Центром «новоиерусалимского» комплекса стал Воскресенский Ново-Иерусалимский монастырь, а его центром, в свою очередь, - собор Воскресения Христова, построенный в соответствии с храмом Гроба Господня в Иерусалиме. Собор строили, руководствуясь кипарисовой моделью, «Проскинитарием» Арсения Суханова, а затем ортогональными чертежами храма Гроба Господня, сделанными католическим монахом Бернардино Амико и изданными во Флоренции в 1620 году, но попавшими в Россию позднее, уже во время строительства собора на Истре635.
О Воскресенском соборе Ново-Иерусалимского монастыря, истории его создания и завершения написано достаточно много и подробно. Поэтому мы ограничимся лишь некоторыми замечаниями, связанными с богословскими аспектами всего замысла. Воскресенский собор в плане, внутреннем устройстве и общих размерах довольно точно воспроизводит храм Гроба Господня в Иерусалиме. Патриарх Никон создал копии Голгофской церкви, которая была освящена еще при нем и в которой он особенно любил служить, низких, как бы пещерных храмов под Голгофой, Гроба Господня, центрального алтаря Воскресения Христова, «камня миропомазания», плиты «середина вселенной», темничного придела с церковью во имя Божией Матери (освящена тоже при Никоне), заалтарных церквей, подземной церкви Константина и Елены с приделом Обретения Креста Господня и т. п. Однако во внешнем облике только с южного входа Воскресенский собор Нового Иерусалима походит на палестинский прототип. Во всем же остальном он довольно сильно отличается от оригинала. Это прежде всего относится к изразцовому декору. Замечательными разноцветными поливными изразцами украшены барабаны куполов, восточный выступ апсиды, очень богато оформлены ими наличники окон; изразцовые головки херувимов, словно лентой, опоясали полукруглую западную часть собора. Изразцовые порталы входов, целиком изразцовые иконостасы заалтарных церквей, изразцовые надписи внутри ротонды вокруг Гроба Господня под сводами собора. Впоследствии при ремонте храма по проекту В. Растрелли многие изразцовые украшения были безжалостно уничтожены. Но и те, что сохранились, создают впечатление необычайного многоцветия, праздничности. Как тут не вспомнить многоцветие драгоценных камней в стенах Иерусалима небесного, по описанию Иоанна Богослова! Но в то же время преобладающий в изразцовом убранстве растительный орнамент удивительно соответствует краскам русской подмосковной природы. Образно говоря, «невесту Агнца» патриарх Никон облачил в одеяния русского покроя и преиспещрил украшениями русских цветов. В этом для него был особый смысл, о чем мы потом скажем. Патриарх Никон, покинув вынужденно управление делами Церкви, с 1658 года почти безвыездно пребывал в Новом Иерусалиме до конца 1666 года и лично руководил всем строительством. При Никоне монастырь был окружен деревянной стеной с восемью башнями, что соответствует восьми воротам древнего Иерусалима времен земной жизни Спасителя. Главный вход в монастырь сделан с Востока, со стороны Елеонской горы, и над ворогами этого входа поставлена церковь Входа Господня в Иерусалим. Вот окончательное выявление того, что содержалось в духовном значении всех Золотых и Святых ворот древних русских городов и монастырей. Монастырь, таким образом, замышлялся и воспринимался как град. Входящий в него с изумлением обнаруживает, что и самый собор Воскресения Христова - это тоже не просто храм, но и град. Он начинает вырастать буквально из-под земли куполом подземной церкви (какового нет в Иерусалиме палестинском) и постепенно восходит все выше к небу уступами, террасами, куполами... Никон и не скрывал, что строил не просто монастырь и собор, а «град», назвав свое детище «святым ограждением» (то есть городом). Возвышенность к востоку от собора действительно напоминала Елеонскую гору, только в значительно уменьшенном виде и получила название Елеона (при этом она являлась и «поклонной» горой Нового Иерусалима для едущих со стороны Москвы). Река Истра близ монастыря - это почти точная копия реки Иордан и по ширине и по виду своих берегов, а у скита патриарха Никона она точь-в-точь соответствует месту крещения Господня, которое обычно показывают паломникам в Святой земле. Истра получает имя Иордан. За Иорданом на севере расположена гора, весьма похожая на Фавор, только тоже в уменьшенном виде. Эта гора получает наименование Фавора. Близ нее оказывается и Ермон.
По первоначальному замыслу патриарха Никона к югу от монастыря намечался Вифлеем, за Елеонской горой - Вифания, где был при Никоне построен женский монастырь, просуществовавший только до 1668 года. К северу от Нового Иерусалима были обозначены места Капернаума и Рамы. Довольно далеко от обители в селе Чернево (между современными Нахабино и Павшино) возникает Назарет... Судя по всему, патриарх Никон устраивает «подмосковную Палестину» в приблизительном соответствии с топографией святых мест Палестины исторической, с их расположением по сторонам света относительно Иерусалима.
Никон не успел довершить своего великого дела. В 1666 - 1667 годах он был взят из Нового Иерусалима, осужден и сослан. К этому времени Воскресенский собор был возведен до сводов, ротонда Гроба Господня осталась непокрытой, окрестные святые места в большинстве своем ничем, кроме названий, не отмечены. Впоследствии после кончины Никона в 1681 году при Феодоре Алексеевиче было закончено строительство собора, в 1685 году он был освящен. Но в полной мере осуществить грандиозный замысел патриарха уже не удалось. Его стремились соблюсти хотя бы отчасти, в измененном виде. Так, Вифлеем оказался внутри монастыря в церкви Рождества Христова в западной части обители, которая в нижнем ярусе (подклети) имитировала пещеру (вертеп).
В 1690 - 1694 годах монастырь был обнесен каменными крепостными стенами по всем правилам военного искусства и в то же время с определенными символическими значениями. Над главными восточными Святыми вратами была воздвигнута высокая церковь Входа Господня в Иерусалим. Ее основная композиционная структура - восьмерик на четверике. Восьмерик, как и восьмигранный шатер, тоже является знамением и Божией Матери, и «осьмого» века - Царства Небесного. За исключением Входоиерусалимской башни - церкви восточных ворот и Елизаветинской башни западных ворот, остальные башни лишь символически оформленные как ворота, получили библейские наименования: Дамасская, Ефремова, Варуха, Давидова, Сионская, Гефсиманская.
В XVIII столетии монахи Ново-Иерусалимского монастыря занялись собственным символотворчеством, благодаря которому были в непосредственной близости к монастырю, без соответствия с топографией Палестины, поименованы Гефсиамский сад, Силоамская купель, источник Самаряныни, даже холмик, означавший место, где повесился Иуда...
Завершенный Воскресенский собор имел девять глав (вместе с главой колокольни, вплотную пристроенный к собору и составлявшей с ним единое целое). Та же числовая символика, что и у храма Василия Блаженного. Она соответствует девятичинной ангельской иерархии, девяти основным чинам (ликам) Небесной Церкви святых, но вместе с тем здесь выделяются Центральная глава над ротондой Гроба Господня и восемь прочих глав, означающих то же, что и восьмигранник (восьмерик). А если колокольню все же рассматривать отдельно, то главы основного корпуса собора знаменуют собою Вседержителя (глава над ротондой) и семь светильников перед Ним.
Купол над центральным алтарем, глава шатра над ротондой и глава колокольни были позолочены и сверкали как солнце. В итоге оказалось, что если внутри собор наглядно воспроизводил исторический храм Гроба Господня в Иерусалиме, то с внешней стороны, далеко отступая от палестинского прототипа, он был создан, как «город на горе», украшенный золотом и многоцветием поливной керамики изразцов, наподобие драгоценных каменьев, как образ града Небесного, «Иерусалима Нового», как «невеста Агнца», «в ризах позлащенных одеяна, преиспещренна» (Пс. 44, 10).
Воскресенский собор Нового Иерусалима создавался по исконно русской системе пропорционирования, имеющей в основе своей антропоморфное начало, то есть пропорции и размеры человеческого тела. При этом использовались некоторые размеры уже существовавших русских храмов. Так, высота ротонды вокруг Гроба Господня равнялась 16 народным или мерным саженям (по 176 сантиметров каждая; это размер человека очень маленького роста с поднятой рукой или размах рук человека среднего и выше среднего роста). В современных единицах 16 таких саженей равны 28,17 метра. Точно такова же высота восьмерика знаменитой шатровой церкви Вознесения в с. Коломенском (XVI век). Особенно примечательно, что и высота шатров церкви Вознесения и Нового Иерусалима (шатер 1685 года) тоже одинакова; она равнялась 22,37 метра, что составляет 12 саженей церковных (по 186,4 сантиметра каждая; это размер человека маленького роста с поднятой рукой, или рост высокого человека, или размах рук человека очень высокого роста)636. Употребление разных саженей в строительстве одного здания - обычное и закономерное явление. Тот же размер - 12 церковных саженей - составляет длину собора Кийского Крестного монастыря, построенного патриархом Никоном. Шатер собора в Новом Иерусалиме увенчивала в 1685 году глава с крестом637, высотой в 6 народных саженей (по 176 сантиметров), так что общая высота шатровой части от уровня чистого пола равнялась 61 метру, а если считать от уровня земли, то и более. Нельзя не отметить, что по некоторым высотным параметрам размеры этого собора оказывались очень близки к размерам храма Покрова (Василия Блаженного) в Москве, где, например, высота центральной шатровой части равнялась 63,2 метра638.