— Разочаровалась в эльфах? — тихо спросил Арсазаил.

— Да нет, — она улыбнулась уголками губ. — Я предполагала, что вы как люди. В том смысле, что большинство из вас ничего не стоят, но есть те, кто заслуживает уважения, и пока есть хоть один такой человек…ну или эльф — раса не безнадёжна! Вот не встреть я тебя — точно разочаровалась бы!

— Если бы однажды телепорт не закинул одного из нас к флакнорсам, никаких прорех бы и не было… — задумчиво пробормотал он, но пока Варя не успела подхватить эту тему, решил поделиться с ней своими проблемами: — И всё-таки я предатель. Эльфы мне верили, но я их предал… — печально сказал эльф.

— В некотором смысле, предатели правят миром, — мягко улыбнулась Варя. — Это я давно приметила. Всё всегда зависит от них: они портят самые отлично разработанные планы, как с хорошими, так и с плохими намерениями. Но ты сделал всё правильно. Иногда лучше предать весь свой народ, чем предать себя. И мы все гордимся тобой, иначе бы не отправились в твой мир…

Он тоже улыбнулся в ответ, сказав простое, но искреннее и ёмкое:

— Спасибо… — он вспомнил, что этот поход мог людям дорого обойтись, и добавил: — С твоим… другом…всё хорошо. Но сегодня он будет… немного не в себе. Квинт хотел обезболить ему процесс вытаскивания стрелы и перестарался немного…

— Да уж, Квинт мог… — она подумала о флаке и грустно добавила: — Мне будет грустно прощаться с ним, он забавный.

— Это точно, он забавный… — усмехнулся эльф. — Прощаться всегда грустно, но пусть это будет светлая грусть! — он как раз закончил бинтовать и бережно положил варину руку ей на колени, предложив: — Хочешь, иди к Лисмусу.

Вообще-то идти к Лису первой я не собиралась, поскольку обиделась на него, как мне казалось. Но светлые глаза эльфа смотрели так трогательно, что мои обиды показались мне какими-то глупыми и ничтожными по сравнению со всем тем, что с нами произошло, что мы сумели провернуть и, главное, пережить.

Как известно, трус всегда боится до опасности, нормальный человек во время, а храбрый после. Я не относилась к числу храбрых людей, но именно в этот момент, сидя бок о бок с эльфом, осознала весь ужас того, что я чуть было не потеряла Лиса. Он мог действительно погибнуть, как в моём сне. И он был близок к этому… Эльфу я не ответила, по её щекам покатились слёзы, и он аккуратно обнял меня. Нервы окончательно сдали от прикосновения тёплых рук, и я зарыдала на его груди. Арсазаил бережно обнимал меня, гладил по волосам и, поняв, что это не помогает мне успокоиться, начал говорить что-то успокаивающее на своём наречии, задумчиво перебирая мои почти высохшие волосы. Он подозревал, что рано или поздно мои эмоции накроют меня, и если бы знал об «эффекте случайного попутчика», то понял, почему я дала им волю именно рядом с ним. Впрочем, это его не беспокоило — он был отзывчивым по своей натуре и ему было не сложно поддержать меня. А вот мне снова стало обидно: вот почему сейчас рядом со мной не Лис, а этот эльф?

Но постепенно я успокоилась, смущённо отстранилась от эльфа и вытерла оставшиеся слёзы.

— Ты молодец! — сказал Арсазаил, слегка улыбнувшись.

Я хотела что-то ответить ему, но слишком долго подбирала слова, а это непростительная роскошь, когда неподалёку много друзей и кому-то из них может срочно что-то понадобиться. В это время в комнату зашёл Квинт с кубком воды, и протянул его Арсазаилу со словами:

— Ты сказал принести ему заговорённой воды. Вот, шепчи, эльф.

Мужчина принял кубок из пупырчатых лапок флака и кивнул ему:

— Хорошо, иди, я принесу.

— Как Лисмус? — осведомилась я, пользуясь случаем.

— Он просыпается, надо принести ему воды, чтобы его разум прояснился… Ты пойдёшь со мной к нему? — спросил Квинт и очень обрадовался, когда я кивнула в ответ.

Лисмус лежал на тахте и никак не мог поудобнее расположиться на ней, при этом некоторые движения отзывались болью, а голова и вовсе постоянно гудела и норовила начать кружиться. Горло пересохло и хотелось пить. Когда он увидел склонившихся над ним Варю и Квинта, то приветливо улыбнулся, но попыток произнести хотя бы слово не предпринял.

— Не сердись, Лис… — смущённо пробормотал флак, хотя по виду Лиса любой бы увидел, что он и так не сердится. — Я не успел тебя предупредить, чтобы ты не всё пил…

Мужчина махнул здоровой рукой, показывая, что всё понимает и сердиться не намерен. Варя осторожно села рядом с ним и взяла за руку, что в переводе означало: «Я с тобой, и всё у нас будет хорошо». Насколько туманность сознания Лиса позволила ему понять этот жест, судить сложно, но тактичный флак попятился к выходу, решив не мешать. Уже в дверях Квинт встретился с Арсазаилом, который подошёл к Лисмусу и передал ему кубок.

— Не бойся, это вода, — улыбнулся эльф и тоже быстро покинул комнату.

Лисмус выпил воду, и она вселила в него бодрость и уверенность в своих силах, так что он прокашлялся и решил поговорить с Варварой. Он уставился на её руку, сжимающую его ладонь, и несколько мгновений собирался с мыслями. Ему хотелось сказать столько всего, что он не мог выделить первостепенно важное. Кажется, он всё-таки решил, что стоит сказать для начала:

— Прости, Варя… — Лисмус поднял на девушку виноватый ясный взгляд.

— Да ладно, вы ведь все мне не поверили… — пожала плечами она, поскольку сейчас это всё уже не имело значения. — Никто мой сон сперва всерьёз не воспринял…

— Да я не об этом, — он на мгновение грустно улыбнулся, подумав, что за неверие тоже стоило бы извиниться, но пояснил то, что пытался сказать: — За то, что сдался тогда… — он не договорил: ему было стыдно за своё решение пустить всё на самотёк и слепо довериться судьбе.

— Ну тогда и ты меня прости… — она ласково улыбнулась. — Я же первая сдалась, помнишь? Как только мы прыгнули в реку, я уже не сомневалась, что ты не выживешь… Просто моя уверенность в неизбежности твоей гибели передалась и тебе…

Виноватыми эти зелёные глаза Лис видеть не хотел, поскольку считал, что девушка была права, когда советовала прислушаться к её сну. Лису захотелось сказать что-то оптимистичное, и он быстро сообразил, что именно:

— Всё-таки не зря мы тогда свои сны обсуждали, — заметил Лис. — Повезло, что у Тимы память хорошая… а у Ивара реакция.

Варя слабо улыбнулась и задала скорее риторический вопрос:

— Лисмус, почему, если с кем-то случается что-то плохое, то обязательно с тобой?

— С чего ты взяла? — удивлённо поднял бровь Лис, поскольку неудачником себя не считал, если она на это намекала.

Варя пожала плечами, припоминая всё, что ей известно об этом мужчине:

— Ну хотя бы твоё знакомство с Иваром, с Тимой и Юрием, с эльфийскими стрелами…

Он усмехнулся: да, пожалуй, последнее время ему не очень-то везло. Подумав об этом, он широко улыбнулся своей собеседнице:

— Если ты намекаешь, что я неудачник, то лично я так не считаю: всё перечисленное — вполне достойная плата за то, что у меня теперь есть ты… и некоторое количество твоих друзей, которым я, кажется, тоже стал дорог.

Он бы даже мысленно причислил их и к “своим” друзьям, но опасался делать поспешные выводы — люди в последнее время слишком часто удивляли его и обескураживали, так что он уж и не знал, чего от кого ожидать. Интуиция подсказывала, что и Варя, и окружающие её люди с ним надолго. Это предчувствие радовало.

Варя улыбнулась и наклонилась к мужчине так, что ему хватило небольшого усилия, чтобы приподняться и поцеловать её. Его губы ещё хранили странный привкус флакнорсского самогона, а от колючей щетины оставалось ощущение покалывания на вариных губах. Девушка свободной рукой старалась придерживать его голову, так как поцелуй затягивался, и она подозревала, что держать шею напряжённой мужчине сейчас было тяжело.

— Я люблю тебя, — шепнул он, решив уместным напомнить об этом сейчас.

— Я тоже тебя люблю, — ответила девушка, но он исхитрился тут же продолжить поцелуй.

Действие заговорённой воды постепенно ослабевало, и, когда Варя отстранилась и посмотрела в глаза Лиса, его взгляд снова подёрнулся тусклым туманом. Девушка оставалась рядом с ним, пока он не заснул, и потом тихо вышла из комнаты, поцеловав его в нос.