— Боже, — простонала я, заставив Кейт рассмеяться.
— Так тебе и надо. Бум!
— Я уже говорила тебе, что сожалею о том, что проговорилась, когда ты была беременной!
— Мы все еще не квиты, — прорычала Кейт.
— Да ладно тебе, — простонала я.
От стука в дверь я подпрыгнула, а потом посмотрела в сторону двери.
— Мне пора, Кейт.
— Ооо, он здесь?
— Я собираюсь заняться сексом прямо сейчас. Так что пока.
Я нажал на кнопку завершения вызова, когда та снова начала издавать рвотные звуки.
Когда я открыла дверь, Брам стоял там в рубашке, куртке Кархарт (прим. пер. Carhartt, Inc.— американская компания-производитель одежды, основанная в 1889 году), на голове была серая шапочка, а борода аккуратно подстрижена и уложена.
— Ну, разве ты не красавец, — задумчиво произнесла я, оглядывая его с ног до головы.
— Я принес тебе цветы, — сказал он с легкой усмешкой, поднимая руку, чтобы продемонстрировать букет, на котором все еще оставалась бирка из продуктового магазина.
— Вау, круто, — поддразнила я, забирая у него цветы. — Спасибо.
Я повернулась, чтобы отнести цветы на кухню. Брам застонал позади меня, заставив меня улыбнуться. Услышав, как закрылась входная дверь, я поставила цветы в раковину и повернулась, обнаружив, что Брам направляется ко мне на кухню.
— Знаю, я сказал, что схожу с тобой куда-нибудь сегодня вечером, — сказал он грубым голосом, снимая шапку и бросая куртку на стол. — Но я уже очень давно не видел тебя голой.
Я рассмеялась, когда он поморщился.
— Планы изменились? — спросила я, делая шаг к нему.
— Если ты хоть что-нибудь чувствуешь ко мне, то ты разденешься, — серьезно ответил он, расстегивая рубашку.
— Но я действительно ждала возвращения туда, где все началось, — заметила я, пытаясь сдержать улыбку.
На секунду руки Брама замерли на рубашке, затем он опустил голову в знак поражения и начал медленно застегивать ее обратно.
— Я шучу, — тихим голосом сказала я, протягивая руку, чтобы схватить его.
— О, слава тебе Господи, — пробормотал он, потянувшись руками к моим волосам и прижимаясь губами к моим губам. — Я отведу тебя туда в другой раз.
— Но у нас есть няня на сегодняшний вечер, — поддразнила я, заставляя его снова застонать.
— Тогда я отведу тебя туда, куда можно взять с собой Ариэль, — пообещал он напротив моих губ, проводя руками по спине.
Я втянула его нижнюю губу в свой рот и вздохнула, когда Брам обхватил ладонями мою задницу, приподнимая меня с пола.
— Больше никаких разговоров о детях, — приказал он, унося меня в комнату. Я прижала губы к мочке его уха.
— Ты уверен? — спросила я, проводя языком по раковине его уха. — Потому что я слышала как некоторые женщины, которых ты трахал умели говорить, и если тебе нравится…
— Мы не будем говорить о других людях, с которыми у нас был секс, — сказал он, опуская меня на кровать.
— С ними ты зажег на славу, — прошипела я, заставив его буквально зарычать.
Я даже не понимала, почему заговорила об этом, но не могла остановить себя, пока слова не сорвались с губ.
— Ты же знаешь, что я люблю тебя, верно? — спросил Брам, стоя надо мной и качая головой с нежной улыбкой на лице.
— Да.
— Неважно, что ты говоришь.
— Ладно, — выдохнула я, когда он стянул с плеч расстегнутую рубашку.
— Ты не сможешь оттолкнуть меня. Этого не случится.
— Я не пытаюсь…
— Я знаю, что нет, — серьезно сказал он.
Затем Брам снял джинсы, так что его слова утонули в тишине.
Я никогда не буду влюбленной дурочкой. Я всегда говорила неуместные вещи в неподходящее время и в неподходящем месте. Никогда не была той девушкой, которая оставляла ему любовные записки в ланче или рассказывала людям о том, какой он хороший.
И Брама это устраивало.
Он любил меня такой, какая я есть.
На мои глаза навернулись слезы, но я не позволила им пролиться.
— Я буду приносить тебе цветы, — заверил меня Брам, стаскивая с меня сапоги и носки. — Собираюсь говорить, что люблю тебя, и баловать Ариэль.
Я прикусила щеку с внутренней стороны.
— Я собираюсь хвастаться тобой, — тихо сказал он, стягивая леггинсы и стринги с моих бедер и ног. — Я буду помнить обо всех годовщинах, и буду дарить тебе на день рождения милые вещицы.
— Я тоже приготовлю тебе на день рождения какую-нибудь хрень, — глупо произнесла я, сквозь стиснутые зубы.
— И ты будешь любить меня? — спросил Брам, стягивая свитер через мою голову.
— Так сильно, что ты с трудом будешь это выносить, — пробормотала я, когда он расстегнул мой лифчик.
— Хорошо, — пробормотал он, опускаясь на меня и прижимаясь губами к моим губам.
Я запустила пальцы в его волосы, пока тот целовал меня, и стащила резинку, чтобы я могла сжать его волосы в кулак, пока Брам вжимался своими бедрами в мои.
— Я буду делать тебе минет. По крайней мере, раз в неделю, — промямлила я, заставив Брама хихикнуть, а он провел пальцами вниз по моей шее.
— И я собираюсь готовить ужин, потому что мне это нравится, но обещаю, все будет хорошо.
Он обхватил губами мой сосок, и я выгнула спину в ответ.
— Я скорее всего буду забывать о годовщинах, но помечу в календаре, чтобы не забыть.
— Спасибо, — сказал он, просовывая руку между нашими телами, чтобы скользнуть пальцами по моему клитору.
— И я буду гордиться всем, что ты делаешь, даже если не стану рассказывать об этом людям. — У меня перехватило дыхание, когда Брам скользнул двумя пальцами внутрь меня. — Я буду любить тебя даже тогда, когда ты будешь придурком.
— Эй, ну-ка, — защищаясь, промямлил Брам, нежно прикусив мою грудь.
— Пожалуйста, — прошептала я, когда он медленно потер большим пальцем мой клитор.
Брам поцеловал меня, когда приподнялся, и у меня снова перехватило дыхание, когда он скользнул в меня, соединяя нас.
— Я буду…
— Ш-ш-ш, — успокоил он меня, прижимаясь своим лбом к моему. — Мы обменяемся обещаниям позже, — прошептал он. — Когда ты будешь в длинном белом платье, а я в смокинге.
— Ты хочешь, чтобы я вышла за тебя? — спросила, когда он качнул бедрами, а я рукой скользнула по его потной спине.
— Я хочу все, — ответил Абрахам, двигая бедрами.
После этого мы почти не разговаривали. Были слишком поглощены танцем наших тел, потом, который скапливался на нашей коже, запахами и звуками наших движений. Это лучший секс, который у нас когда-либо был, и не было никаких акробатических выкрутасов, которые мы выполняли в прошлом. Прямо-таки по-миссионерски, но эмоции сделали его великолепным.
Мне все еще нравилось это слово.
Несколько часов спустя я наблюдала, как Брам пошатываясь слегка, ковыляет по моей комнате.
— Хочешь, я схожу за ними? — спросила я, хихикая над его попытками добраться до двери.
— Я сам, — проворчал он, вытирая пот с лица. — Оставайся в постели.
Наконец, Брам вышел из комнаты, чтобы взять наши телефоны, а я со вздохом откинулась на простынях. Он хотел позвонить, чтобы проверить Ариэль, но мы забыли наши телефоны на кухне, когда он нес меня в комнату.
— Мама написала нам обоим, — сказал Брам, когда вернулся в комнату, просматривая свой телефон. — Она прислала пару фотографий и написала, что они ложатся спать, так что не надо звонить, чтобы проверять их.
Я рассмеялась, увидев хмурое выражение его лица.
— Что за фотографии? — поинтересовалась я, когда он сел рядом со мной и скользнул голыми ногами под простыню.
— Одна с Ариэль, качающейся в качельках, а другая с Тревором, держащим ее на руках, — ответил он, наклоняя телефон ко мне, чтобы я могла посмотреть на них.
— Слышно что-нибудь от матери ребенка Генри? — спросила я, глядя на улыбающееся с экрана лицо Трева.
Элли, Майк и Трев, казалось, снова вошли в колею, но всем было ясно, что они все еще в трауре. Я видела, что они смеялись, видела, что они улыбались, но на их лицах оставалось скорбное выражение, когда те думали, что на них никто не смотрит. Я была почти уверена, что у меня было так же.
Вся эта драма с Брамом отвлекла меня, дав немного времени, чтобы передохнуть от моего горя, хотя это и не совсем радовало меня. Но я думала, что теперь, когда мы с Брамом были вместе, потеря Генри усилится, как в тот день, когда мы похоронили его.
— Тревор звонил ей, — ответил Брам, забирая телефон из моих рук и кладя его на прикроватную тумбочку. — Она согласилась поговорить, но больше мне ничего неизвестно.
— Ну, по крайней мере, хоть это хорошо, — пробормотала я, когда Брам выключил свет, забрался в постель и притянул меня к себе.
— Думаю, что он отправится туда в ближайшие пару недель.
— Неужели? — вскинула голову я и удивленно посмотрела на Брама.
— Ага, он хочет встретиться с ней и с ребенком.
— Маленькой частичкой Генри, — пробормотала я, кладя голову на грудь Брама.
— Не могу представить, что творилось у него в голове, — сказал Брам, водя пальцами вверх и вниз по моей спине. — Это же его ребенок.
— Некоторые люди не должны быть родителями, — ответила я, пожав плечами.
Я тоже не понимала, почему Генри сделал это. Это едва укладывалось в голове. Он знал, каково это — иметь родителей, которым все равно. Поэтому тот факт, что он пошел по их стопам, озадачил меня. С другой стороны, за последние несколько месяцев я поняла, что некоторые люди просто не могут по-другому. Если Генри был одним из таких людей, то, возможно, было лучше, что он ушел в самом начале.
— Мне хочется забрать Ариэль, — тихо проворчал Брам, из-за чего мои губы дернулись. — Я знаю, что мы можем забрать ее утром, и знаю, что с ней все будет хорошо с мамой и папой, но я хочу, чтобы она была здесь. В своей кроватке. С нами.
— Давай просто насладимся целой ночью сна, — уговаривала я, целуя его в грудь. — На какое-то время об этом придется забыть.
Я закрыла глаза и расслабилась около него.
— Я тут подумал, что вместо продажи, мы могли бы сдать мой городской дом, — внезапно произнес Брам спустя несколько минут тишины.
— Как хочешь, — ответила я.
— Мы могли бы продать его и получить неплохой куш, но стабильный доход будет лучше. К тому же, недвижимость — это хорошая инвестиция.