Джеймсону, наконец, удалось сбежать от его нового фан-клуба на одну персону в лице Билла и спуститься вниз. Там было много привлекательных женщин, и Джеймсон задался вопросом, что почувствует Тейт, если он уведет другую женщину вниз. Будет ей по заслугам. Станет уроком.

Джеймсон нашел ее на задней палубе рядом с самодельным баром, который кто-то установил. Она не пила, но выглядела так, как будто прекрасно провела время, и он был удивлен, почувствовав, что его раздражение спадает.

Это происходило все чаще и чаще. То, что обычно его расстраивало, забиралось ему под кожу, уже не было таким плохим. Присутствие Тейт успокаивало его. Делало все лучше. Чем счастливее чувствовала себя она, тем лучше становилось ему.

Это заставило его немного понервничать. Он хотел вернуть Тейтум в свою жизнь, чтобы облегчить совесть, успокоить чувство вины. Джеймсон не был глупцом, но знал, что, совершив что-то не так, должен признать ошибку и извиниться. Он редко когда-либо ошибался.

Кейн также хотел ее вернуть, чтобы на еще немного продолжить их игру. Они были хорошими друзьями, отлично проводили время, которое превратилось в одно из лучших, что вообще было в его жизни. Зачем выбрасывать это? Не каждый день он находил женщину, готовую терпеть его колючую настоящую личность и властное отношение в постели. Тейт не только терпела, она обожала это. Инь и Ян. Кусочки головоломки. Все это дерьмо.

Они просто подходили друг другу.

Однако Джеймсон не рассчитывал на желание владеть ею до такой степени, чтобы никто другой даже не существовал для него.

Он поймал себя на мысли, что ему все равно, если он никогда не трахнет другую женщину, пока он сможет просто быть рядом с Тейт. Просто прикасаться к ней, когда захочет. Если она скажет это, скажет, что хочет моногамии между ними, он думал, что может согласиться. Впервые в жизни он мог почти представить это.

Чертова сентиментальность. Глупое сердце. Его от этого тошнило. Моногамия?! И пока он был пьян, разве не он признался, что она была идеальной девушкой? Откуда взялась та хрень?! Вместо того, чтобы заразить ее своими темными потребностями и желаниями, ОШи сама вылечила его и превратила в котенка у ее ног, в опьянённого любовью дурака.

Больного любовью дурака.

Чтоб меня.

— Тейтум, — рявкнул Джеймсон рядом с ней. Она взглянула на него.

— Долго ж тебя не было. Это Трейси. Трейси, это Джеймсон Кейн, владелец лодки, — Тейт представила его женщине, с которой беседовала. Он кивнул, и грудастая блондинка с энтузиазмом улыбнулась.

— О, я знаю вас, просто не могу поверить, что я здесь. Невероятная лодка, мистер Кейн, я довольно долго восхищалась ею, — промямлила Трейси, подходя к нему и полностью вырезав Тейтум из разговора.

Тейт прыснула со смеху.

— Фантастика. Тейт, на пару слов, — прорычал он, затем утащил ее внутрь.

— А мне все было интересно, как долго ты продержишься, — хихикнула она, пока Джеймсон тянул ее в камбуз.

— Это какая-то чертова игра? — спросил парень.

— Оооооо, мы не играли в настоящую игру уже долго. Звучит весело, — засмеялась Тейтум. Он сузил глаза. Что-то было не так. Девушка вела себя странно с позавчера, когда он застал ее в слезах. Она как обычно тараторила, может, чуть больше, чем раньше, но как-то странно, как будто заучено.

Как будто заставляла себя делать это.

— Мне не нужны игры с тобой, — сказал он.

— Все, что ты умеешь делать, это играть, — сложив руки на груди, возразила Тейт.

— В чем, черт возьми, твоя проблема? Ты что-то не договариваешь мне? — спросил Джеймсон. Тейтум скользнула взглядом в сторону вечеринки.

— Нет, — тихо ответила она.

— Лгунья. Что-то происходит в твоем мозгу. Для меня это обычно не сулит ничего хорошего. Если ты злишься на меня, скажи прямо, чтобы я мог извиниться за все глупое дерьмо, из-за которого ты сейчас расстроена, — отрезал он.

Ее взгляд снова метнулся к нему.

Похоже, не одна она возвращается к старым привычкам.

— Это было не очень вежливо, — холодно сказала она.

— Я не очень вежливый человек. Послушай, Тейтум, какая бы странная хрень не вертелась сейчас у тебя в голове, просто отпусти ее. Эта вечеринка, душ на днях — с тобой что-то происходит. Я не могу извиниться и не могу сделать все правильно, если ты не скажешь мне, — подчеркнул Джеймсон. Она прыснула со смеху.

— Ты? Извиниться? — захрипела девушка. Кейн подошел вплотную к ней, заставив ее попятиться к шкафчикам.

— Я извинялся перед тобой каждый гребаный день. Привезти тебя сюда было извинением. Не знаю, как еще сказать это, как показать. Какого черта ты хочешь? Проклятый небоскреб? Я сниму его. Что бы это ни было просто скажи мне. Прости, Тейт. За все. Мне жаль больше, чем я могу выразить это словами. Теперь либо принимай это, либо смирись нахрен, — потребовал он.

Он сожалел. Та ночь стала поучительной. Джеймсон хотел удержать Тейт, отвесить ей пощечину и назвать каким-нибудь грязным словом, но никогда больше не хотел причинить ей боль. Видя Тейтум на той больничной койке, видя, как близко он был к тому, чтобы потерять ее... ну, каким бы клише не казалась фраза, но в ней была правда: он не знал, что имел, пока не потерял. Джеймсон не мог вынести мысль о том, что она ушла бы навсегда. Каким-то образом Тейт должна была это понять.

Должна это осознать.

Тейт долго молчала, широко раскрыв глаза и глядя на него. На мгновение Джеймсон подумал, что победил. Подумал, может быть, — всего лишь может быть — жестокая честность сделала то, что флирт, секс и игры сделать не смогли. Но потом в ее глазах появилось нечто другое. Не эмоции, не сопротивление, нечто... новое. Девушка встала на мыски, наклонилась еще ближе к нему.

— Этот тон твоего голоса я не слышала уже давно, — промурлыкала она. Джеймсон вскинул бровь.

А, отвлекающий маневр. Выходит, я пока не переиграл ее.

— Если хочешь моего отвратительного отношения к себе, Тейт, это можно устроить, — сказал он ей. Девушка рассмеялась.

— У тебя была неделя на отвратительное ко мне отношение. Не заметила, чтобы ты воплотил что-то в жизнь.

— Потому что старался быть милым, — напомнил ей Джеймсон. Она фыркнула.

— Серьезно? Похоже, твоя версия «милого» у обычных людей называется «тупоголовый», еще и скучноват при этом, — поддразнила девушка.

— Больше милого отношения от меня ты к себе не получишь, — предупредил он ее. Тейтум закатила глаза.

— Мне не нужен милый ты. Я хочу тебя, — заявила она.

Кейн не был уверен, кого больше потрясли ее слова — девушку или его самого. Очевидно, она не планировала сболтнуть подобное. Это было первое реальное заявление, которое Тейтум сделала относительно того, что чувствовала к нему. Немного, но хоть что-то.

Ее слова словно подожгли его кровь, и Джеймсон даже не подумал, просто схватил ее за руку и потянул по коридору. Толкнул ее через первую попавшуюся раздвижную дверь, ведущую в туалет, в котором находился лишь унитаз и небольшая тумба с зеркалом. С минимумом поверхности. Там оказалось весьма мало места, но он подтолкнул Тейт вперед, а затем закрыл за собой дверь.

— Что за чертова проблема у тебя сегодня? — схватив ее за бедра и усадив на тумбу, прорычал он.

— Ты, — рявкнула она в ответ, потянув за рубашку. Он сдернул ее над головой.

— Если хотела, чтобы я трахнул тебя, могла просто попросить. Не нужно было закатывать сраную вечеринку, — бросил ей Джеймсон, сдергивая ее короткую юбку со своего пути, прежде чем стянуть нижнее белье вниз по ее ногам.

— Боже, до чего же ты скучный сейчас, — голос Тейт был полон поддельной язвительности, пока она стаскивала с себя рубашку.

— Закрой свой грязный рот.

Боже, ему хотелось оторвать от нее кусок. Джеймсон любил это, любил то, что происходило сейчас — чувство внезапной одержимости. Он не мог дождаться, пока спустит штаны и войдет в нее, и он не мешкал — просто ворвался в Тейт с такой силой, какую только смог найти в себе. Она вскрикнула, прикрыла рот рукой и громко застонала.

— Да, Боже, это… — простонала Тейтум, опуская голову на зеркало.

— Черт, Тейт. Можешь немного громче? Не уверен, что все тебя услышали, — прошипел он, впиваясь пальцами в ее бедра. Девушка захихикала.

— Стесняешься, Джеймсон? Ты и смущение? — подразнила она.

— Нет. Когда я закончу с тобой, люди на другом конце этой проклятой гавани узнают, что тебя только что оттрахали, — предупредил он ее.

— Сомневаюсь.

— Сука.

Джеймсон не делал этого с тех пор, как они снова начали спать. Не то чтобы он не думал об этом, но прекрасно понимал, насколько Тейт теперь боялась, поэтому попытался сохранить нежность. Но нахер это, не сегодня. С Джеймсона хватит быть милым. Мистер Милый Парень был скучным. Слово едва слетело с языка Тейт, а рука Джеймсона уже ринулась в ее волосы, дергая Тейт вперед, натягивая корни. Она снова вскрикнула, и больше не стало сомнений в том, что все на лодке точно знали, что происходит в этой уборной.

— Скажешь это еще раз? — спросил Джеймсон, сильно и быстро вдалбливаясь в нее, не заботясь причинить кому-то одному из них или же обоим боль. Тейтум застонала.

— Боже, я скучала по этому, — впившись ногтями в его кожу, выдохнула девушка. Она скоро кончит, уже почувствовала это. Сейчас ей становилось намного легче. Довести ее до края не займет много времени, и это будет потрясающе. Как каждый раз смотреть на фейерверки.

— Глупая шлюха, думаю, это и была твоя цель все это время, — прошептал Джеймсон. На слове «шлюха» он почувствовал, как каждая ее мышца сжала его член, и не смог сдержать стон, ускользающий с его губ.

— Нет. Нет, не была, — простонала Тейт, двинувшись руками к груди, чтобы сжать.

— Мне кажется, ты это любишь, Тейтум. Думаю, тебе нравится, когда все слышат, какой шлюхой ты являешься для меня. Знай я это, давно бы закатил вечеринку, ты проклятая шлюха, — выругался Джеймсон. Она сжала губы и, наконец, посмотрела на него тяжелым взглядом.