Часть 33

Утро для Владимира Федотова начиналось в последнее время практически одинаково — встал, погавкался с женой, собрался на работу, перехватил пару кусочков какой-нибудь пищи и рванул на эту самую работу.

Вот и сейчас утро ничего хорошего не обещало — все та же самая рутина. С одним исключением. В дверь позвонили, когда он еще не успел до конца одеть форму.

Марина, сидевшая сейчас в ванной и наводящая марафет перед выездом в люди, как она называла свои визиты к сестре, что-то невразумительное промычала, даже не высовываясь из этой своей норки.

Владимир подошел к двери, слыша настойчивый звонок в дверь, и с силой ударил кулаком по двери. Жена тут же притихла, услышав этот стук. С того визита друга муж как-то очень сильно изменился, стал молчаливее, замкнутее. Если жена пыталась повысить голос, то тут же получала по шее. А ее сестра после одного из рыков Федотова просто перестала появляться у них дома.

За эти месяцы Федотов несколько раз просто не приезжал домой ночевать. Причем без каких-то объяснений причин. А стоило Марине только заикнуться об этом, как Владимир тут же показывал ей на дверь. Если же она этого не понимала, то в ход шло последнее объяснение, опиравшееся на жадность его супруги: «Тебе хочется красиво одеваться и хорошо жрать? Будь милостива терпеть. Мне ничего этого и подавно не надо — я и на свою ментовскую зарплату проживу!». Как только разговор заходил о деньгах, женщина тут же замолкала. Финансовый вопрос для нее был ключевым, поэтому она старалась все же избегать откровенных моральных битв с мужем, чтобы не лишиться финансовой подпитки.

Владимир мысленно усмехнулся, услышав писк супруги в ванной и направился к двери, в которую последний раз позвонили и замолчали. Мужчина взглянул в глазок и удивился — за дверью стоял человек, лицо которого было смутно знакомо. Точно — это тот самый человек, который присутствовал на его допросе по поводу расстрела Матвея. Интересно, что человеку нужно от него? Ведь он, вроде как, принадлежит к совсем другой структуре.

Федотов вышел на лестницу и прикрыл за собой дверь в квартиру, чтобы жена не могла подслушать, о чем разговор будет у него с его гостем.

— Владимир Федотов? — вежливо, но без приветствия, осведомился гость, доставая из нагрудного кармана серого со стальным отливом плаща бордовую книжечку удостоверения с двуглавым орлом на обложке.

— Я вас слушаю, — Федотов достал из кармана форменных брюк пачку сигарет и закурил. — Чем могу быть полезен?

— Генерал ФСБ Павел Семенович Филиппов. Мы с вами уже встречались на вашем допросе по факту стрельбы возле выставочного комплекса.

— Я помню, — нельзя сказать, что Владимиру был неприятен этот разговор. Но его раздражали столь долгие прелюдии, когда все можно было изложить в двух предложениях. Что ж — представители органов госбезопасности просто не обучены говорить коротко и сжато. — Прошу прощения, что не приглашаю вас войти в квартиру — супруга еще не готова принимать ранних утренних гостей.

— Стервой оказалась? — странный гость был, оказывается, великолепно осведомлен о семейном положении того, к кому решил совершить свой утренний визит.

— Избалованная профессорская дочка, которая привыкла жить на широкую ногу, но не понимает, что ментовской зарплаты на все не хватит.

— Что ж, тогда мое предложение вас, Владимир, может заинтересовать, — одними уголками губ улыбнулся гость. — Только прежде чем отвечать на него согласием или отказом, вы должны будете все прекрасно взвесить.

— Я слушаю вас, — Федотов затушил сигарету, выкуренную уже до фильтра, и уставился на генерала.

— Я предлагаю поговорить в моей машине. Там точно никаких посторонних ушей не будет.

— Это прекрасно, только попрошу не забывать, что у меня работа, на которой мне надо быть уже через полчаса.

— Ваше руководство предупреждено, что сегодня вы не выйдете. Прогулов у вас не будет, если вы об этом переживаете, конечно.

Федотов кивнул, зашел в квартиру, накинул куртку и вернулся к своему гостю.

У подъезда дома их поджидала черная волга — служебная или личная, с виду сказать было нельзя. По крайней мере, именно снаружи сказать так было нельзя. Но стоило только сесть внутрь, и сразу становилось понятно, что машина эта была самая, что ни на есть, личная.

— Так что вы мне хотели за предложение сделать, Павел Семенович? — поинтересовался Владимир, усаживаясь на пассажирское переднее сиденье рядом с генералом.

— Матвею, вашему очень близкому другу, как и его семье, угрожает очень серьезная опасность. Сам за себя он спокойно сможет постоять — вы же его знаете. Но вся проблема в том, что он-то сейчас как раз и находится вдалеке от своей семьи — в Дагестане. И сколько времени он там еще будет находиться, сказать не может абсолютно никто — слишком много у него еще там работы. А вот его семья — жена и двое детей — находятся здесь, в Москве. И подвергаются нешуточной угрозе. С вами я буду полностью откровенен — на семью Матвея открыл охоту один его давний знакомый, который из-за своей собственной глупости потерял все, что у него было — в том числе и семью — жена, узнав, что из-за своей алчности и жадности он полез в одну криминальную авантюру, забрала ребенка и ушла от него, просто запретив им видеться. Потом этот человек попал в тюрьму и продолжает во всех своих неудачах винить нашего с вами общего знакомого. Я не знаю, каким образом этому человеку удалось сбежать из мест лишения свободы — за ним было установлено полное наблюдение. Однако ему помогли те, кто очень хочет ослабления нашего с вами государства, пусть и не очень любимого его гражданами. Сейчас он находится на Кавказе, а, если быть точным, в том же самом Дагестане. Только руки у террористов очень уж длинные — не мне вам об этом объяснять. И они дотянулись до Москвы. Мне с помощью моих ребят удалось выяснить, что сейчас за Ириной Шмелевой — женой Матвея — просто установлено наблюдение. Но не далее, как позавчера вечером на нее была совершена попытка покушения. Она с детьми не пострадала, но его жертвой чуть не стал один мой сотрудник, у которого осталась маленькая дочка. Именно тогда я принял решение, что тот метод охраны, который был применен к семье Демона, мягко говоря, неэффективен. Простая группа сопровождения тут не поможет. Здесь нужен личный телохранитель, который будет находиться постоянно при охраняемых персонах. Скажите, Владимир, вы могли бы помочь? Вы согласились бы стать вот таким личным телохранителем? — генерал с выжиданием взглянул на своего собеседника — от слов этого человека сейчас зависело все.

— Даже не знаю, что вам и сказать, Павел Семенович, — пожал плечами Федотов. — Сложный вопрос, даже очень.

— Я понимаю ваши колебания, Владимир. С одной стороны — вам придется находиться рядом с Ириной и ее детьми практически круглосуточно — до момента возвращения Демона из его командировки. Ваша жена может это просто не понять. С другой стороны — вас, наверняка, смущает вопрос оплаты. Тут я могу вас заверить — в случае вашего согласия вы тут же переводитесь к нам в управление, причем без каких-то лишних проволочек. Причем тут вы должны понимать, что наша зарплата от вашей отличается достаточно сильно. А при условии ненормированного рабочего дня… Я думаю, что продолжать не имеет смысла. И последний мой аргумент, чтобы склонить вас — в случае вашего согласия мне не придется отзывать Матвея из командировки, а это значит, что он выполнит поставленную задачу до конца, и безопасность нашей Родины избежит одной очень серьезной угрозы.

— Убедили, товарищ генерал, — улыбнулся Владимир. — Когда приступать?

— Вчера, — генерал завел двигатель машины и пулей вылетел из двора.