— Заал…

— Я буду счастлив отдать свою жизнь за твою. — Его брови опустились. — Я не могу представить мир без тебя, ты принесла мне солнце. Я могу снова жить во тьме, зная, что ты сияешь здесь, снаружи.

Мучительные рыдания сорвались с моих губ. Их тяжесть ранила мои пустые легкие. Заал приблизился и самым нежным прикосновением прижался своими губами к моим. Разбитая губа болела, но мне было все равно. Я никогда не хотела отрываться от этого поцелуя.

Заал отстранился и прижался лбом к моему лбу, словно хотел запечатлеть это прикосновение в памяти, которую потеряет, как только ему снова введут эту чертову сыворотку. Эта мысль была невыносима.

— Ты заслуживаешь жить, — прошептала я.

Губы Заала растянулись в печальной улыбке.

— Я жил, Талия. За то короткое время, что я знаю тебя, я прожил больше, чем мог мечтать. — Его глаза уставились на меня. — Я жил только благодаря тебе. У меня... у меня полное сердце. Полное сердце для тебя.

Я закрыла глаза от боли этого момента, от его принятия этой судьбы. Внезапно его оторвали. Открыв глаза, я с ужасом увидела, как охранники потащили его к лестнице.

Я задергала цепи, пытаясь освободиться. Заал покачал головой, приказывая мне остановиться. Я остановилась, не в силах дышать. Я смотрела, как они приближаются к лестнице.

Собрав последние остатки хриплого голоса, я закричала:

— Заал!

Дойдя до нижней ступеньки, он обернулся и, прижав руку к сердцу, со слезами на глазах сказал:

— Ты… для меня.

Эти слова, будто кинжал пронзили мое сердце. Я знала, что разрушилась вся моя жизнь. Когда Заал начал подниматься, я встретилась с ним взглядом и хрипло произнесла:

— Я… для тебя.

Заал сглотнул, закрыл глаза, и тогда охранники потащили его вверх по лестнице, исчезая из виду.

Вся энергия иссякла. По моему телу пронеслось мучительное горе. Я осела в тугих цепях. Осела и плакала. Плакала до тех пор, пока темнота не поглотила меня, и я больше не могла плакать.