долг «стражника» на сегодня выполненным.
Путь к общежитию проходил вдоль набережной, и мне пришла в голову мысль искупаться перед сном. Пляжи в Брасове разделялись на мужские и женские. И нужный мне расположен далековато. Топать пару кварталов по жаре было лениво. И я решила подождать захода Кастра, благо диск золотился над самым горизонтом. А там под покровом темноты нарушить запрет на купание в общественном месте.
Спустившись к дорожке, ведущей вдоль кромки океана, присела на ближайшую лавочку. Откинувшись на спинку, прикрыла глаза, сквозь ресницы любуясь на разноцветную гальку, вынесенную прибоем на прибрежную полосу, крикливых птиц, дерущихся из-за мелкой рыбешки, дорожку на волнах, вызолоченную садящимся светилом. Свежий ветерок охладил кожу и успокоил расшалившиеся нервы. От выпитого вина и полной расслабленности по телу разлилось умиротворение. Я поймала себя на том, что блаженно улыбаюсь.
— Высокородная шесса сбежала, побрезговав обществом простых работяг, — прошипел на ухо знакомый до боли голос.
От явственного запаха перегара передернуло. Приятная расслабленность улетучилась быстрее осенних листьев в ураган. Вечер резко перестал быть томным и приятным.
Какого лысого его понесло за мной? Вот чего спрашивается, привязался, шмыр фиолетовый? Склеил бы себе кого-нибудь на вечер, как Латус. Кажется, Рыжик упоминал, что драконище посещает бордели. Вот и катился бы туда! Там ему самое место! Или ему даже там не рады?!
— Я такая же работяга, как все вы. Или мне, чтобы выйти подышать придется спрашивать разрешение? Не у тебя ли, Жоррес? — процедила сквозь зубы, злясь на Латуса, что поддалась его уговорам и испортила себе вечер.
Поднявшись со скамьи, попрощалась с идеей выкупаться и, стараясь не замечать любопытных взглядов, повернула к дороге. Дракон злобно выругался, подскочил ко мне, обдавая крепкими винными парами.
— Не у меня! У мужа своего спрашивай, дрянь! — взревел фиолетовый, заламывая руку и пытаясь сорвать широкий серебряный браслет, прикрывающий брачную татуировку, — думаешь, я не знаю, что ты от мужа сбежала с этим гулякой Грассом?! Он ведь твой любовник? Раз ты такая ненасытная и похотливая пойдем, попользую.
Глаза у Жорреса пылали углями, раскаленные пальцы, казалось, прожигали кожу насквозь. Он дернул за руку, увлекая за собой. Вскрикнув, отшатнулась, вывернулась из захвата и ударила со всей силы кулаком в лицо, чувствуя, как хрустнула переносица, и коленом по чувствительному месту между ног. Дракон согнулся и зашипел, ругаясь, выпуская струи темного дыма. Лицо потемнело, покрываясь узором фиолетовой чешуи. Из ноздрей бежала темная кровь, запекаясь на губах и подбородке. Зеваки будто рядом караулили, собрав вокруг спятившего рейнджера готового перекинуться в дракона целую толпу. В ней заметила мелькнувшую светлую макушку Тарэна. Не дожидаясь развязки событий, на ходу вскочила в проезжающую коляску, сумбурно объясняя водителю ситуацию, попросила подбросить до общежития.
В спальню влетела, снимая на ходу босоножки и стягивая платье. Глотнула успокоительной настойки, которая была всегда под рукой. Под струями прохладной воды пришла в себя. Простояв минут десять, почувствовала, что замерзла, растерлась полотенцем и, попивая чай, облачившись в халатик, выползла в общую гостиную.
В просторную, уютную комнату, отделанную в терракотовых, зеленых и золотисто-коричневых тонах выходили три двери из спален живших там девушек. Устроившись на подоконнике, разглядывала гуляющих и веселящихся горожан, со смехом, шутками и шутливыми песнями, проходящих под окнами и мысленно прикидывала, что из вещей взять с собой в столицу, а какие попросить Латуса прислать позже.
Жаль было покидать уютный и ставший родным город. Мне полюбились и шумные улицы центра, где даже ночью не затихает жизнь и тихие улочки окраин, утопающие в цветах и зелени садов; вечный рокот волн близкого океана; простоватые, но верные друзья; даже летная одуряющая жара и зимняя стужа. Но терпеть зарвавшегося дракона и отравлять себе жизнь, оказалось не по мне. Пора действовать решительно. Надо уходить оттуда, где плохо. Страшно сниматься с насиженного места, и в столице больше шансов, что меня отыщет Гаролд, но предчувствие толкало к переменам.