Глава 21 Некий Джо

Когда Ребурн вышел, Вест, дрожа от ярости, безнадежным тоном пробормотал, адресуясь к своему начальнику:

— Мелвил ли принес яд в тюрьму, или Уерендер держал его спрятанным в каблуке, ровно ничего не меняет. Мы ничего не сможем доказать, и судьи вынесут вердикт: самоубийство. Ребурн выигрывает по всей линии, сэр.

— Гм, — пробурчал сэр Гай Чартворд, более красный, чем вареный рак.

Оставались еще Темби и Ева Франклин.

Ева, ставшая миссис Ребурн, не могла быть привлечена как свидетель…

А Темби в один прекрасный день был срочно перенесен в госпиталь: вернее, перенесли его тело, потому что он умер по дороге в госпиталь. Смерть наступила от приема морфия…

— Шоколад!!!

— Какой шоколад?

— Темби вышел от Ребурна с коробкой шоколадных конфет под мышкой. Боже мой, сэр! Мне всегда это казалось странным… Если бы мне удалось разыскать эту коробку с остатками шоколада, она могла бы привести нас к Ребурну…

Чартворд, приросший к своему креслу, выпустил густую струю дыма, прежде чем ответить:

— Может быть, лучше подождать результатов вскрытия…

— Это верно, сэр, — с улыбкой согласился Роджер. — Но если в желудке обнаружат шоколад, это даст нам определенный след.

— Может быть, — согласился помощник комиссара полиции.

Когда Вест вернулся в свой кабинет, ему позвонил Турнбал; он был очень возбужден.

— Роджер! Я наконец обнаружил кое-что… Я нашел старшего сына мамаши Весли: его зовут Джо.

— Джо?

— Джо! Да, старина… дезертир, бродяга, подозреваемый в грабежах… Он последнее время жил в Ливерпуле: вот потому-то его в Лондоне никто и не знал. И держись крепче… Он приехал сюда специально для того, чтобы повидаться с матерью: они встретились с ней в одной таверне Мил-Энда. Хозяйка этого заведения узнала их по фотографиям.

— Замечательно! — с энтузиазмом воскликнул Вест.

Два часа спустя принесли результаты вскрытия: шоколадки оказались начиненными морфием.

Коробка от шоколадных конфет, подарок Ребурна, была найдена в коттедже, и каждая оставшаяся шоколадка подверглась тщательному анализу: многие из них были отравлены. Морфий был введен в конфеты при помощи шприца.

— Хорошенько просмотрите все отпечатки пальцев, — распорядился Роджер, — и пусть сделают их увеличенные оттиски. — Он заранее радовался, весь покраснев от волнения.

— Вероятно, все-таки найдут хоть один отпечаток пальца Ребурна!

Нимало не беспокоясь, Ребурн, очень гордый своими действиями, так блестяще себя оправдавшими, сидел на широком диване и улыбался мамаше Весли, которая, по своему обыкновению, сосала карамель. В открытое окно врывался уличный шум большого города.

Ребурн ласково проговорил:

— Мамаша, ты просто чудо.

— Я это знаю, мой дорогой Пол… — Она засмеялась, показывая свои желтые зубы. — Что бы ты стал делать без своей мамаши Весли, а?

— Ты действительно гений, — согласился тот. — Эта твоя идея — заставить работать на нас твоего сына — просто замечательна. Даже Уерендер верил, что все эти нападения были совершены Темби или, во всяком случае, были организованы им. Разделять, чтобы властвовать, — вот золотое правило. Темби думал, что мы хотим от него избавиться… А Георг считал, что Темби стал слишком много себе позволять, что ему дали слишком много свободы… И они прекрасно сломали себе шеи! Теперь нам остается лишь дождаться признания Джо. О! Я отсюда прекрасно вижу лицо Веста! Джо станет обвинять Уерендера в том, что тот подговорил его напасть на Брауна и его жену… К сожалению, еще этот револьвер! Почему, черт возьми, он носил оружие? И он стрелял в Веста! Это может обойтись ему несколькими годами тюрьмы.

— К сожалению! — Мамаша глубоко вздохнула. — Джо всегда был трудным ребенком, доставлял мне много хлопот и беспокойства… А я ведь всегда настоятельно рекомендовала ему не носить с собой оружия…

Отвратительная улыбка внезапно озарила ее жирное лицо.

— В конце концов… Пятьдесят тысяч фунтов, которые ты ему дашь, после того как он выйдет из тюрьмы, вознаградят его за испытанные лишения.

Неожиданно Ребурн и мамаша Весли одновременно подскочили на месте и воскликнули:

— Вест!

На пороге показались трое: Роджер Вест, Турнбал и Пил, с надвинутыми на глаза шляпами, в застегнутых на все пуговицы плащах…

— Убедительный разговор, мамаша. Все записано на пленку. И вы понимаете, что изображено на этой фотографии, мистер Ребурн?

Он достал фотографию отпечатка пальца.

— Это отпечаток вашего большого пальца левой руки, найденный на отравленной шоколадной конфетке.

— Это отвратительная ложь, — воскликнул Ребурн, побледнев, как мертвец.

— О нет! Под тяжестью неопровержимых доказательств Ева во всем призналась. Она не имеет ни малейшего желания быть замешанной в убийстве, даже если оно совершено ее собственным мужем.

Шаловливая мальчишеская улыбка озарила умное лицо инспектора Веста.

— Не хотите ли, чтобы я принес вам вашу газету, мистер Ребурн?

Наручники щелкнули, как челюсти капкана.

В тот же вечер инспектор Вест, сидя за столом, вскочил с полным ртом, чтобы ответить на телефонный звонок. Джанет бросила в него салфетку.

— Роджер! Если ты опять уйдешь, я немедленно подам на развод!

Инспектор, сняв трубку, улыбнулся жене.

— Возьми в адвокаты Абеля Мелвила!

Но это оказался Марк Лессинг, который собирался послать Джанет коробку шоколадных конфет.