— Откуда ты это знаешь?

— А как же иначе, доченька? Я шпионила за ним. Он не проявлял к нам дружелюбности. У нас мало что осталось, а если бы мы позволили, то он бы украл у нас последнее.

«Все, что отвергается…»

— Продолжай, — тихо пробормотала Эйслин. Девушку пронзило сострадание к матери. — Я больше не буду тебя перебивать.

— Он знал этих четырех кельтов. Я слышала, как он ругался в своей непристойной спальне. Особенно на Фиона. По какой-то причине Слотос ненавидел его с дикой яростью. Он расставил кельтам ловушки…, вдохнул в них их имена. Другим он просто позволил блуждать в замешательстве. Думаю, он не верил, что люди достаточно хитры, чтобы найти выход из сложившейся ситуации.

«Итак, теперь хотя бы понятно, что случилось с Гвидионом, Аравном и Браном».

— Мама, подожди минутку. Знаю, что обещала не перебивать, но раз ты в курсе, как выглядят ловушки Слотоса, то не могла бы ты посмотреть, сможешь ли найти остальных?

— Я займусь этим. — Волк вприпрыжку выбежал прежде, чем Эйслин успела закончить предложение.

Тара погрозила ей пальцем.

— Не следует произносить вслух имя лукавого. Это плохая примета.

Эйслин горько засмеялась.

— Да уж, я уже потеряла всю сопутствующую удачу. Ты говорила, что знаешь, где Фион. Почему я не могу связаться с ним сейчас, когда он лежит прямо передо мной?

— Фион выставил защиту, чтобы не впускать зло. Может, он просто спит. А может, находится в другом месте. Я только знаю, что его здесь нет. Даже несмотря на то, что я ощущаю его тепло, я совершенно не чувствую личность Фиона, — Тара замолчала. — Ты должна обратиться к Гвидиону, хозяину чародеев, если он тоже здесь. Или к дракону.

Эйслин стиснула зубы. Последнее, чего она хотела, это просить помощь у Дэви. Не после того трюка, который она провернула с Минотавром, но девушка не собиралась позволить Фиону пропасть, где бы он ни был.

— Должен быть другой способ, — пробормотала она.

— Откуда ты узнала о магии, доченька? — неожиданно спросила Тара.

— Было легче принять ее, чем следовать за тобой в вихрь.

— Ох, — последовала пауза, — прости. Я не очень хорошо тебя подготовила. Но я не смогла найти способ вернуться в мир без твоего отца.

Эйслин взмахнула рукой.

— Все в порядке, мам. Ты же не знала, что это произойдет.

— Ох, но ведь я все знала. — Тара указала костлявым указательным пальцем в небо. — Дар Провидца во мне очень силен. Я говорила Джейкобу, что мы должны прекратить исследование парада планет, но он настоял на своем. — Один уголок того, что осталось от ее рта, опустился. — Я никогда не могла ни в чем отказать этому мужчине.

Сидя в темном каменном коридоре с магическим светом, подвешенным сверху, и сжимая руку Фиона, Эйслин хотела накричать на свою мать, чтобы напомнить ей, что у нее был долг и перед дочерью. Девушка проглотила горькие слова. Сейчас было неподходящее время. Кроме того, это ничего не изменит. Гнев подпитывал Эйслин, у нее едва хватало сил, чтобы оставаться в сознании и двигаться вперед.

«Где ты?»

Стиснув зубы, Эйслин ответила Дэви:

«Я нахожусь в той же тюрьме на много сотен футов выше места, где оставила тебя. Это… существо ушло?»

«Он действительно очень чувствительный…»

«Прекрати. Он ушел?»

Дэви усмехнулась.

«Минотавр спит. Должно быть, я его измотала. Мужчины такие хрупкие. Открой свой разум, чтобы я могла найти тебя».

«Наверное, я буду выглядеть свиньей в твоих глазах. Но тебе придется найти меня по старинке или не найти вовсе».

Дракон ничего не ответил.

— Ну, либо она уже несется сюда, либо нам повезет, и она разозлится настолько, что не придет, — пробормотала Эйслин.

— Кто?

— Твой старый враг, дракон.

Выражение Тары смягчилось. Эйслин хорошо рассмотрела свою мать. Большая часть ее лица от щек до лба была цела. Но ниже ее плоть испещряли раны, делая женщину непохожей на саму себя. Призраки навечно оставались с полученными ранее травмами. Их кровь уже не циркулировала в организме, поэтому они не могли исцелиться. Плоть, где ее больше не покрывала кожа, начала гнить.

— Я любила ее, когда была маленькой. — Взгляд Тары стал затуманенным из-за воспоминаний. — Она постоянно брала меня летать.

— Что случилось?

Тара вскинула руки в чисто гэльском жесте.

— Я не верила в будущее, начертанное до дня моего рождения. Дэви не давала мне ни минуты покоя. У меня не было от нее секретов. Когда я стала достаточно взрослой, то ушла. Потом я встретила твоего отца и переписала свое будущее.

Дар Искателя принес Эйслин что-то кислое. Ее мать о чем-то умолчала. Девушка открыла рот, чтобы спросить, что упустила Тара, но услышала, как когти Руна царапаются о камень, когда волк завернул за угол.

— Я прогрыз себе дыру в ловушке к Гвидиону, — крикнул он. — Он находился в комнате, но не спал. Во всяком случае, не так крепко. Он пришел в себя сразу, как только я уксил его в нескольких чувствительных местах.

В коридоре зазвучали шаги — хлопки голых ступней о камень и стук посоха.

— Вот ты где, — зарычал маг на волка. — Я сказал подождать меня. Мой разум все еще затуманен из-за Слотоса… — Гвидион удивленно открыл рот. — Тара МакТойрделбах, жива и все еще дышащая. Девушка, тебя же убили. Почему ты до сих пор не по ту сторону завесы? — Кельт поспешил к женщине и притянул ее в свои руки. На его лице отразились сильные эмоции. Мертвая или нет, Гвидион любил ее, и это отражалось в его объятиях. Он выглядел как умирающий, которому дали второй шанс.

Рун толкнул руку Эйслин.

— Я собираюсь найти двух других.

Эйслин наклонилась и поцеловала мохнатую голову.

— Спасибо.

— Поблагодаришь, когда все окажутся в безопасности.

Эйслин повернулась к Гвидиону и своей матери.

— Ты любил ее, — выпалила она, внезапно осознав истину. Тара не упоминала об этом. Именно это скрывала ее мать. Тара была обещана Фиону, но любила Гвидиона. Она решила проблему, сбежав.

— Да, девушка. — Гвидион все еще цеплялся за призрак матери Эйслин. — И по-прежнему люблю ее. Фион никогда не относился к ней так. Он хотел ее просто из-за древнего пророчества. — В его словах ощущалось негодование.

— Она не принадлежала ни одному из вас, — прогремела Дэви. — МакТойрделбах только моя. Сейчас и навсегда. — Дракон не слишком нежно шлепнул Эйслин и неуклюже прошел мимо. — Тебе стоит помнить об этом, девочка.

Эйслин покачнулась.

— Как, черт возьми, ты подобралась так близко, и я даже ничего не услышала?

— Я могу быть тихой, когда мне это нужно, — высокомерно сообщила ей Дэви и схватила Гвидиона за плечо когтистой передней ногой. — Отдай мою МакТойрделбах.

Тара извергла вереницу проклятий на гэльском, затем стала полупрозрачной и ушла через стену позади Фиона.

«Молодец, мама!»

Тара сказала дракону, что быстрее увидит ее в аду, прежде чем станет чьей-то собственностью.

— Ты большая глупая змея, — закричал Гвидион. — Только посмотри, что ты наделала. Напугала ее так же, как когда она была совсем маленькой девочкой.

— Она ничему не научилась, черт побери, — выплюнула в ответ Дэви. — Ты и сам не лучше, раз начал лапать Тару сразу, как только ей исполнилось четырнадцать. Я пыталась защитить ее…

— Остановитесь. Вы оба, — вскрикнула Эйслин. — Моя мать умерла. Ей больше не нужно ваше внимание. Судя по всему, она совершенно его не желает. Зато Фиону требуется помощь. — Она встала на колени у его тела, а затем вытянулась рядом, накрывая губы мужчины в поцелуе. Эйслин снова попыталась проникнуть в его разум, но ее оттолкнул все тот же щит.

— Похоже, потребуется нечто большее, чем поцелуй принцессы, чтобы вернуть его, — сухо заметила Дэви.

Эйслин свернулась калачиком рядом с Фионом.

— Что для этого нужно, дракон? Судя по тому, как обстоят дела, думаю, ты мне задолжала.

Гвидион, все еще выглядя потрясенным, упал на пол возле нее и Фиона, одеяния мужчины собралось вокруг его ног. Он прикоснулся одной рукой к Фиону, а второй сжал посох и начал что-то скандировать. Посох засветился сине-белым сиянием, Эйслин почувствовала заклинание, которое он творил. В нее проникала настолько древняя сила, что Эйслин могла только догадываться о ее происхождении.

Аромат лаванды и жасмина наполнил воздух. Голос Гвидиона стал громче и ритмичнее. Эйслин хотела увидеть и понять магию, но у нее кружилась голова. Когда девушка попыталась поднять глаза, то заметила, что воздух был густо наполнен разноцветными рунами, которые перетекали одна в другую, образуя новые, словно воздушный балет. Посох полыхал так ярко, что Эйслин увидела бы сияние даже сквозь закрытые веки.

— Сейчас самое время поцеловать его и позвать к себе. — Гвидион толкнул девушку посохом. Эйслин почувствовала жар в месте, где он прикоснулся к ней. — Думаю, мне нужна твоя помощь.

Эйслин припала губами к Фиону и добавила к заклинанию свою магию. Через несколько мгновений у Фиона остановилось сердце, и девушка испугалась, что потеряла его навсегда, но неожиданно мужчина зашевелился. Эйслин отстранилась и закричала:

— Фион! Любимый!

Практически забравшись на него, Эйслин снова наградила мужчину поцелуем. Когда его губы шевельнулись под ее натиском, она еще крепче поцеловала Фиона, запутав пальцы в его волосах, протолкнув в рот язык. Словно издалека Эйслин услышала крик ворона.