— Не могу поверить, я вынужден слушать такие разговоры!

После чего ушел в самый дальний угол зала собраний.

Его недовольство вызвало смех у Аюрвати и Канахалы. Они сразу же притихли, как только старший пандит подал сигнал к началу обряда. Под пение священнослужителей, Шива и Дакша начали возлияние топленого масла в священный огонь, периодически восклицая:

— Сваха!

Между этими ритуальными возгласами у Шивы и императора было время поговорить. Неудивительно, что говорили они о Сати. И только о ней. Если бы кто подслушал их беседу, то вряд ли он понял, кто из них любит Сати больше.

Пандит сделал паузу в песнопении, это был знак очередной раз лить масло в огонь. Дакша случайно пролил часть масла на руку и когда вытирал ее, Шива обратил внимание на амулет со знаком его клана. Вид животного, изображенного там, потряс Шиву, но ему хватило благоразумия промолчать. Однако от Дакши не укрылось ни то, что Шива увидел его амулет, ни его удивление.

— Это был не мой выбор. За меня решил отец, — с теплой улыбкой объяснил Дакша.

В его голосе не было и тени смущения, хотя, в глазах на мгновение сверкнул вызов.

— Прощу прощения, о император, — смутился Шива. — Я случайно увидел.

— Тебе не за что просит прощения, о мой Господь, — сказал Дакша. — Это мой клан, и я ношу на руке его символ, чтобы все могли видеть.

— Но ты несравненно выше своего клана, о император. Этот символ не отображает всего твоего величия.

— Да, это так! — с веселой улыбкой согласился Дакша. — Но я ведь утер нос отцу, не так ли? Нилакантха так и не появился в его правление. Он пришел ко мне! Ни разу при отце не были отбиты эти подлые нападения. А при мне это удалось сделать! И Чандраванши не были побеждены при нем. А в мое правление это случиться!

Шива осторожно улыбнулся. Что-то после этого разговора не давало ему покоя. Он еще украдкой глянул на амулет Дакши. Козел, изображенный там, был символом одного из самых низших кланов кшатриев. Некоторые люди даже считали, что представители этого клана не могут быть полноправными кшатриями. Раздумья прервал пандит. По его сигналу Шива обратил свое внимание на огонь, вылил в него очередную порцию масла и крикнул:

— Сваха!

Когда с наступлением темноты молодожены уединились в своих покоях, Шива подумывал расспросить Сати об отношениях между ее отцом и ее дедом, императором Брахманаяком. Но чутье ему подсказывало, что говорить на эту тему необходимо с крайней осторожностью.

— Я очень мало знаю о твоем деде, Брахманаяке. Как он относился к твоему отцу?

Сати перестала перебирать длинные густые волосы Шивы и вздохнула:

— У них были порой очень напряженные отношения. Они были очень разными людьми. Но Господь Бхригу…

Ее слова прервал стук в дверь.

— Кто там? — довольно грубо крикнул Шива.

— О Господь! — это был привратник Таман. — Главный ученый империи, почтенный Брихаспати, просит, что бы его приняли. Он настаивает, что встретиться с тобой, о Господь, должен непременно сегодня.

Кого-кого, а Брихаспати Шива был рад видеть в любое время. Но, прежде чем сказать привратнику запустить гостя, он вопрошающе взглянул на Сати. Сати улыбкой показала, что она не против. Она знала, какое большое значение ее муж придавал дружбе с Брихаспати.

— Пропусти Брихаспатиджи, Таман!

— Да, мой Господь!

— Друг мой! — воскликнул ученый. — Прости, что потревожил тебя в столь позднее время.

— Какие извинения могут быть между друзьями! — со смехом ответил Шива.

— Приветствую тебя, Брихаспатиджи, — Сати приветствовала мудреца по всем правилам, с поклоном и касанием его стопы.

— Пусть супруг твой живет долгие годы, и пусть все эти годы он проведет с тобой! — благословил Сати ученый.

— Ну и что не дает тебе улечься спать, дорогой Брихаспати? — спросил Шива гостя.

— У меня просто никак не получались поговорить с тобой пораньше.

— Это точно, — сказал Шива, посылая Сати улыбку. — Последние дни у нас были очень насыщенными.

— Тут ничего не поделаешь, — сочувственно сказал Брихаспати. — Мы, Сурьяванши, любим совершать обряды! В любом случае, я должен был навестить вас, так как уже завтра утром отправляюсь к себе на гору Мандару.

— Что? — Шива был расстроен. — Неужели нельзя хоть еще один денек побыть в Девагири?

— Я бы с удовольствием остался бы здесь и подольше. Но меня ждет один очень важный эксперимент, давно уже запланированный. Мы готовились к нему несколько месяцев, а я так раз привез из нашего путешествия нужные вещества. Я хочу изготовить Сомру, применяя как можно меньше воды из Сарасвати. Мне надо лично убедиться, что опыт начнется как следует. Но часть моих помощников остается здесь, к вашим услугам!

— Отлично! — с явным сарказмом воскликнул Шива. — Чего мне хватало эти дни, так это длинных и скучных поучений о том, как все устроено в нашем мире!

Брихаспати рассмеялся:

— Мне жаль, но я действительно должен уехать. Прости.

— Не извиняйся, друг мой. Жизнь длинна, а путь к Мандаре не так уж и долог! Ты не избавишься от меня так просто!

Глаза Брихаспати были полны братской любви к этому человеку. Он подошел и крепко обнял Шиву, который даже удавился этому. Обычно Шива первым обнимал ученого, а тот лишь осторожно отвечал на объятья.

— Ты мне как брат! — сказал Брихаспати.

— И ты мне, — тихо ответил Шива.

Отступив на полшага назад, но, все еще держа Шиву за руки, ученый сказал:

— Я пойду за тобой куда угодно. Хоть в Паталу, если это будет нужно!

— Я бы никогда не позвал тебя туда, друг мой, — усмехнулся Шива, думая, что и сам бы не рискнул соваться в Паталу, землю демонов.

— Пора прощаться. До встречи, Шива!

— Можешь на меня рассчитывать!

К Сати мудрец обратился с такими словами:

— Береги себя, дитя мое. Так радостно видеть, что ты обрела ту жизнь, которую заслуживаешь!

— Спасибо тебе, Брихаспати!