Впрочем, уже через час пришлось сменить гнев на милость, так как подросток просунулся в убежище с котлом исходящей паром каши:

— Мороз звенит, — сообщил он сотнику, — нельзя в такую погоду на дорогу выходить, дых сожжем.

— Чего? — Вытаращил глаза сотник. — Как это сожжем?

— Да так и сожжем, — кивнул малец, — мороз когда звенеть начинает? Когда он дюже лют становится и горло на раз студит, да студит незаметно, а когда замечают уже поздно становится, сухонь уже привязалась.

— И что? Считаешь еще одну ночь надо сидеть? А коней чем кормить, овса-то на треть торбы осталось?

— А что кони, — возразил малец, — мы их до сего дня сыто кормили, до завтра легко протянут. А вот если сейчас двинемся и коней и себя поморозим, а завтра небо затянет стужа и кончится.

Любим, сразу мальцу не поверил и выскочил проверить наружу. Вернулся он довольно быстро:

— Ну, если завтра мороз ослабнет, тогда конечно, — ворчал при этом сотник, однако свою команду готовиться к выходу отменил.

Следующим днем небо действительно затянуло хмарью, вниз посыпался мелкий колючий снежок и стужа отступила. В путь отправились как и запланировали примерно во второй половине дня, хотя черт его знает, солнца не видно и точно время определить невозможно. Дорога оказалась неожиданно трудной, только теперь до Любима дошло, что в решении переждать стужу не обошлось без промысла божьего, могли бы не дойти. А еще, чего странного он заметил, что тот малец, которого они везли с собой, переносил путешествие куда легче, чем умудренные опытом мужи. Когда все на привале валились с ног, тот успевал развести костерок, наварить крепкого взвара, да еще разнести по служивым. Откуда у него силы берутся?

— Слышь, Васька, — как-то спросил его Архип, — вот всех нас здесь от холода крючит, а тебе все нипочем, почто так? Или все сибиряки научены стужу не замечать.

— Сибиряк это не тот, кто не мерзнет, а тот, кто хорошо одевается. — Тут же выдал подросток. — У вас одежа не для сибирских морозов, от того и крючит, а у меня мех на голое тело, он пот в себя забирает, потому и холод меньше чувствуется.

— Так это ты потому каждый день свою поддёвку меняешь?

— Ага, одну снял и на мороз, чтобы сырость ушла, а другую одел, на весь день хватает.

— Вон, оно что, — протянул Архип, — так ты говоришь и нам нужно такую одежу завести?

— Вам нельзя, — замотал головой малец, — у вас дело служивое, мерзни, а терпи.

— 'И точно', - подумал тогда Любим, — 'мерзни, а терпи. Полковая форма это святое'

Однако прошло немного времени и все в его отряде обзавелись парой меховых рубах без рукавов, которые малец обозвал душегрейкой, а и правда, стало много теплее.

После Красноярска то ли дорога стала лучше наезженной, то ли люди привыкли к сибирским морозам, но передвигаться стало значительно легче, а уже к середине января вышли к Тобольску.