Глава 16

Глава 16

Все императорские дворцы похожи, и этот не оказался исключением. Помпезный, излишне перегруженный позолоченными деталями, громоздкой мозаикой из самоцветов, избытком произведений искусств, дворец больше напоминал музей. Милн заговорщицки шепнул, что часть шедевров — магическая иллюзия, как и парящие стайки разноцветных бабочек и рассыпающиеся над головами гостей фестоны из всевозможных цветов. Проводив меня в танцевальный зал, тут же растворился среди гостей, подозрительно забыв об обещании указать на лидеров имперской оппозиции. Оглядев присутствующих, я убедилась в правдивости слов герцога. Все тщательно избегли лиловых оттенков в нарядах, боясь слиться с общим фоном зала приемов, оформленным в этом умиротворяющем цвете.

— Нет, вы только посмотрите каков любезник, — возмутилась пожилая дама в кружевной, черной шали, поднеся лорнет к глазам. — Этот милн Годарийский ни одной дамы не пропускает.

— Ваша правда, милана Дария. Со всеми перетанцевал, — фыркнула дама в тюрнюре, с траурной лентой в волосах, занявшая половину бархатного диванчика, нежного лилового цвета, удачно сливавшегося с моим платьем.

Перед нами довольный герцог вальсировал со стройной блондинкой в лимонном открытом платье, осыпанном бриллиантами, словно росой. Похожие камни в большом количестве сияли на груди, запястьях и в пшеничных волосах юной красавицы милены.

А мне кто-то заливал, что не по возрасту носить бриллианты.

Повязанный черный пояс — дань траура, выгодно подчеркнул тонкую талию. Девушка очаровательно улыбалась брюнету, получая нежные улыбки в ответ. Милн наклонялся к розовому ушку и что-то шептал, отчего щеки блондинки смущенно вспыхивали. Меня кольнула обида.

Ушлое сиятельство веселится во всю, стаптывая ботинки, а я работаю. Или тут все серьезнее? Неужели его герцогство нашли даму умнее себя, или планку понизили, наконец-то?

— Брат-то днюет и ночует в департаменте, а этот отплясывает за двоих, — гневно фыркнула дама в тюрнюре. — А туда же, нацепил служебный мундир. Племянник миланы Блазиры ей сказывал, что появляется Годарийский на службе только в Дни Стражей, да еще месячное жалование получить. Бесстыдник.

— Гуляка, одно слово, — обронила дама в шали. — Ему-то можно. Брат глава департамента безопасности всегда прикроет такое попустительство.

Женщины осуждающе зацокали языками, глядя на изящно кружащуюся пару.

— Вон и маркиз Радаван нарисовался, еще один дамский угодник. Поговаривают, что не без него прошло похищение мученика Юниана, — громко зашептала на ухо соседке одна из престарелых кумушек, указывая кончиком веера на темноволосого, высокого Стража, изящно выделывающего танцевальные па с дамой в зеленом, несмотря на небольшую полноту. — Ему одному выгода убрать конкурентов на престол.

Я замерла, прислушиваясь к словам, заглушаемыми бравурными нотами вальса.

— Его папаше и Бреславу до следующих Стражей дожить бы, — кивнула ее соседка. — Страшные дела творятся в империи. Кто-то решил положить конец роду Зарат.

Сквозь плотный строй двигающихся пар я заметила фигуру светловолосого монарха в традиционных цветах правящего дома: черный, бежевый и матовое золото. Он небрежно вел в танце брюнетку в алом платье, легко прокладывая путь в толпе танцующих придворных, услужливо уступающих дорогу.

— И чего брать вину перед очами Триединого за кровь, если они сами мрут как мухи. За год три милены преставились. И все были фаворитками покойных. А одна была в тягости.

— Лгут. Все три были в тягости, оттого и откинулись раньше срока. Но герцогиню Тирэль, невесту Юниана, проверяли артефактом истины, не она их порешила, — зло прошипела дама, поправляя сползшую с костистого плечика шаль. — Вон бесстыдница Рамиза — единственная, кто остался из скопища дворцовых блудниц. Сводня оголтелая. Как очи у нее не вылезут так неприлично стрелять ими по милнам.

— В вызывающе алом наряде. Даже траурной манишки не надела, — поддержала подругу другая, демонстративно поправляя широкую ленту из темного крепа. — Куда катятся нравы…

Музыка стихла, дамы, благоразумно умолкли, спрятав недовольно поджатые бледные губы за веерами. Я заметила, как в мою сторону двигается маркиз Лаграж, изящно поддерживая свою спутницу в изумрудном платье под руку, кивая знакомым и не забывая щедро отсыпать комплименты своей даме. Встречаться с ним совсем не хотелось, еще свежи были в памяти упреки герцога в моих планах на руку и деньги маркиза. Скользнув за ближайшую колонну, увитую плющом, густо усыпанным лиловыми цветами, я бочком пристроилась к группе местных красавиц, отдыхающих в перерыве между танцами и обсуждающих присутствующих. На меня не обратили никакого внимания, разглядывая нахалку в алом, занявшую внимание императора.

— М-да, нам ловить нечего, — фыркнула каштановая шатенка, вздернув подбородок. — Видно молва не лжет, император не интересуется дамами, если уж он зевает рядом с Рамизой.

— Бреслав — проигрышный вариант. Это не душка Каласт. Ох, вот по кому буду плакать до конца дней, — вздохнула темноволосая девушка в белом с плотным черным кружевом платье.

— Милн Девис тоже смотрит, словно кожу живьем снимает, а я всего лишь похвалила новую моду на высокие каблуки, — плаксиво закончила русая блондинка в голубом платье, расшитом голубыми топазами, капризно сморщив носик. — Такой грубиян! Спутала братьев, с кем не бывает. Я-то, признаться, искала милна Торна, а оказалось…

— Мастрэ Торн явился? — удивленно вскинулась шатенка, грубо перебив русоволосую. — Надо бы помелькать перед ним. Пусть пригласит на танец. Кто знает, может очередь на престол и до него дойдет.

— А ты не торопишь события? Перед ним еще столько претендентов? — вскинулась дама в голубом. — У него еще брат есть. Ты же не веришь, что претенденты на престол убивают друг друга?

Повисла пауза. Никто из девушек не решился поддержать разговор. Тема убийств, к моему сожалению, оказалась запретной в их кругу.

— Вы слышали последнюю новость? — решила прервать затянувшуюся паузу милена в белом. — Новая мода не только на каблуки умопомрачительной высоты, но в моде синие строгие костюмы теперь с обязательной короткой юбкой на два пальца выше колена и рубашкой без кружевного жабо. И чулки модны тонкие и кружевные.

— И кто же это осмелился так ходить? — изумилась девица в голубом платье и безапелляционно добавила, скосивши глаза на выскочку в алом, натянуто улыбавшуюся двум пожилым сплетницам:- Не приживется мода. У многих ноги кривые.

— Это новая пассия главы безопасности. И с ногами у нее порядок.

Я-а-а?! Тоже мне нашли Коко Шанель! Хотя ожидаемо, когда новости одна другой горше. Людям хочется переключится, языками почесать о чем-то вечном со знаком плюс. Так я тут еще и законодательницей мод стану.

— Где же мастрэ Торн? Неужели его не будет? У меня третий танец оставлен для него, — шатенка нервно закусила кончик веера из разноцветных перьев, усиленно оббегая глазами разговаривающие в ожидании нового танца группки гостей.

— Я видела его с этой… Рамизой. Говорят, он состоит в тайном обществе, — поделилась всезнающая блондинка. — Такое название простое, но вспомнить не могу. Эти самоубийцы решили потребовать от императора отмены обязательного ношения фрема и Пятидневья.

Голос дрогнул, в нем промелькнул страх. Она нервно кашлянула, прочищая горло. Ее подружки ничего не заметили, рискуя заработать косоглазие, делали равнодушные лица и при этом увлеченно разглядывали присутствующих.

— Давно пора, — выдохнули одновременно обе подруги с потаенной надеждой. — Как же надоели эти маски, скрывающие все лицо.

— Странно, что создатель фремов выступает против своих же созданий, — удивилась темноволосая милена в белом.

— И маски надоели, и эти жуткие дни, когда приходится отсиживаться дома. Столько платьев пылится в шкафах, — плаксиво пожаловалась блондинка, осмотрев голубой наряд, и тут же сменила тему. — Смотрите, милена Тирэль в лимонном. Она же в нем была на праздновании Дня Матери.

— Фи, — скривилась шатенка, — ей милн Девис сделал комплимент на том праздновании. Она и старается угодить. Потеряла шанс с Юнианом стать императрицей и теперь нацелилась на Годарийских. Не герцогиней, так маркизой. Как цепная собака рычит на всех, кто на братьев посматривает с интересом.

— Понимаю ее. Герцоги — лакомый кусок, — согласилась блондинка в голубом, высмотрев кого-то в толпе. — Ох уже эти роковые брюнеты. А она как волан, из рук в руки, из рук в руки.

Послышалось дружное злорадное хихиканье, приглушенное шелковой тканью вееров.

— А вот и ваш мастрэ, — улыбнулась милена с каштановыми волосами. — Ой, нет, это милн Девис! Эти мундиры все одинаковые. Он сегодня не в духе, лучше с ним не пересекаться.

До сей минуты сплоченная троица подруг буквально на глазах распалась и растворилась в толпе, когда рассекая толпу, как ледокол торосы, ко мне подплыл сверкающий гневом в очах герцог. Сила ярости впечатала меня в мраморную колонну, лопатки заныли от прикосновения ледяного камня.

— Почему я должен разыскивать вас по всему залу, милена Юли? — меня вновь обдало волной сиятельного негодования. — С вами хочет познакомиться император. А вы…

— А я работаю, пока кто-то любезничает и мило улыбается разным блондинкам, — невежливо огрызнулась, вспомнив расточаемые герцогом улыбки и комплименты даме в желтом.

Мужчина тут же сдулся, отступил на шаг назад, перестав давить аурой, глянул по сторонам убийственным взглядом, замораживая шепотки.

— Я всего лишь танцевал, а остальное ваши ревнивые домыслы, — холодно отчеканил брюнет. — И чего ради вы устроили мне сцену? Вы мне не жена.

— Я вам любовница, — сладко улыбнулась герцогу, злорадно отметив вытянувшееся в удивлении лицо. — Нас уже скорые на досужие вымыслы придворные в койку уложили.