Часть 30

Ирина подхватила сына на руки и пошла в прихожую. В дверь кто-то очень настойчиво звонил. Интересно, у кого это такой пожар может быть, что дверной звонок ей так сильно обрывают?

В дверном глазке показалось усталое, но какое-то довольное и умиротворенное лицо Павла Семеновича. Женщина облегченно вздохнула и спокойно распахнула дверь.

— Ирина Владимировна! — воскликнул мужчина, как только дверь перед ним распахнулась. — Как поживаете? — старый генерал был очень рад встрече с этой милой и доброй женщиной.

— Спасибо, Павел Семенович! — женщина отошла в сторону, пропуская гостя в квартиру. — Есть какие-то новости от Саши?

— Ну, пока особо рассказывать нечего. Работает все еще в Дагестане. Но его командировка потихоньку подходит к концу. Так что скоро, думаю, вы его увидите, — улыбнулся генерал. — Думаю, к началу лета наш с вами герой обязательно приедет.

— Я его уже больше полугода не видела, — грустно улыбнулась Ирина. — Боюсь, что не узнаю его, когда увижу вновь.

— Узнаете, поверьте мне, — глаза генерала были такие теплые, добрые. Они чем-то были похожи на глаза Александра. Только у того были стальные, с частенько горящим в них металлическим огнем, а у генерала — карие, теплые и добрые, затягивающие в себя и свое спокойствие. — Он не очень-то изменился — если только похудел и подзагорел немного. А больше вроде никаких изменений в нем я не заметил, чтобы его узнать нельзя было. Если только хвост или крылья вырастут — вода там хуже, чем в Москве. Вот она может вызвать такие изменения. А больше ничего не должно быть.

— Вы так считаете? — впервые за все их встречи улыбка Ирины стала по-настоящему веселой. Видно, живо представила, как именно может с хвостом или крыльями выглядеть ее муж.

— Я просто буквально три дня назад оттуда вернулся, поэтому прекрасно представляю, о чем говорю, — взгляд генерала стал сразу как-то жестче, и от Ирины это не ускользнуло.

— Что-то случилось? — в голосе женщины зазвучали тревожные нотки, а взгляд, такой пристальный и проницательный, пытался, казалось, заглянуть в душу.

— Ирина Владимировна, а малыш наш спать не хочет? Глазки у него какие-то сонные, — попытался перевести разговор в другое русло генерал.

— Мы только проснулись, — женщина поняла, что Филиппов пытается собраться с силами, чтобы завести разговор о чем-то крайне важном.

— Ирина, я имел достаточно продолжительный разговор с вашим супругом в последнюю свою встречу с ним там, в Дагестане. И хотел бы довести до вашего сведения, что у Александра, в силу его профессиональной деятельности, по долгу службы, так сказать, хватает недоброжелателей. Он просил меня настоятельно попытаться вас всех оградить от возможного покусительства на вашу безопасность, — генералу эти слова давались очень тяжело — Ирина видела это по его глазам. — Сейчас один из таких недоброжелателей как раз и объявился. Александр принимал участие в операции, тщательно спланированной и проработанной, по задержанию этого человека. Но, к сожалению, как и в любом другом ведомстве, у нас очень много продажных сотрудников. Да, я это признаю. Один из них работал под моим начальством и руководил этой операцией, в которой ваш супруг был одним из ключевых исполнителей. К сожалению, я не успел это отследить, и продажность моего подчиненного сыграла ту злую роль, которую и должна была сыграть — человек, который ненавидит Александра, сейчас на свободе и попытается предпринять все попытки, чтобы отомстить ему за пусть и недолгий, но срок пребывания за решеткой. Кроме того, он считает, что именно Александр стал виновником того, что от него ушла жена, запретив видеться с единственным сыном. К сожалению, сам Александр не имеет пока возможности обеспечивать вашу безопасность, что, честно говоря, ему было бы гораздо легче. Но он не имеет права до конца командировки покидать территорию Дагестана ввиду того, что выполняет даже не мой приказ, а того, кто гораздо выше меня по должности. Вы, я думаю, понимаете, о ком я сейчас говорю, — генерал сделал паузу, чтобы перевести дыхание, а заодно и убедиться, что Ирина понимает, о чем идет речь.

— Товарищ генерал, как жена сотрудника органов государственной безопасности, могу вас заверить, что я прекрасно понимаю, о чем идет сейчас речь, — Ирина говорила абсолютно спокойно, и ничто не могло выдать того волнения и того гнева, которые сейчас бушевали внутри нее.

— Я рад, что вы понимаете всю серьезность ситуации, — кивнул генерал. — Само собой, что, как и полагается в подобных ситуациях, необходимые меры по обеспечению вашей безопасности я предпринял. Конечно, если этот человек окажется в Москве, то мне будет очень сложно что-то еще успеть предпринять, чтобы вас обезопасить — он слишком хитер. Потому что мы даже не могли предположить, что он сбежит из той колонии строгого режима, на отбывание наказания в которую был направлен. Сейчас же, пока мы точно знаем, что в Москве его нет, за вами будут постоянно следовать два автомобиля с моими сотрудниками, которые будут выступать в качестве вашей охраны. Автомобили — «волга» и «девятка» — обе черного цвета. Они будут постоянно сменяться друг другом, чтобы не надоедать тем, кто еще может попытаться установить за вами наблюдение. Если за вами же вдруг увяжется еще какая-то машина, то вы обязательно сообщаете об этом мне, а сами в это время попытаетесь избавиться от преследования. Как это сделать, вас обучат. И я этим займусь, и мои же ребята тоже.

— Я сделаю все так, как вы скажете, если это необходимо для безопасности моей семьи, — Ирина прекрасно понимала, что генерал никогда не скажет ей о всей серьезности ситуации. Но была готова пойти на все, только чтобы ее дети не пострадали.

— Я рад, Ирина, что вы меня понимаете, — генерал вздохнул с облегчением — ему приятно было осознавать, что работает он (а именно работой он сейчас и считал беседу с Ириной) с такой умной женщиной. — Кроме того, я просил бы вашего разрешения на негласное и неофициальное, то есть без специальных документов, установление в вашей квартире скрытых камер видеонаблюдения и прослушки на ваши телефоны, чтобы мы постоянно могли держать ситуацию под контролем.

— Павел Семенович, по-моему, я уже вам сказала, что готова на все, чтобы обеспечить безопасность моей семьи.

— Это хорошо. И у меня к вам будет еще одна немаловажная просьба — никуда абсолютно не отпускайте от себя ваших детей. Он может использовать любые возможности для мести. И еще — если вдруг заранее обговоренный наш с вами маршрут экстренно меняется — сообщайте мне об этом незамедлительно. Хорошо?

— А у меня есть варианты? — невеселая усмешка исказила губы Ирины. — У меня только один вопрос к вам: кем работает мой супруг, что для защиты моей семьи и меня самой применяются такие же меры безопасности, как для защиты государственной персоны?

— Ваш муж работает сотрудником органов государственной безопасности. Очень важным сотрудником, на которого могут воздействовать в любой момент. И в первую очередь это воздействие могут попытаться провести через давление с помощью семьи. К сожалению, очень часто получается так, что те, с кем мы боремся, не чураются никаких способов воздействия на нас и наших ключевых сотрудников. И семья в этом случае становится нашим главным уязвимым местом.

— Все так обтекаемо! — голос Ирины дрогнул. — Вы так и не скажете мне, почему меня охраняют так, словно я важная государственная персона! С какой только стати охраняют так именно меня и мою семью, Павел Семенович?

— С такой стати, что меня об этом просил сам Александр. Когда он узнал, что человек, с которым их пути однажды пересеклись, вновь на свободе, он обратился ко мне с просьбой сделать все возможное и невозможное, чтобы вас защитить. Что-то не так, Ирина Владимировна?