– Но ведь запас натуральных продуктов уже давно подошёл к концу? — спросил я у Кары. – Откуда такая вкуснятина?

 – Оказалось, что если долго мучить пищевой синтезатор, можно и не такое на нём создать. Это вы пользуетесь его библиотекой и ничего нового не создаёте, а на нём можно настоящие произведения кулинарного искусства создавать. И никак кроме как по остаточному излучению не определить, что это не натуральные продукты. А о рецепте и не проси. Вот будет у нас дочь — я ей передам рецепт.

 – А если сын?

 – Значит, ты не против ребёнка? — резко повернулась ко мне Кара и начала всматриваться мне в глаза. Видимо, её этот вопрос уже давно волновал – вон как ждёт моего ответа.

 – Я только за, но не сейчас, ты должна понимать, ему тут делать нечего. После возвращения, – произнёс я и, встав из-за стола, поцеловал в губы Кару.

 — А это действительно вкусно, – облизала она соус со своих губ. – А если будет сын, то внучке. И так дальше, пока не появится продоложительница нашего рода.

 – Будут у нас и сын, и дочка, – сказал я, обняв Кару, после чего решил перевести тему. – Что думаешь насчёт Рырура?

 – Выпороть бы этого ребёнка хорошенько, – произнесла Кара. – Ты только представь, сколько всего мы упустили вместе с кораблём, да и они едва выжили. Та же работающая система телепортации. У нас тысяча километров, а там полтора миллиона. Возможно, там были челноки с гипердвигателями или нечто подобное. Да даже просто дроиды и те же медицинские капсулы. Я как представлю, сколько всего осталось, мне плакать хочется.

 – А насчёт выпороть – бесполезно это. Как бы мы ни старались, для него этого будет не сильнее, чем для нас затрещины. Но мне кажется, он и сам понимает, какую глупость натворил, а вот над кофе тебе стоит поработать. Та ещё бурда получается, – произнёс я, попробовав кофе. На вкус как дешёвый растворимый кофе с Земли.

 – Так я никогда настоящего кофе и не пробовала, – немного обиделась Кара. – Ты обходился без кофе почти два месяца и ничего.

 – Извини, не хотел тебя обидеть. Да и питался я привычным пайком первое время, а потом натуральными продуктами. Да, кофе не было, но Гильшак умеет готовить один напиток, который не хуже бодрит. У него в рюкзаке есть запас трав, надо будет внести их в память пищевого синтезатора.

 – Мы тут едим синтезированную пищу, а он обжирался натуральной, – начала разгоняться Кара. Сейчас следовало её остановить или начнётся скандал.

 – Там ещё и каннибализм процветал от того, что не все могут прокормить себя. Правда, большей частью всё же ритуальный каннибализм.

 – Читала в отчётах. Неужели можно так деградировать?

 – Можно. Там всё-таки две тысячи лет прошло. Эх, а ведь они скоро вымрут все. Население сокращается не только в цивилизованных поселениях, но и в племенах. Так они ещё дополнительно друг друга режут. А даже если и не вымрут, то погибнут. Думаю, ещё года два, три – и парк начнёт разрушаться. Жалко их.

 – Нам себя жалеть надо, а они… Ну, судьба у них такая. Но если хочешь, можно поговорить об этом со всеми. Может, у кого-то и будет какая-то идея, – предложила Кара. – И нам пора собираться. Через двадцать минут у нас встреча со всеми в ангаре. Надо подумать, как ту бандуру перетащить на инженерную палубу.

 По-быстрому закончив завтрак, мы надели наши привычные комбинезоны для корабельной деятельности и отправились в ангар – именно там сейчас стоял десантный бот с реверс-темпоральным устройством. Полевую капсулу, так как она занимает гораздо меньше времени, ещё вчера установили на инженерной палубе, и Сорона себе излечила тело. А вот с устройством есть трудности: оно слишком объёмно и его не протащить через грузовой лифт на инженерную палубу. Следовательно, необходимо разбирать, но разбирать так, чтобы не повредить драгоценную начинку. Оставлять его в ангаре нельзя, так как в случае аварийной посадки можно повредить её. Было предложение телепортировать начинку вниз на инженерную палубу, но пришлось отказаться, так как сердце установки – многомерный кристалл, который при телепортации может быть повреждён.

 – Доброе утро, – обратился я ко всем.

 – Что-то у тебя морда слишком счастливая, – произнёс Шивас.

 – Хэх. – Тут он меня немного смутил, так как перед глазами пронеслись кадры того, как я провёл ночь с Карой. – Все собрались?

 – Да, – ответил Кхор.

 – Тогда слово предоставляется Рыруру. Ты понимаешь, почему?

 – Вполне, – ответил он. Его эмоциональное состояние по сравнению со вчерашним днём стало лучше, но далеко от идеального. – Приношу свои извинения за то, что я чуть не убил нас вчера. Мне не стоило лезть в пульт.

 – Что ты хоть хотел сделать? – спросил я у него.

 – Я почувствовал там кристалл, такой, как те, в которых отец и мать оставили свою память для меня, – произнёс Рырур. – Мне и стало интересно, что там записано. Энергетической активности сенсоры не обнаружили, ну я и полез.

 – Придурок, – бросила коротко Сорона. – Я с трудом успела взять контроль на телепортационной системой. Нам очень повезло, что она была в рабочем состоянии. Будь иначе, мы вместе с кораблем превратились бы в пространственную аномалию. Если уж хотел куда-то лезть, мог спросить меня.

 – Ну ты, злая, ушла куда-то, – смутился Рырур. – Я решил тебя не трогать и сам разобраться.

 – Мне хочется тебя придушить. Я не смогла забрать с собой всю свою коллекцию оружия, лишь самые последние экземпляры, которые туда положила, – начала говорить Сорона.

 – Ты не только оружие забирала оттуда, – произнесла Кара, намекая на некие интимные вещички.

 – Девочка, мне в сто раз больше, чем тебе. Думаю, я имею право брать, что хочу, – сказала Сорона таким тоном, что хотевшая высказаться Кара заткнулась сразу. – Отлично. Теперь давайте не будем останавливаться на вчерашнем дне. Думаю, ты понял, что нельзя делать?

 – Понял, – произнёс Рырур.

 – А теперь, Зельда, ты вроде бы главный инженер на корабле? – спросила Сорона у неё.

 – Я,– ответила та осторожно. Она не знала, что стоит ждать от этой инопланетянки.

 – Ночью после лечения мне спать не хотелось, и я принялась за изучение корабля. Видно, что он подвергся очень серьёзной модернизации, но вот энергосистема практически не тронута. Сделать пробой в недрибо с текущими материалами и инструментами будет очень проблематично. Поставить кварковые или хотя бы реакторы на антиматерии без дока тоже будет весьма проблематично, но вот модернизировать ваши реакторы можно вполне.

 – Алекс, ты что, ей предоставил доступ к системам корабля? – возмущённо произнесла Зельда.

 – Я ничего ей не предоставлял, – произнёс я и повернулся к Сороне. – Ты хакнула наш искин?

 – Никто меня не хакнул, – услышал я голос вездесущего на корабле искина. – Она всю ночь провела в выделенной ей каюте и не вставала с кровати.

 – Сорона, может, пояснишь? – спросил я у Джоре.

 – Я же уже говорила, что я – технопат, – недоуменно ответила Сорона, посмотрев на меня как на идиота.

 – Давай ты скажешь, что ты вкладываешь в этот термин. Поскольку у нас технопаты могут просто мысленно управлять техникой, – сказал я, понимая, что она права и тут недоразумение из-за разной понятийной базы.

 – Я могу управлять любой техникой мысленно, будь то механика или технологии квантового уровня. Мне не нужно взламывать системы, кроме специально созданных против таких, как я, так как получаю доступ напрямую к информации, содержащейся в ней, – рассказала она, поняв проблему.

 – Где-то так я и думал. Ты действительно технопат по нашему определению, но значительно более могущественный технопат, чем мы могли предположить. С этим разобрались. Какие у тебя предложения по поводу реакторов? – спросил я у неё.

 – Вот, я накидала схему модернизации вначале резервного, а потом и основного реактора, – сообщила Сорона. И мне, и Зельде на нейросеть пришла схема. А ведь у Сороны нет нейросети, как и других имплантов. Получается, она могла эмулировать работу нейросети просто силой своего разума. Сильно я недооценивал Джоре, сильно. Думал, разница только в более продвинутых технологиях, но судя по тому, что я вижу, тут не только технологии.

 – Нет, нет и ещё раз нет. Я не позволю лезть к реакторам этой непонятной бабе с её фантастическими планами, – произнесла Зельда. – Ты только подумай: увеличить выход энергии на двадцать пять процентов, при этом расход топлива не увеличивается.

 – Сорона, всё так и есть на самом деле? – спросил я у Джоре. Очень уж соблазнительно получить дополнительную энергию. У нас и вправду на борту много оборудования, которое с трудом работало на наших реакторах. Об одновременном запуске можно и не мечтать.

 – Да, там и работы не сильно много. Надо только в рабочей зоне нанести покрытие из триниума для дополнительной изоляции и поменять фокусировщики инициаторов реакции на вот эти. – Тут нам пришёл на нейросети ещё один пакет информации. – Остальное – это программное изменение.

 – Зельда, это может сработать? – спросил я у неё, так как сам уступал ей в техническом плане. И по моим знаниям действительно всё хорошо.

 – Теоретически всё может сработать, – нехотя признала Зельда.

 – Проведи пару тысяч симуляций с разными условиями. Если всё в порядке, приступай к модернизации, – произнёс я. – Ты ведь справишься без «непонятной бабы»?

 – Справлюсь, – ответила Зельда.

 Дальнейший разговор прошёл в обсуждении того, как перенести реверс-темпоральное устройство на инженерную палубу и уже в конце, когда обсудили все тонкости, я заговорил о том, что, может, у кого-то есть идея, как мы можем помочь тем, кто остался внизу. Вначале у человеческой части команды возникло непонимание самого факта, а чего мы, собственно, там кому-то должны помогать. Но вот Гильшак, Укар, Желдык и Уля сразу поняли, что я имел ввиду, и благодарно посмотрели на меня. Пришлось провести для всех ликбез того, что происходит в парке, и то, что если ничего не сделать, парк через пару лет просто вымрет. Причём не факт, что от действий Джоре.