Я не оглядываюсь назад. Если Макса там нет, это значит, что Шарлотта, скорее всего, вцепилась в него когтями, что делает отказ от моей охраны и выход из клуба лучшей грёбаной идеей в мире прямо сейчас.
Я испускаю стон, когда натыкаюсь на парня шириной с кирпичную стену, танцующего в толпе. Его глаза становятся большими.
— Принцесса! — пьяно орёт он.
— Воплоти, — бормочу я, и жестом приглашаю его наклониться поближе. — Могу я попросить о королевской услуге?
Я хихикаю над собственным каламбуром. Забавно.
Да, я совершенно напилась.
— Всё, что угодно, — говорит он.
— Парни в костюмах позади меня, — говорю я ему. — Мне нужно от них потеряться.
Он хмурит брови.
— Понял, — отвечает он. — Эй, можно мне сделать селфи?
— Нет времени, — кричу я, хлопая его по руке, прежде чем протиснуться сквозь толпу.
Всё, что я хочу, это немного тишины. Я хочу выбраться отсюда, поймать такси до дворца и лечь спать. Одной.
Я проталкиваюсь сквозь толпу, пока не вижу коридор с маленькой неоновой вывеской в конце. Бинго.
Как только я выхожу в коридор, чья-то рука хватает меня за плечо, и кончики пальцев впиваются в кожу. В моём тумане, вызванном шампанским, я думаю, что это так странно, потому что рука скелетная — длинные, тонкие пальцы и морщинистая кожа, что совершенно неправильно.
«Это не имеет никакого смысла вообще», — соображаю я медленно.
Затем я перевожу взгляд на лицо и на секунду вздыхаю с облегчением. Это просто старик, его лицо морщинистое и костлявое, как и руки, щёки впалые, а кожа жёлтая.
«Он вроде как похож на Мрачного Жнеца», — пьяно замечаю я.
Мне кажется, я подавляю смешок при этой мысли, но я слышу свой смех и понимаю, что это совсем не так.
— Ты что, Смерть? — спрашиваю я.
Чёрт, я слишком пьяна. Это было так грубо.
Я понимаю, что он по-прежнему крепко держится за моё предплечье, и пытаюсь стряхнуть его.
Ладно, чудак, теперь ты можешь отпустить меня.
Но он не делает этого.
Мой мозг начинает кричать на меня сейчас: «Тревога! Тревога!»
Проблема в том, что мой мозг пьян и, кажется, работает очень медленно.
Мужчина тянет меня по коридору к двери, удивительно сильный для старика, и только тогда я понимаю, что что-то действительно не так. Его походка не походит на стариковскую. Он слишком сильный, слишком непоколебимый.
— Ты знала, что мы придём за тобой, — говорит он.
Его голос слишком молод для пожилого человека, и на секунду я смотрю на него, нахмурив брови, пытаясь осознать разницу между его голосом и лицом.
На нём сценический грим.
— Кто? — глупо спрашиваю я, моё сердце бешено колотится, когда я оглядываюсь в сторону зала. Не слишком ли поздно пожалеть, что бросила телохранителей раньше?
— Смерть идёт за тобой, — шипит он, его дыхание затхлое.
Океееей, актёришка.
— Это немного мелодраматично, тебе не кажется? — задаю я вопрос, пытаясь упереться пятками в пол, когда он тянет меня, но алкоголь вывел меня из равновесия, а эти туфли — самый худший вид непрактичности. Если бы я могла просто снять одну из них, это было бы отличным оружием.
— Шлюха, — выдыхает он мне в лицо. — Распутница!